Дочь моей любовницы (СИ) - Ирина Васильевна Давыдова

Егор подал мне руку и помог забраться в лодку. Я присела на сидение, а он прошел вперед и разместился на втором сидении лицом ко мне.

— Тебе помочь грести?

— Нет, не для женских рук эта работа.

— Ну ладно.

Весь путь, пока Егор выводил лодку в центр, я рассматривала окружающую нас природу. Но, конечно, не могла оставить без внимания и своего мужчину. Если он, конечно, мой. Но я то и дело бросала на него взгляды, а иногда он меня подлавливал. Тогда я смущалась и продолжала любоваться природой. А когда мы оказались где-то далеко от берега, он перестал грести.

Я приподняла брови, когда Егор локтями уперся в свои колени, тем самым став ко мне ближе.

— Ты чего, задумал меня убить и в воду кинуть?

— Ох, блонди, что ты несешь?

Я пожала плечами, а он рукой коснулся моей коленки.

— Карина, я надеюсь, ты не думаешь, что по возвращении я тебя отпущу?

— А ты не отпустишь? — его рука двинулась выше, а я немного напряглась.

— Нет.

Егор резко пересадил меня к себе на колени. Я только пискнуть успела, прежде чем он завладел моими губами. Жаркие трепыхания бабочек в моем животе вызвали у меня желание. А мужские руки, которые секунду назад находились на моей спине, теперь опустились на попу. Крепко сжали ее, заставляя меня прогнуться в спине. Промежностью почувствовала твердый член и выдохнула, когда Егор потянул нижнюю губу зубами.

— Никогда прежде не дурел от женщины. Ты заколдовала меня, что ли?

— Даже не пыталась.

— Малышка… — легкий поцелуй, заставляющий меня прикрыть глаза.

— Егор, ничего, что мы посреди озера?

— Здесь все равно никого нет. Эх, ладно. Будешь шампанское?

— Буду, — кивнула я, и Егор пересадил меня обратно на сидение.

— Тебе не холодно?

— Нет, конечно. Солнце греет сегодня. Жаль, позагорать не получилось.

— Мы можем остаться здесь на некоторое время, и ты позагораешь прямо в лодке.

— У меня же купальника нет, Егор.

— Блонди, на тебе есть белье. А здесь ты вообще можешь голой загорать.

— Да, конечно.

Его предложение меня смутило, за что я мысленно себя обругала. Ну сколько можно смущаться? Что за бред? Так будет всегда происходить, или я смогу перебороть в себе это смущение?

— Егор, понимаешь… я не знаю, как это нужно объяснить.

Я сделала вдох-выдох и посмотрела ему в глаза. Почему он смотрит на меня так странно?

— Ты меня стесняешься, блонди. Хотя, казалось бы, после того, что с нами случилось пару часов назад…

— Я знаю, Егор! Мне тоже… я… не понимаю.

Несла что попало, просто не зная, что должна сказать. Чувствую себя нелепо. Словно юная девчонка, которая…

— Карин, успокойся. Тебе нечего бояться со мной, и уж тем более не надо меня стесняться. Вернемся в номер, буду тебя раскрепощать. Держи, — он подал мне бокал, а я, кусая губу, подняла на него взгляд.

— Что ты еще задумал?

— Ничего, буду любить тебя всю ночь.

Его слова прошлись жаром по моему телу, и я поспешила отпить охлажденное шампанское. «Любить…»

— Егор, давай выпьем за отдых, — я стукнула бокалом о его бокал и снова отпила шампанского.

Мне нужно выдохнуть, успокоиться, а еще…

Я осмотрелась по сторонам и кое-что для себя решила.

— Я кое-что придумала, — выдохнула я, опрокинув в себя все содержимое бокала.

— И что это?

— Давай вон к тому берегу. Я там покажу.

— Ладно. Надеюсь, мне это понравится, — он улыбнулся и поставил на дно лодки свой бокал.

— Я думаю да.

Когда мы оказались на берегу, Егор прихватил напитки и еду, а я плед, который был в лодке.

Кто бы знал, как нелегко мне все это дается, но мне казалось, что именно так и нужно поступить, а точнее…

— Давай здесь расположимся?

Предложила я, когда мы забрели в самое укромное место.

— Блонди, это ты решила меня прибить и оставить в кустах, чтобы никто не нашел?

— Ой, а как ты догадался? Я просто хочу избавиться от назойливого деда, — хмыкнула я и принялась расстилать плед.

— Всегда догадывался, что ты эдакая маньячка с наклонностями.

— Ахаха, точно. Но ты не бойся, убивать буду нежно.

Егор посмотрел на меня многообещающим взглядом и поставил на импровизированный стол бутылку с бокалами и корзинку с фруктами.

Я хотела присесть, но дед решил по-другому. Он подошел ко мне и, подхватив под попку, заставил меня ногами обвить его бедра.

— Мне кажется, или ты вечно со стояком ходишь? — Господи, сказала и смутилась. Стыдоба!

— С тобой рядом иначе нельзя. Ты же даже балахон надень — все равно будешь сексуальной.

— Правда?

— Безусловно, — его дыхание опалило мои губы. Я облизнула их и опустила взгляд, снова начиная смущаться.

Но понимала, что дальше так продолжаться не может, и, набравшись смелости посмотрела в глаза. Мое сердце пропустило удар, а по телу хлынула волна жара. Этот взгляд… он не оставляет меня равнодушной, хотя я уверена: другие бы давно испугались. Но я деда видела в различном настроении, и пока все еще жива, а это большой плюс. Не думаю, что он на мне срывал когда-либо свою ярость. Надеюсь, в бешенстве я его никогда не увижу, а подразнить всегда пожалуйста, подразню. Побешу.

— Оказывается, твоя решительность заводит меня больше смущения. Этот взгляд обещает мне расплату, не так ли?

— Не знаю, я не понимаю язык секса. Или… такого обозначения нет?

— Ты бы не могла снять лифчик?

Вопрос ввел в ступор.

— Эм, вот так сразу?

— Да. Не бойся, ты же знаешь, я не обижу.

Егор поставил меня на землю. Я приподняла брови, не понимая, что происходит.

— Смелее, — бросил он, а я, облизнув губы, руками подхватила края майки, — нет, блонди, я попросил снять только лифчик.

— Ты какой-то развратник.

— Есть немного.

Я выдохнула и запустила руки назад под майку. Крючки поддались, и я быстро освободила грудь от лифчика, вытаскивая его впереди.

— Женские маневры, — хмыкнул Егор и забрал из моих рук лифчик. Отшвырнул его на плед.

— Что ты собираешься…

Егор не дал мне договорить. Он подтолкнул меня к дереву, и рукой схватился за футболку. Совсем немного потянул на себя, после чего распластал ладонь на моей груди. Я охнула и прикусила губу. Мне стало любопытно, что он сделает дальше. А дальше большим пальцем нажал на сосок, и у меня от его касания запульсировало между ножек. Немного стало волнительно, что мы находимся на открытой территории, хоть и в лесу, но все время было чувство, что нас могут заметить. Некого рода экстрим.

Расслабив руку, Егор прошелся по моему