Я иду искать (СИ) - Гранд Алекса

— Еще один склад наш горит.

Сообщает флегматичными интонациями Зимина прижатая к уху трубка, и я ныряю пятерней в разворошенную Варей шевелюру. Всего пять минут назад я вручил крохе новый набор акварельных красок, рассчитывал посмотреть, как она будет заканчивать брошенную вчера на середине картину безмятежного моря, а теперь мне приходится с этими мечтами прощаться. Откладывать свои желания в долгий ящик, потому что очередной форс-мажор требует моего немедленного присутствия.

Неделя выдалась, на удивление, спокойная, и я расслабился. Утратил прежнюю бдительность и просто плыл по течению, наслаждаясь надоевшими кому-то рутиной и бытом. Приходил под вечер с полными пакетами еды в чужую квартиру, выкладывал купленные овощи-фрукты-стейки на стол и вместе с Лилей готовил нехитрый ужин. Отмахивался от ее попыток сбагрить меня подальше от плиты и разделочной доски, варил в турке крепкий черный кофе и читал Варваре на ночь сказки. Золушку, Красную Шапочку, Бременских музыкантов.

О Сергее, застрявшем в подозрительно долгой командировке, и о продолжающей проходить обследования в клинике Вике мы с Аристовой не разговаривали. Жили моментом, жадно впитывали каждое мгновение внезапно обрушившегося на нас уединения и виртуозно избегали острых углов, способных снова возвести между нами непреодолимую стену.

— Что-то случилось, Игнат?

Вытащив меня из калейдоскопа новых ярких воспоминаний, тревожно спрашивает Лиля и утягивает в водоворот блестящих серо-стальных глаз. Словно чутко настроенный на перепады моего настроения прибор, определяет степень охватившего меня недовольства и осторожно мажет губами по подбородку.

Большего себе не позволяет, да я и не требую. В любую секунду в коридор может выскочить Варя, а мы слишком много усилий прилагаем, чтобы наши заморочки никоим образом ее не зацепили. Нельзя это все слить в унитаз.

— Так, по мелочи.

— Точно?

— Решаемо, Лиль.

Стиснув ее пальцы в своих лапищах, я обещаю вернуться к ужину и выметаюсь из оплота уюта с уже совсем другим настроем — яростным, деятельным, боевым. В дистанционном формате разгребаю скопившиеся висяки, отдаю ворох указаний успевшим соскучиться по моей дотошной персоне юристам и внимательно выслушиваю не торопящегося впадать в панику Матвея.

— Убытки мизерные. Поставка была давно, запчастей минимум, возгорание потушили быстро. Заявление писать будем?

— Конечно, будем. Только сначала кое-кому стрелку забьем.

Достав из бардачка пылящуюся там визитку Бекетова-младшего, я вывожу звонок на громкую и не ожидаю, что он ответит буквально со второго гудка. Откашляется, мягко шикнет на шумящую рядом с ним девушку и легко согласится на встречу уже через какой-то час, которого мне едва хватит, чтобы добраться практически на другой конец города — в неприметную забегаловку с самыми обычными гамбургерами, картошкой фри и куриными крылышками в кисло-сладком соусе.

— Не думал, что чемпионы такое едят.

Окинув взглядом заваленный вредной пищей поднос, я приветствую одетого в неидеально отглаженную футболку и потертые синие джинсы Бекета и приземляюсь напротив, радуясь, что также не влез в какую-нибудь тесную рубашку и классические брюки поутру.

— Еще как едят. И даже не поправляются, прикинь? — лукаво мне подмигнув, ухмыляется кажущийся практически безобидным парень и тут же серьезнеет, сбрасывая шутовской налет и обнажая акульи зубы. — Ну, что, дозрел?

— Да.

— Давать заднюю не станешь?

— Ни при каких обстоятельствах.

Чеканю твердо и гадаю, что играет решающую роль в принятии Бекетовым решения — то ли моя репутация, расползшаяся в определенных кругах, то ли феноменальная чуйка невозмутимого, словно скала, Руслана. Неважно, что именно склоняет чашу весов в мою пользу, но вскоре Бекет подвигает ко мне небольшую черно-красную флешку и возвращается к поглощению аппетитного бургера, из которого вываливаются листья свежего салата.

— Здесь достаточно компромата, чтобы инициировать один интересный процесс. Естественно, мое участие пока не разглашается.

