Прости нас, грешных - Александр Мень

Впереди у нас двухтысячный год. Через одиннадцать с небольшим лет пойдет третье тысячелетие. Кто из нас будет стоять здесь, а кто уже отправится в дальний путь— мы этого не знаем. И сейчас, когда я оглядываюсь на годы, проведенные в этом храме, я вдруг с удивлением замечаю, что никого не осталось, кто был на клиросе. Пели у нас многие, было человек 10–15 — и в живых не осталось ни одного. Хотя не все были старые. Вокруг было множество людей, и они ушли. Такая мысль вовсе не должна приводить нас в состояние уныния, угнетенности. Это цель, мобилизующая нас: мы должны ценить время, которое нам дано как дар Божий. Каждый день, и каждый час, и каждую минуту мы все перед лицом Божиим.

И вот Великий Пост. Он служит особого рода напоминанием, когда время словно останавливается и мы призываем себя: оглянись, оглянись на свою жизнь, на свои годы. Горьким будет для нас это оглядывание, мало доброго мы увидим, зато много низкого, ничтожного и мерзкого откроется нам. Но для того и существует это благословенное очищающее время, чтобы вовремя понять, вспомнить, принести Господу свое раскаяние и свою веру и надежду в то, что Его бесконечная любовь может все омыть и покрыть.

Разумеется, не смог бы отец из притчи о блудном сыне обнять своего сына, если бы тот не вернулся. Не смог бы дать ему новую одежду, надеть на его палец прекрасный перстень, не смог бы устроить в его честь пир, если бы тот каялся, не придя к Отцу, сидя перед корытом, в котором кормил свиней. Идти к Отцу — значит прийти к покаянию, все пересмотреть, принять какие‑то решения, это значит научиться отличать важнейшее, главное, драгоценное, священное от второстепенного. Вы скажете, что второстепенное часто в нашей жизни играет большую роль. Конечно, играет. Я вовсе не говорю, что не надо обращать внимания на свои повседневные дела и на свой житейский долг. Просто надо помнить, что Высшее, Божественное должно жить и присутствовать с нами всегда — в обычной, повседневной жизни. И если человек готовит, скажем, пищу для членов своей семьи— это может стать просто обузой, тягостной обязанностью, но, напротив, кому это нравится, может стать удовольствием. Между тем, и в это обыкновенное действие можно внести Божие благословение, внести глубоко в сердце, все делая перед лицом Божиим.

Я никогда не забуду писания одного старинного монаха, жившего много веков назад, который приобрел чувство постоянного Божия присутствия. Он даже написал небольшую книжку о том, как научиться чувствовать Господа всегда рядом с собой. А в биографии его написано, что никаких особых подвигов он не совершал и жил не где‑то в пустыне, а работал всегда на монастырской кухне. Чувство Божия присутствия пришло к нему именно тогда, когда он готовил пищу, когда чистил картошку. Значит, нет обычных, житейских дел, которые бы нас уводили от Бога. Надо только учиться Его призывать на всяком месте. А мы живем без Него, как по известному изречению: Он‑то близок, да мы далеко.

И сегодня, в преддверии Поста, идя к Его Святой Чаше, мы просим у Него прощения и говорим:

Господи, пусть этот Пост будет для нас школой духа, пусть он нас укрепит, приблизит к Тебе, научит жить духом, который бессмертен, чтобы мы не отдавали все разрушающему и смертному.

День мы всегда начинаем с молитвы. Где наша молитва? На самом деле нет ее! Какой‑то лепет, шепот, повторение слов…

Как редко мы с Тобой, Господи, встречаемся в настоящей молитве. Прости нас, что мы даже специально становясь перед иконой, открывая молитвенник, открывая Священное Писание, приходя в храм, готовясь к принятию Святых Тайн, — всегда пребываем в рассеянности, наши мысли где‑то бродят вялые, унылые, усталые.

Прости нас, Господи, за то, что нас вечно терзают опасения, страхи и тревоги. Трепет и страх в нас от маловерия, уныние — от маловерия, отвращение к миру окружающему — от маловерия. Нам кажется, что мир властвует над нами и его законы для нас непреложны.

А на самом деле — что такое мир? Он как сон пролетающий: сегодня есть, завтра его нет.

Прости нас, Господи, когда нам кажется, что какие‑то наши дела и заботы важнее всего.

Но если мы вспомним, что нагими мы вышли из чрева матери и нагими уйдем из этой жизни, тогда мы поймем, что есть более важные вещи, которые стоят впереди.

