Shell шокирует мир - Ян Кумминс

Но к тому моменту, когда султан Сайд получил трон и практически пустую казну, все это давно кануло в лету. Оман того времени представлял собой государство, катящееся в пропасть бедности, начиная со времени отмены рабства. Один удар за другим падал на страну, природные условия которой были не приспособлены ни для чего, кроме ведения сельского хозяйства, способного обеспечить лишь прожиточный минимум, и ловли рыбы. Возможно, Оман обладал крупными запасами прекраснейших в мире благовоний, но при этом здесь было критически мало пригодной для питья воды.

В военные годы наступила еще более мрачная эпоха, когда Оман, находящийся под деспотичным, патологически скупым, иногда жестоким, часто мелочным и всегда эксцентричным правлением султана Сайда, стал одним из самых жутких мест на земле. Но именно к этой стране Shell и некоторые другие ведущие нефтяные компании проявили интерес в поисках новых источников сырья. В 1948 г. Ричард Берд, представитель IPC, начал здесь разведочные работы и преуспел, обнаружив в глубине Омана месторождение Ибри.

Берд путешествовал по стране, где общая протяженность всех проложенных на тот момент дорог составляла менее десяти километров; где не было ни электричества, ни водопроводов, ни радио, ни телевидения, ни газет, ни школ для тех детей, которые сумели перешагнуть через порог детской смертности, достигавший 75 %; где имелась всего одна крошечная миссионерская больница в Маскате, в которой христианские врачи-экспатрианты творили чудеса при свете керосиновых ламп.

Здесь практически не было мужчин, носящих брюки, никто не надевал солнцезащитные очки, никто не курил сигареты и среди немногих умеющих читать, невозможно было встретить никого с книгой в руке: султан постепенно запретил все эти пагубные влияния. Подобно известному своей жестокостью Гомесу в Венесуэле, Сайд тоже рассматривал образование как угрозу режиму и оружие, которое ни в коем случае не должно попасть в руки его людей. Он полагал, что лондонское правительство поддержит его в этом вопросе. Он любил повторять своим британским советникам, что их настойчивость при обучении индусов в конце концов привела к потере Британией этой колонии.

Как бы то ни было, путешествие Берда было успешным, и на пути своего следования ему удавалось договориться с каждым из племенных шейхов о безопасном передвижении геологоразведочных групп. Находясь в Ибри, он даже лелеял надежды продвинуться еще дальше, к Нижве – внутренней столице территории, контролируемой имамом Мохаммед аль-Халили, и получить аудиенцию этого правителя. Данная территория, по условиям соглашения, заключенного при посредничестве британских дипломатов 20 лет назад, была самоуправляемой теократией, где имам сочетал свое лидерство над доминирующими ибадийскими мусульманами с элементами временного управления над двумя третями территории страны, находящимися вне зоны действия власти султана.

Но имам, отношения которого с султаном часто были очень хрупкими, не только отказался от встречи с Бердом, но и полностью отклонил идею проведения нефтеразведочных работ. Иностранцев не пустили вглубь страны. Берду было приказано убираться.

Представителю IPC, казалось, ничего не оставалось, как возвращаться домой, когда султан Сайд, узнавший (скорее всего от самого имама, наименее благоприятного из всех источников) о проявленной Бердом инициативе, пришел в ярость. Своими действиями нефтяник слишком ясно продемонстрировал неспособность султана управлять событиями, находящимися в сфере его компетенции. Престиж власти Сайда бин Тэймура был подорван, и его самолюбию нанесен ужасный и оскорбительный удар.

Но нет худа без добра. Действия Берда привели султана к принятию решения об объединении Маската и Омана под его единым правлением. А ведь все могло сложиться иначе, если бы имам принял иное решение, и Берд со своими друзьями обнаружили нефть около Ибри или Нижвы с его согласия. Поток доходов полился бы в казну имамата, находящуюся вне контроля со стороны султана…

Когда представитель IPC возвратился в Маскат шесть месяцев спустя с предложением утихомирить мусульманского лидера, султан Сайд ответил, что он очень хотел бы, чтобы разведка нефти продолжалась, но давление имама в вопросе недопущения в страну иностранцев немусульман слишком велико. А как Берд, к своему прискорбию, смог убедиться лично, султан не обладал полной властью в некоторых ключевых областях страны.

С этой встречи Берд ушел, имея в кармане письменное разрешение султана через нескольких месяцев вернуться в Оман с другой группой геологов. Вскоре он воспользовался этой возможностью, и на сей раз экспедицию сопровождал личный представитель Сайда. Но как только группа вступила на территорию, контролируемую имамом, она немедленно была обстреляна и вынуждена поспешно отступить.

