Охотник - Travnik

  - Люблю потому что... - ухмыльнулся отец - Но вообще-то мысль была шандарахнуть чем ни попадя. Уж потом вспомнил про лечение...

  - А что, такое лечение редко применяют, мам? - Сергар смотрел на хохочущих родителей и не понимал - чего они так развеселились? Что такого смешного, если лекарка обнимается с полуобнаженным пациентом, и главное - зачем?

  Мать вытерла слезы, успокоилась, и деловитым тоном пояснила:

  - Редко. Во-первых, кому охота тискаться с каким-то там пациентом? Даже если хочешь его спасти. Это уж от отчаяния, когда ничего не помогает, и ты делаешь ставку на все свои силы. Мы ведь не лечим особо сложные случаи, для того есть Высшие Лекари. Вот пусть они и ползают голышом по всяким там пациентам...хе хе хе.... Кроме того - чтобы добиться максимального эффекта не нужно плотного контакта - достаточно напоить пациента специальным снадобьем, повышающим его чувствительность к магии. А вот если нет снадобья, или оно не помогает...вот тогда - да! Тут уже прямой контакт, единение, и лучше как можно плотнее, как можно большей площадью! Лучше - раздеться совсем и лечь на него так, чтобы руки касались рук, голова головы, а ноги ног! И тогда...

  - Тогда бы я тебя точно прибил! - захохотал отец, откинувшись на спинку стула, и отбросив от себя ложку, загремевшую по столу - А для пущего контакта и лучшего лечения не надо еще засунуть и....

  - Тьфу на тебя, похабник! - расхохоталась мать, и отвернувшись от Сергара показала мужу кулак - Вот - кто про что, а он все про ЭТО! Тьфу! Тьфу на тебя!

  Сергар смотрел на них и ничего не понимал. Ему вчера исполнилось шесть лет, он был уже большим мальчиком. Мужчиной. Но у взрослых еще много непонятного...они странные. И чего тут смешного?"

   ***

  Девушка была теплой, гладкой, и как ни странно - хорошо пахла. Как пахнут все домашние девчонки - молочком, свежестью, чистым девичьим телом. Дыхание тоже чистое, губы пухлые, красные, будто накрашенные.

   "Красивая девочка!" - мелькнула мысль, и тут же умчалась - не до нее! Даже мужская плоть, восставшая после того как лекарь взгромоздился на девушку тут же опала, будто убоявшись предстоящей задачи.

  Сергар лег на девушку, взяв ее ладони в свои, прижавшись своими ногами к ногам девушки, прижавшись губами к ее губам. Теперь они были как зверь с двумя спинами. Как два любовника. Как муж и жена, соединившиеся в одном, едином порыве - зачать новую жизнь.

  Тело лекаря засветилось ярким, даже при свете видимым светом, видимым - даже непосвященным. Сергар сейчас просто сочился Силой.

  Маша невольно ойкнула, и Зоя быстро закрыла ей рот, накрыв ладонью так быстро, что едва не разбила губу. Девушка обиженно посмотрела на соседку, и та встретила взгляд яростным блеском черных глаза - молчи! Маша кивнула и стала наблюдать за происходящим, уж ничем уже не выдавая свое присутствие.

  Хлоп!

  Проникновение было таким неожиданным, таким чувствительным, что Сергар едва не потерял контакт со своей Силой. Он буквально впился в мозг девушки, вонзился в него, ворвался, как в темную комнату врываются лучи утреннего света, выскочив из-за отодвинутой занавески. Тьма треснула, разорвалась в клочья, унеслась прочь, испуганная бесцеремонным вторжением, и Сергар остался висеть в пространстве - маленький, как орел в вышине, как маленькое облачко, зависшее над необозримым, великим Миром.

  Внизу простиралась равнина, ровная, блестящая, как ледяная. И никого. Совсем. И где душу искать - неизвестно. Ее душу. Девчоночью. Если она тут еще есть.

  Куда лететь? Где этот самый домик, где темница, в которой спряталась девушка? Как найти?

   И тут же усмехнулся - вот дурак! А как ты находил артефакты? Через Силу, конечно! Другого пути нет!

  Нырок в пустоту!

  Спустился на ровное поле - гладкая поверхность была упругой и слегка светилась сине-зеленым светом. Усмехнулся - это что, так воспринимается мозг? Его поверхность? Так она ведь не гладкая! Она вся в бороздках, в извилинах!

  Чего-чего, а мозгов Сергар насмотрелся. И не только в учебке, где им показывали вынутые из черепных коробок мозги.

  Когда рядом с тобой прямым попаданием огневика сносит половину черепа твоего товарища, и его мозг вываливается, плюхаясь на твою ступню, как выброшенная на берег медуза - волей-неволей запомнишь, как выглядит эта желто-красно серая плоть.

  Фаххх!

  Во все стороны полетели щупалы-нити Силы, они покрыли "небо", будто паутиной. Посыл-задание - найти!

