Гордая пленница - Анна Делайл

— Это его жена Элис, а это, — добавила Изабо, подводя его к другой женщине, — Мойра.

Он содрогнулся и мог лишь надеяться, что его чувства не отразились на лице. Она была очень маленькой, худой, со скрюченными руками, похожими на лапки с когтями, которые цеплялись за одежду, ее верхняя губа была раздвоена до основания носа, а странные желтые глаза сверлили его таким пронизывающим взглядом, что Алистеру стало не по себе и он предпочел смотреть на Изабо.

— Глен-Брик давно бы пропал без Элис и Мойры, — продолжала она. — Мы с Робби еще в детстве умерли бы с голоду.

— Не желаете войти? — спросила Элис. — Я надеюсь, вы хоть ненадолго останетесь?

— Да. Но прежде чем войти, я хочу вам кое-что сказать. Возможно, после этого мне придется ночевать в долине под открытым небом. По моему имени вы уже, наверное, догадались, что я не якобит, служу королю и воевал против вас. То есть вы можете назвать меня врагом.

После его грубоватой речи наступило молчание. Алистер заметил, что все глядят на Изабо. Все, кроме Мойры, которая пялила на него свои желтые глаза. Он даже подумал, что у женщины неладно с рассудком.

— То, что он говорит, правда. Но он спас меня, — заявила Изабо. — Я благодарна Алистеру и не откажу ему в гостеприимстве. Элис, у тебя найдется какая-нибудь еда?

Я умираю с голоду.

«Она бодрится перед этими людьми, но выглядит изможденной», — подумал Алистер. Он-то знал, чего стоило ей заключение и долгое путешествие. Он вошел за ней в дом, решив уложить ее в постель, как только она поест.

За длинным столом, кроме тех, кого Алистер уже знал, сидели еще несколько человек и среди них Рори Маклауд, сын Мойры. Крепкий, жилистый, выносливый, с такими же, как у матери, глазами, похожий на волка-одиночку. Он мало ел, а говорил и того меньше. Другие, судя по виду, работники, явно не обрадовались его присутствию. Время от времени они устремляли взгляды на него, врага и причину их несчастий. Однако в них было и замешательство, разве не он спас Изабо?

Они ели великолепный бараний суп с овощами и горячие ячменные лепешки. К концу обеда Изабо совершенно обессилела и клевала носом. Возле нее тут же оказалась Элис.

— Иди в постель, Бо, пока не уснула за столом. — Ее тон говорил, что она ждет возражений.

Но Изабо с трудом открыла глаза и покорно встала.

— Хорошо, я иду. — Она поцеловала всех по очереди и, дойдя до Алистера, спросила:

— А где будет спать Алистер? Постель в гостевой комнате постелена?

Она чуть не сказала «в комнате Робби», которая была рядом с ее спальней, но вовремя опомнилась. Это совсем ни к чему. Есть комната на втором этаже, предназначенная для гостей.

Мойра встала из-за стола.

— Я позабочусь.

О чем это она позаботится? Если выражение лица соответствует ее намерению, то вряд ли это будут его удобства, подумал Алистер.

Изабо улыбнулась, поцеловав и его тоже.

— До завтра.

Он погладил ее по щеке.

— Спокойной ночи, Изабо.

Это проявление чувств не осталось незамеченным.

Когда женщины ушли наверх, а затем потихоньку исчезли остальные, Дункан повернулся к Алистеру и сурово произнес:

— Надеюсь, вы знаете, что делаете. Она страшно горюет по брату. Вам не нужно волочиться за ней.

Алистер встал и серьезно посмотрел на старика.

— Я хочу на ней жениться. И можете быть уверены, я никогда ее не обижу.

— Думаете, она согласится?

— Если честно, не знаю. — Алистер сел и взял бокал с вином. — Ей кажется, что привязанность ко мне и верность делу несовместимы.

— А как насчет вас? — спросил Дункан. — Брак с якобиткой не мешает вашей преданности?

Алистер перестал разглядывать бокал.

— Меня это вообще не беспокоит. Все кончено. Не могу сказать, что при необходимости я не стану опять сражаться за Аргила и короля. Но мои чувства к Изабо не имеют никакого отношения к войне. Это… — Он замолчал, так как дверь открылась и вошла Мойра.

— Я позаботилась о вас, — отрывисто сказала она.

— Благодарю. — Алистер поднялся, допил остатки вина и поставил бокал на стол. — Спокойной ночи, Дункан.

Он повернулся, намереваясь спросить Мойру, куда идти, но та уже исчезла.

— Я провожу вас.

Алистеру показалось, что в глазах Дункана мелькнула насмешка. Значит, хоть у кого-то из этих людей есть чувство юмора.

Комната была просторной, хорошо обставленной, правда, с низкими балками, и Алистеру пришлось нагнуться. Он поставил свечу на маленький столик у кровати и начал раздеваться.

Удобная постель, теплое одеяло, но все удобства он бы отдал за то, чтобы с ним была Изабо, чтобы он чувствовал ее податливое тело, ее руки, обнимающие его за шею, теплое дыхание.

Задувая свечу, он подумал, спит ли Изабо спокойно.

Проведет ли она эту ночь без кошмаров, которые мучили ее во сне. Он все еще бодрствовал, когда она прокралась к нему со свечой в руке и на миг замерла у двери. Призрачная фигура в свободной белой ночной рубашке.

— Я не могла заснуть, — прошептала она. — Я немножко побуду с тобой, не возражаешь?

— Нет.

Закрыв дверь, она подошла к нему.

— Я тебя не разбудила?

— Нет, я тоже не могу заснуть. Иди сюда, Изабо. — Он положил ее рядом с собой, заботливо укутал одеялом.

Почувствовав, что ноги и руки у нее холодные, Алистер обнял ее. — Твои верные Элис с Мойрой наверняка бы прикончили меня, знай они, где ты сейчас находишься.

— Да. — Изабо хихикнула и прижалась к нему. — Ой, Алистер! Ведь на тебе ничего нет?

— Верно.

Она немного помолчала.

— У тебя что, привычка спать голым? Ты не мерзнешь?

— Никогда.

— Ты в самом деле теплый, — согласилась Изабо. — Я рада, что пришла к тебе.

— Но это не безвозмездно. С тебя плата. — Алистер почувствовал, как она слегка напряглась.

— Плата?

— Да. Платой будет поцелуй.

— Хорошо. Значит, только поцелуй.

Закрыв глаза, она подставила ему губы. Алистер медлил, позволив взгляду задержаться на ее лице, она выглядела потрясающе красивой. Он погладил ее по щеке и слегка прикоснулся губами к приоткрытому рту. Это даже нельзя было назвать поцелуем.

Неудовлетворенная тем, что все так быстро кончилось и она не успела как следует это почувствовать, Изабо сама припала к его рту. Господи, только бы ее слишком жаркий поцелуй не показался ему бесстыдным.

Очевидно, Алистер так не считал, потому что, прижав ее к подушкам, начал покрывать ее лицо поцелуями.

Когда он завладел ее ртом, его рука медленно прокралась к ее груди. Изабо затаила дыхание и непроизвольно вцепилась ему в плечи. Тогда он решился на следующий шаг: развязав ленты ночной рубашки, накрыл ладонью обнаженную грудь и начал ее массировать, пока не почувствовал ответное движение Изабо.