К этому времени ставки еще более возросли из-за небольшой войны за раздел сфер влияния в этом богом забытом уголке, о котором многие даже не слышали. Но Shell и другие нефтяные компании теперь уже серьезно относились к поискам нефти в Омане. Поэтому кризис в Бураими, который привел к началу боевых действий между Оманом и Саудовской Аравией, чьи интересы столкнулись как в нефтяном вопросе, так и из-за саудовской поддержки диссидентов отчаянно противодействующих любому расширению границ влияния султана во внутренних областях страны, сыграл на руку Сайду. Султан искусно и вполне успешно манипулировал ситуацией, чтобы гарантировать материальную британскую помощь в деле объединения нации.

Темп событий значительно ускорился. В 1954 г. Shell, Standard of New York, Mobil, Compagnie Francaise des Petroles и ВР создали новое подразделение для ведения нефтеразведки в султанате. Компанию назвали Petroleum Development (Oman) Ltd., в дальнейшем – PDO.

Два года спустя в 150 милях от Фахуда компания PDO пробурила первую скважину. Она оказалась сухой. Учитывая этот факт и все местные трудности, сопровождавшие проведение работ, большинство партнеров тут же прекратили свое участие в проекте. Бурение скважин оказалось исключительно дорогим, и не в последнюю очередь потому, что для охраны персонала и механизмов требовалось содержать на месте фактически настоящую частную армию, финансирование которой осуществлялось преимущественно за счет Shell. Кроме того, необходимо было доставлять на побережье центрального Омана и транспортировать через пустыню вглубь страны и другие труднодоступные места массу громоздкого оборудования.

Но это не напугало Shell: ведомая, как это часто случалось в ее истории, сырьевым голодом, компания приняла на себя обязанности вышедших из проекта партнеров и продолжила поиски в качестве 85 %-ного владельца компании PDO. Однако ситуация с безопасностью во внутренних областях страны серьезно ухудшилась в результате поднятого мятежа, приведшего к кровопролитию.

ГОРНАЯ КРЕПОСТЬ

После смерти старого имама его место занял еще более консервативный и просаудовски настроенный Галиб бин Али аль-Хинаи. Воспользовавшись этим, активные участники мятежа – при поддержке политически ловкого и мощного брата Талиба Талиба, правителя близлежащей области Ростак, – расценили присутствие иностранных нефтяников близ Фахуда как свидетельство нападения на автономный имамат.

Повстанцы расположили свой военный штаб в огромной крепости на Жебель Ахдар (Зеленой горе) – самой высокой вершине Омана, возвышавшейся на 10 тыс. футов. К тому времени брат имама Талиб официально возглавил мятеж и был объявлен эмиром Жебель Ахдара.

Поскольку саудовские войска концентрировались на границе с Оманом, что в конечном счете могло перерасти в серьезный вооруженный конфликт на далеком юге страны, султан Сайд, интересы которого Shell энергично, но осторожно лоббировала в Лондоне, получил британскую военную помощь на земле и в воздухе. Города и деревни, расположенные в автономной области, из которой военный отряд султана в недавнем прошлом был вынужден позорно бежать, теперь подвергались бомбежке и ракетным обстрелам королевскими ВВС.

Некоторые идеи по поводу того, кто мог фактически спровоцировать начало серьезных боевых действий, можно получить из разговора, который состоялся в Маскате между султаном Саидом, его легендарным военачальником полковником (позднее – бригадиром) Колином Максвеллом и «человеком Shell» Фрэнсисом Хьюзом, представителем компании и генеральным директором в Омане. Полковник задал своему хозяину специфический вопрос, связанный с текущей военной ситуацией. Ответ султана был показателен: «О, не спрашивайте меня об этом. Человек, который может дать реальный ответ на ваш вопрос – господин Хьюз».

Самая большая военная проблема для султана – и для мистера Хьюза – состояла в том, что повстанцы Талиба, выбитые из городов и деревень, закрепились высоко на Жебель Ахдаре, где их еще сохранившаяся военная мощь, а также оборонительная дисциплина и тактика впечатляли британские войска. Казалось, что они смогут оставаться в этой крепости вечно. Необходим был прямой штурм цитадели мятежников, и британский спецназ провел его под покровом ночи с 25 на 26 января 1959 г. Ключевую роль в этой операции сыграл полк, одним из командиров которого был молодой офицер по имени Питер де Ла Билльер. За свое участие в сражении за гору он был награжден Военным крестом, а в конце своей карьеры, после того, как побывал командующим британскими силами во время войны в Ираке, возвратился в Оман уже в качестве генерала.