Святое русское воинство - Федор Ушаков

Впоследствии же Ушакову высочайше было повелено: «Стараться избегать и не требовать лишнего от Порты, и не терять из виду, что, помогая ей, не должны мы становиться в крайнюю тягость». 31 августа присоединился корабль «Св. Троица», починившийся в Севастополе; 2 сентября посланники всех иностранных дружественных дворов посетили русского адмирала на корабле его.

8-го числа вся эскадра вышла из Константинопольского пролива, построившись в линию при прохождении дворца Бешикташ, в котором султан имел свое местопребывание; матросы поставлены были по вантам, а солдаты по шкафутам, «отдавая честь ружьем, игрой на трубах, барабанным боем, шестикратным кричанием “ура!” и салютом с флагманского корабля “Св. Павел” из тридцати одной пушки». По предварительному соглашению с Портой о салютах и ответе равным числом выстрелов[71], адмирал, проходя мимо турецкой эскадры, салютовал также флагу капудан-паши семнадцатью выстрелами, крепости пятнадцатью и зимнему султанскому дворцу двадцатью одним.

9 сентября все суда наши стали на якорь у новых Дарданелльских замков, Чекан-Килеси, где соединились с турецкой эскадрой из трех двухлинейных кораблей, шести линейных фрегатов, трех корветов и 14 канонерских лодок, под начальством адмирала Кадыр-Абдул-бея, старого и опытного моряка, участвовавшего во многих походах и битвах. «Вице-адмирала турецкого описывают благонравным и уступчивым, – доносил государю господин Томара, – и ему от Порты внушено именем султана почитать нашего вице-адмирала яко учителя».

Кадыр-бей вполне оправдал это мнение, и назначение его как нельзя более соответствовало тогдашним обстоятельствам. В советники к турецкому адмиралу назначен был Диваном дипломатический поверенный в делах Махмут-эфенди, и имел местопребывание на его корабле.

11 сентября пришла из Константинополя другая часть турецкой эскадры, и тогда всего в сборе было турецких шесть кораблей, восемь фрегатов, восемь корветов и 14 лодок; но так как они не были еще вполне снабжены провизией и не имели полного числа людей, то замедление в дальнейшем следовании продолжалось до 20 сентября, и при всем том два корабля, два фрегата и четыре корвета вынуждены были, по этим причинам, остаться у Дарданелл.

Экипажи турецких судов состояли, большей частью, из людей, никогда не бывших в море и набранных из отдаленных деревень за несколько дней до отплытия флота. Беспорядочные и пестрые толпы эти требовали больших усилий для обуздания их своевольства, и грозное для них имя адмирала Ушакова немало способствовало к восстановлению между ними некоторого порядка и повиновения.

Эскадра турецкая, отплывшая с Ушаковым, состояла из следующих судов:

Корабли:

Кадыр-Абдул-бея (главнокомандующего адмирала).

Патрон-бея (вице-адмирала).

Реал-бея (контр-адмирала).

Капитана Ибрагима.

Фрегаты:

Капитана Гуссейна.

Капитана Мегмет-бея.

Капитана Зейнера.

Капитана Херима.

Капитана Али-бея.

Капитана Сулеймана.

Корветы:

Капитана Мустафы.

Капитана Гуссейна.

Капитана Ахмета.

Капитана Мегмета.

Канонерских лодок 14.

Всего 28 судов, на коих было матросов и солдат до 6 тысяч.

Во время пребывания соединенного флота у Дарданелл, адмиралы условились между собой насчет подробностей дальнейших действий, сообщили один другому свои сигналы, и по просьбе Кадыр-бея назначены были к нему на корабль: один подштурман, два навигатора и лейтенант Метакса (знавший турецкий язык), для перевода приказаний, сигналов и объяснения разных движений флота. 14 сентября отправлены были два русских фрегата, с двумя турецкими и 10 канонерскими лодками, под начальством капитана 2 ранга Сорокина, к английскому отряду у Александрии, о чем адмирал письмом уведомил лорда Нельсона.

Нельзя не обратить взоров на зрелище, какое представляло собой появление в Средиземном море двух флагов – христианского и мусульманского, впервые соединенных обоюдными выгодами и шедших рука об руку для поражения общего неприятеля. После четырехвекового отчуждения и ожесточенной вражды со всеми просвещенными странами, Турция вступала тогда в состав политической системы Европы, становилась существенной ее частью и даже возбудила к себе участие, когда владениям ее начала угрожать Французская республика.

Вследствие необыкновенных событий, перед лицом общей опасности забыты были все вековые распри, и неукротимые враги веры Христовой призваны были к союзу для защиты этой веры против премудростей республиканских, для защиты законной власти, униженной и поруганной в христианских государствах. Ушакову предстояло начать эту эпоху сближения европейских держав с варварами – быть первым руководителем их на поприще воинской чести, первым обуздателем их своеволия и страстей, и показать первый пример возможности соединенных действий с теми, кого отрекался прежде христианский мир и устрашались все образованные народы.

Глава XIII. Покорение островов Цериго, Занте, Кефалония и Св. Мавры

Прежде чем последуем за успехами русского оружия на Средиземном море, необходимо бросить взгляд на состояние военных действий вообще в тех местах. Нильское сражение нанесло чувствительный удар морским силам Франции, и республиканский флот, незадолго еще до рокового дня 1 августа, устрашавший неаполитанские владения и озабочивавший английские эскадры, едва насчитывал несколько линейных кораблей в портах Средиземного моря, большей частью ветхих, дурных и невооруженных.

Из всего флота адмирала Брюи, бывшего при Абукире (тринадцать кораблей и восемь фрегатов), спаслись бегством только два корабля и два фрегата, с контр-адмиралом Вильневом; из них корабль и фрегаты укрылись в Мальте, а другой корабль в Корфу; но в Александрийском порте находились еще два венецианских корабля, шесть фрегатов и до 300 транспортов. В Анконе, занятой тогда французскими войсками, были три корабля, отнятые у Венецианской республики, несколько малых военных судов и до 30 канонерских лодок.

Английские эскадры бодрствовали тогда на разных пунктах. Для блокады Александрии и всего берега Нельсон оставил капитана Худа с тремя кораблями, к коим вскоре присоединены были два фрегата; сам же он на «Вангарде», с двумя другими кораблями, поспешно отправился к Неаполю, 19 августа, по призыву главнокомандующего лорда Сент-Винсента, который располагал поручить ему завладение островом Миноркой, принадлежавшим Испании, союзнице Франции.