Давайте вспомним: нам некогда было открыть Евангелие, открыть, прочесть, подумать перед лицом Христовым. Воскресный день проводили мы не так, как надо. Постоянно нас охватывала суетность.

Прости нас, Господи, что Ты нас любишь, а мы друг друга любить не можем. Прости нас за наши дома, в которых царит неприязнь, взаимные обиды, уничижения, нетерпение.

Не можем друг друга потерпеть, раздражительны, злобны, грубы. Не прислушиваемся ни к голосу близких, ни к голосу, который звучит в глубине нашей души, ни к голосу Божию — живем поверхностно, в болтовне, в мелких мыслях, мелких делах. Давайте постараемся этим Постом выбрать в течение каждого дня хотя бы несколько минут для внутреннего покоя и тишины. Как много у нас всегда шума, празднословия.

Господи, прости нас, за всякую клевету, ложь, обман, за то, что мы любим плохо говорить друг про друга, унижать, выискивать друг у друга грехи, как бы подсматривать друг за другом, со злорадством потирать руки, думать: а я все‑таки повыше, я не такая, или не такой.

Господи, прости нас за леность, вялость.

Казалось бы, не такой уж великий грех. Но недаром в старину на Руси говорили, что лень — мать всех пороков. Невинный, казалось бы, порок, а из него рождается много дурного. Нам лень помочь человеку, лень помолиться, лень и многое другое сделать. Вот здесь все и рождается.

Прости нас, Господи, за вялость, сонность, косность.

Можно проспать всю жизнь. Проспать, как это страшно! И в этом полусонном состоянии уйти из жизни и оказаться в вечности, когда в душе так всего мало. Какой жалкой окажется наша душа, как бы обнаженной, замерзающей в пустых пространствах.

Прости нас, Господи, за то, что мы были толстокожи, бесчувственны, грубы друг к другу, что чужая забота и беда нас совершенно не трогали. Ты учил нас любви.

А что такое любовь? Это же просто какие‑то действия, это, конечно, и помощь, и сострадание, ощущение другого, как себя.

Господи, прости нас за злопамятство.

Вспомните сегодня, кто был вам неприятен и о ком вы до сих пор храните неприязненные воспоминания и чувства, которые не только не стараетесь преодолеть, а лелеете. Как часто слово наше было неверным, мы были нечетки, необязательны, не были хозяевами своего слова; мы были небрежны в делах, трудах, в семье. Ведь бывало так, что вы обижали своих родителей или, наоборот, родители— детей. А ведь кто должен больше любить друг друга? Родители и дети, братья и сестры. Это даже животным свойственно, а мы, люди, нарушаем. Потом пройдут годы, и вам будет противно и горько это вспоминать. Будем стараться хотя бы во время Поста приносить в наши семьи, в наши дома спокойное, вежливое, бережное отношение друг к другу, чтобы в наших семьях царил мир.

Господь сказал: «блаженны миротворцы»[146]. А ведь мы не миротворцы. Мы иногда свою усталость, недовольство готовы сразу выплеснуть друг на друга. Если у кого в сердце какая‑то горечь, приходя домой, — вместо того чтобы набрасываться на своих близких, выйдите на 20 минут и быстрым шагом пойдите куда глаза глядят. Два километра туда и обратно. Возвращаешься домой — уже немножко легче.

Прости нас, Господи за маловерие, за неблагоговейное отношение к святыне, неблагодарность к Тебе и к людям, за то, что мы не берегли свои дары, относились к ним плохо. Словом Божиим, которое у нас есть, не пользовались.

К здоровью мы тоже относились как к чему‑то естественному. А надо всегда благодарить Бога за то, что нас ноги носят.

Господи, прости нас, грешных!

Теперь мы все видим, что не соответствуем званию христианина. И сейчас, во время литургии, которая есть благодарение, будем молиться:

Господи, Ты видишь, что сами мы не можем, что мы не умеем, не способны изменить себя. Подай нам Своего Духа, чтобы мы все ожили, чтобы мы стали достойными Тебя христианами.

Господи, очисти и прости нас, грешных!

12 марта 1989

«Господи, воцарствуй над нами един» (Вербное воскресенье)

Господь сегодня хочет, чтобы мы признали в Нем Царя. Что такое Вербное Воскресение? В этот день Он впервые в Своей земной жизни захотел явить людям знак Своего царствования. Не сокровенно, а явно: царствования духовного, царствования мирного, царствования благословенного. В древности была такая молитва: «Господи, воцарствуй над нами един»[147]. Вот это наш идеал — как было три тысячи лет назад, так и сегодня: «Господи, царствуй над нами един».