Замуж вокруг света. Путешествие вокруг света в поисках мужа - Шери Лоу

Итак, мы имеем двенадцать тысяч фунтов, двенадцать месяцев, шестерых парней и склонность к попаданию в катастрофические ситуации, по опасности для человечества сравнимую с истощением озонового слоя. У меня такое чувство, будто я лишилась всего, кроме одного последнего фунта, и сейчас как раз собираюсь купить на него лотерейный билет. Никогда в жизни я не шла на такой крупный риск. Напомните, чтобы я положила в багаж кроличью лапку, веточку белого вереска на счастье, клевер-четырехлистник и медаль Святого Христофора. Кажется, божественное вмешательство мне не помешает. Интересно, у безумных авантюристов есть свой святой? Святой камикадзе какой-нибудь.

Жак снял фольгу, расплел мои пряди, обкромсал мои локоны, высушил их и вылил на них столько лака, что они застыли, как мотоциклетный шлем. Вот он отходит в сторону и любуется своей работой, а потом театральным жестом разворачивает меня лицом к зеркалу.

О боже мой! Видимо, Всевышний пропустил ту часть моих размышлений про божественное вмешательство. А если не пропустил, значит, чувство юмора у него извращенное. Я выгляжу так, будто меня высадили на тропический остров на полгода. Лицо обветрилось, волосы словно в жизни не расчесывали. Нет ни одной прядки длиннее дюйма, и все они торчат в разные стороны! Переверните меня вверх ногами, и мной можно подметать пол!

Я плачу по счету и бегу в ближайший магазин шапок, по дороге заглянув в ближайший паб, где полупьяная Кэрол клеится к официанту. Выражение ее лица, когда она сгибается пополам и хватается за живот, говорит о многом. Я хочу напомнить ей, что это все ее вина, но понимаю, что это бессмысленно: все равно что закрыть дверь конюшни уже после того, как жеребчик сбежал, выиграл Национальный кубок и обрюхатил соседскую кобылку.

Если это предзнаменование будущего, то меня ждут большие неприятности. Дайте мне, пожалуйста, самую большую шляпу, которая у вас есть! Желательно со съемной маской для лица, чтобы малыши на улице меня не пугались.

Глава 12

Что, если размер имеет значение?

Когда влажным ранним августовским вечером самолет приземлился в аэропорту Кай Так, на моем лице сияла улыбка шириной с хамберовский мост. Мне было двадцать четыре года, чувствовала я себя на сорок четыре и не могла поверить, что действительно выжила после восемнадцати месяцев в Шанхае, сохранила рассудок (в какой-то степени) и не развалилась на кусочки. И вот моя награда — целый год в Гонконге!

Я продралась сквозь таможенный контроль, получила багаж и оказалась как будто в массовке на съемках «Последнего императора»: вокруг было море людей. Я огляделась в поисках представителя отеля, который должен был меня встретить. И как я его узнаю? Надо было предложить ему взять красную гвоздику и держать под мышкой экземпляр «Таймс».

Изображая из себя бесстрастную космополитку, я разглядывала таблички. И наконец заметила одну с надписью «Карли Купер». Наверное, это за мной.

Водитель проводил меня к припаркованному «даймлеру». Направляясь в центральный район Гонконга, я чувствовала себя членом королевской семьи (разве что при мне не было собачки породы корги и я не была замешана в сексуальном скандале). Контраст между моим прибытием в Шанхай и первыми минутами в Гонконге невозможно описать. Гонконг — это зарево неоновых огней и настоящий пчелиный улей активности. Но больше всего меня изумили машины. Такого количества «роллс-ройсов», «бентли» и «мерседесов» вы не нашли бы и на парковке правительственного банкета.

Гонконг был построен на деньгах. И я как раз подходящий человек, чтобы их потратить.

Отель был одним из лучших на острове. Сверкающее творение современной архитектуры, взлетавшее на сорок этажей вверх, откуда открывался ошеломляющий вид на гавань до самого Коулуна. Я не могла поверить своей удаче. Что такая девушка, как я, делает в таком месте? От изумления у меня потекли слюнки.

Разбирая вещи, я размышляла, что подумали бы обо всем этом мои мужчины. Ник Руссо наверняка не заметил бы ничего вокруг, так как был бы занят под одеялом игрой в «спрячь китайскую палочку». Джо утащил бы меня в ближайший гоу-гоу-бар, чтобы я выучила пару соленых словечек на кантонском диалекте. Даг бы организовал фирму по продаже автомобилей на первом попавшемся участке земли и потратил бы кучу наличных на роскошное оформление салона. Том… черт, до сих пор больно о нем думать… Том бы отвел меня на крышу и танцевал бы со мной в лунном свете, нашептывая на ушко, что ноги у меня стройнее, чем у телки абердин-ангусской породы. А Фил? С Филом мне было бы лучше всего. Жаль, что его здесь нет. Мы бы завалились в ближайший бар, пили коктейли до рассвета, познакомились бы с кучей новых людей, а потом весь путь до дома танцевали бы танго.

Тут я вспомнила, что обещала позвонить ему, как только приеду, и сказать, что со мной все в порядке. Я поискала в сумочке электронный органайзер. Правда, я жуткая воображала? Черт, и куда он подевался? Не могла же я его потерять — только разобралась, как эта проклятая штуковина работает. Я вывернула наизнанку всю сумку, но безрезультатно. Черт, черт, черт! Он пропал. И теперь мне никак не связаться с Филом! Я знала, что он переехал в комнату в квартире другого американца в Шанхае, но не помнила ни номера, ни адреса. Даже если я и знала бы адрес, это было бы бесполезно: в Шанхае все равно нет нормальной справочной службы. Проклятие! Придется вернуться в первый же отпуск и найти его.

На туалетном столике я заметила письмо, адресованное мне. Сердце подскочило: наверное, весточка от Фила! И если Бог есть, там должен быть его номер телефона. Я разорвала конверт. Окрыленное сердце вернулось на место: письмо было не от Фила, а от моего нового босса, австралийца по имени Питер Флинн. Он просил аудиенции в девять часов завтрашнего утра для «вводной беседы». Это что еще за чертовщина? Что и куда он будет вводить? Я представила, как он сидит за столом: в одной руке щипцы, в другой — шприц для эпидуральной анестезии.

Я решила нанести ознакомительный визит в мой новый клуб «Азия». Надела наряд, который, как я надеялась, еще не вышел из моды: черное мини-платье с золотой молнией от груди до бедра и черные шпильки, похожие на цирковые ходули. Волосы я забрала высоко наверх, так что они стали похожи на перепеченное безе.

Глядя в зеркало, я не знала, хорошо я выгляжу или плохо. Я так давно не выходила в цивилизованный мир, что не знала, что в моде, а что нет. Но пусть я даже оказалась бы среди тех лохушек, кто красит глаза голубыми тенями, носит подплечники и наряды из серии «лучше умереть, чем надеть такое», — мне было все равно. Я в Гонконге, в конце концов, а не в Милане.