— Безусловно, — киваю в знак согласия и по-прежнему не могу допереть, где умудрился перейти дорогу Алексею, что и неосторожно озвучиваю вслух, напарываясь на искренний оглушающий хохот.

— Ты серьезно не помнишь?

— Да всю башку уже сломал. Задолбался.

— Ты невесту у него увел.

Кого?!

Закономерный вопрос застревает на языке, левое с правым полушария воспаленного мозга вступают в конфликт. А я, как ни стараюсь, не могу совместить хаотично рассыпавшиеся кусочки паззла в единое целое. Близкая к пику абсурдность ситуации зашкаливает, вынуждая теперь уже меня буйно смеяться.

С Лилей старший Бекетов первый раз пересекся на открытии моего салона, с Викой вообще вряд ли знаком…

— С этого места поподробнее, пожалуйста.

— Маргарита Мустафина, ну?

Подброшенное лукаво щурящимся Русланом сочетание букв не говорит мне ровным счетом ничего, в сознании по-прежнему гуляет тоскливая пустота, которая, судя по всему, огромным транспарантом отпечатывается на моем лбу. Так что Бекету приходится выудить из кармана телефон, совершить пару манипуляций и передать мне устройство с фотографией синеглазой брюнетки на экране.

Хорошенькая. С выразительными чертами. Длинным тонким носом. Аккуратными губами. Острым подбородком и наверняка взрывным характером. Красивая, да, и… не вызывающая никаких ассоциаций.

— Ничего, Рус! Абсолютный, мать его, нуль.

Выдаю резко на выдохе и жадно прикладываюсь к стакану ледяной колы, пока Бекетов забирает мобильный и все-таки решает прекратить мои жалкие потуги.

— Она с подругами девичник в клубе праздновала. Все как обычно: коктейли рекой, дикие танцы, пьяный азарт. А тут ты, весь такой мужественный, напористый, упрямый. В общем, проснулась она не у себя в квартире, а на смятых простынях в постели гостиничного номера. Стоит упоминать, что после такого свадьбу Рита громко и скандально отменила?

События пятилетней давности медленно, но верно выстраиваются в более-менее стройный ряд, напоминая о тех днях, когда я всеми возможными способами вычеркивал свинтившую в Питер Лилю, тщетно пытаясь заполнить образовавшуюся пустоту случайными связями. Вызывают липкий противный стыд и едкой дымкой оседают на нёбе.

Правда, чужая одержимость бессмысленной местью не становится хоть чуточку понятнее.

— Ты, конечно, извини, но твой брат — психопат. Ну, морду бы набил сразу, сломал бы пару ребер, и разошлись бы на том. Да и плевать мне, в принципе, было на его Маргариту.

Сделав еще пару глотков колы, я отставляю стакан в сторону и сцепляю пальцы в замок, силясь различить, что плещется в кажущихся черными глазах Бекета. Проваливаю эту попытку с треском и удивленно подаюсь вперед, реагируя на пропитанную холодом фразу.

— Психопат? Возможно. Врачи не исследовали, хотя стоило, — пряча промелькнувшую во взгляде огненную вспышку, прикрывает веки Руслан и без эмоций подводит к логическому завершению нашу беседу. — Женщину свою береги, и тачку в чужих мастерских больше не обслуживай.

— Лады.

Подчерпнув разом большой пласт ценной информацией, я прощаюсь с превратившимся в каменное изваяние бойцом и еду к уже изученному вдоль и поперек жилому комплексу. Рассеянно паркую тачку рядом с клумбой, в прострации поднимаюсь на лифте на нужный этаж и открываю дверь перекочевавшим ко мне ненадолго ключом.

— Все в порядке?

— Угу.

Обнаруживаю Лилю на кухне у подоконника, выдавливаю из себя что-то нечленораздельное и зарываюсь носом в ее чуть влажные после душа волосы, нуждаясь в этой щемящей близости, как никогда.

Руки сами находят ее предплечья, скользят по нежной бархатной коже и замирают около изящных запястий. И столько в этом простом жесте правильного, естественного голода, что нас обоих прошивает высоковольтным разрядом. Разбивает предательским тремором, скручивает внутренности жгутом, вытаскивает наружу первобытное, отодвигая на задний план вообще все. Зависший разговор с матерью, невыясненные отношения с Левиной, лежащий на согласовании миллионный контракт.