  Образ!

  Найти!

  Дзыннь! Дзынь-дзынь! Ниточка задергалась - поймал! Поймааааал!

  Фаххх!

  Втянулись ниточки, кроме одной, тут же сделавшей толстой, крепкой, а на конце ее что-то билось, что-то живое - рыбка! Птичка, попавшая в силки!

  Дернул - не идет! Крепко сидит! Ну что же - если птичка не идет к охотнику - охотник придет к птичке!

  Вжжжик!

   Мелькнуло, моргнуло - нет равнины! Нет света!

   Комната, освещенная вечерним солнцем. У стены телевизор - большой, просто огромный - Сергар никогда таких не видел, чуть не в пол-стены! На экране - целуются мужчина и женщина - страстно, взасос.

   Экран моргнул - и вот эта парочка извивается в судорогах страсти, стонет, корчится. Сергар поморщился - он не ханжа, но все-таки не понимает людей, которые делают это по своей воле, показывают то, что интимно и касается только двоих. Ну...троих - если уж приспичило. Но не тысяч же!

  Девушка была тут - в ночной рубашке, прозрачной, кружевной, ничего не скрывающей. Она сидела на диванчике перед телевизором, почесывала длинное гладкое бедро и внимательно смотрела, как мужчина с неестественно огромным членом взгромождается на хрупкую, систястую девицу. Девица ненатурально вопила, изображая неземную страсть, и Сергар невольно фыркнул - он видел представления комедиантов, которые изображали страсть гораздо достовернее, и для этого не приходилось показывать свои интимные прелести. И возбуждали эти комедианты гораздо сильнее.

  - И как ты смотришь такую дрянь? - Сергар уселся на мягкий пуфик у стены, уперев руки в колени.

  Кстати сказать - в этом придуманном мире он был таким, каким помнил себя всегда - крепкий, жилистый мужчина за тридцать, темноволосый, зеленоглазый, со шрамом на виске и полоской белых волос на затылке - следом скользнувшего по черепу меча.

  - Ой! Ты откуда взялась?! - девушка вскочила, на ней тут же появился строгий, почти мужской костюм, а в руке - сковорода! Видимо душа девицы считала это оружие совершенно неотразимым. Сковорода была огромной, но девица держала ее легко, одной рукой - чего только не бывает во сне?

  - Ты хочешь меня забрать, смерть! - в голосе девицы появились истеричные нотки, она размахнулась, и...Сергар едва успел уклониться от удара - рукоять сковороды сделалась длинной, очень длинной, такой длинной, что позволила этой чертовой девке нанести сокрушительный удар, оставивший на стене глубокую вмятину.

  - Ты что, обалдела?! - Сергар выскочил на свободное место посреди комнаты, следя за тем, чтобы у него оставалась свобода маневра, принял боевую стойку, справедливо ожидая от "собеседницы" любой пакости - Я за тобой пришел! Спасать тебя! Меня мать твоя послала!

  - Ты - Смерть! Я не верю! Ты Смерть! Я не дамся! Я не дамся! Я не дамся! Ииииииии!

  Девица вдруг завертелась, закружилась, из одежды на ней остались только узкие кольчужные трусики да кольчужная же блузка со стальными пластинами на груди. Где она видела такой наряд? Почему приняла этот облик?

  Нетрудно догадаться. Телевизор. В представлении девушки именно так выглядит крутая девица, способная отбиться от любой напасти, даже от самой Смерти.

  Кем она видит Сергара? И это тоже понятно. Если он видел эту Душу, как красивую молодую девчонку, коей она в общем-то и была, то та видела перед собой лишь Смерть - в черном плаще с капюшоном, с косой, которой та размахивала, норовя добить несчастную жертву!

  "Так вот о какой опасности говорили древние трактаты!" - мелькнуло в голове Сергара, и тут же все мысли вылетели, выбитые могучим ударом одного из тех мечей, что девка держала в руке. Хорошо еще, что он успел соорудить на голове стальной шлам, на котором теперь осталась глубокая зарубка!

  - Меня твоя мать послала, Зоя Федоровна! - Сергар едва уклонился от сдвоенного удара мечей, распоровших воздух прямо у его плеч. Девица на пару секунд остановилась, но только для того, чтобы яростно выдохнуть:

  - Мама не могла послать за мной Смерть! Она скорее сама бы умерла! Умри, сука костлявая!

  Вжик! Кланг-кланг!

   Сергар вырастил небольшой щит, меч с тупым лезвием - теперь можно было "воевать". Самое глупое в этом всем было то, что он не мог нанести девке удара, не мог принести никакого вреда, и не потому, что вообще не мог, силы и умения не хватало, а потому, что этого делать было нельзя! Каждый удар по душе мог ее разрушить, лишить воспоминаний, или хуже того - разрушить всю личность до основания, и тогда вместо души остались бы только негодные обрывки ее "плоти", ни на что не годные, не способные оживить тело!