Страницы истлевшей жизни (СИ) - Тырченков Степан

— В этом вопросе я не могу дать тебе никакого прогноза, но думаю, мой ответ на его просьбу повлияет и на твою ситуацию. Комбат дал мне время для размышления до завтрашнего утра, но я уже знал, что соглашусь, даже еще когда он просил нарисовать меня карту. Мы можем сходить к нему в штаб и обо всем поговорить, выпуская информацию о Кнопке. Одно могу сказать точно, это то, что я не смогу отправиться с тобой к мурам, — Ферзь покачал головой и уставился на охотницу, ожидая ее ответа.

— Это я поняла с самого начала, как только ты начал говорить про спасение сестры Комбата. И тут даже не о чем говорить. Судьба или нет, но обстоятельства свели нас вместе именно для того, чтобы добраться сюда, до этого стаба, а дальше у каждого из нас своя дорога. Я только надеюсь, что они однажды вновь переплетутся, — в голубом свете фонаря на лице Артемиды блеснула слеза, но она быстро ее смахнула и отвернулась.

— Прости, Артемида, — Ферзь вдруг отпустил голову, чтобы не видеть ее слез.

— В этом нет твоей вины, — Артемида вдруг встала со спального мешка и потрепала Ферзя по макушке. — Идем, выясним, чего стоит наш начальник стаба, — охотница неожиданно протянула ему руку, а Ферзь с готовностью схватился за нее и поднялся на ноги.

На улице уже была ночь, но стаб сегодня не спал. Со стороны местного бара, сделанного из бывшей столовой, доносились крики, свисты ор и гам, не на шутку разгулявшегося народа. Напарники прошли мимо бара в направлении штаба, а четверка пьяненьких мужиков, сидевших на крыльце бара и куривших папиросы, даже не удостоили их внимания. Но в штабе их ждала совсем другая обстановка. Сразу же у входа на лестнице был застекленный пост дежурного.

— Что-то мне это напоминает давно забытые времена службы в армии, — прокомментировал увиденное Ферзь, для Артемиды и вовсе все это было в новинку. Напарники подошли к посту и постучались в "окошко".

— Чего вам? — отозвался молодой парнишка лет двадцати двух с автоматом на плече, оторвавшись от мониторов камер видеонаблюдения.

— К Комбату мы по личному вопросу. Он сам сказал, что если понадобится, то его можно найти в штабе, — ответил Ферзь.

— Как вас представить? Вы видимо те новенькие, что прибыли сегодня вечером.

— Именно так, а зовут нас Ферзь и Артемида, — немного резко ответил Ферзь.

Парень устало вздохнул, ему хотелось быть там, в баре со всеми, ну или на худой конец поболтать с парочкой новичков, а не скучать сегодня в дежурке, но долг всетаки обязывал. Молодой парнишка снял трубку коммутационного аппарата и несколько раз крутанул ручку. В трубке послышался мерное потрескивание, а потом голос начальника стаба:

— Слушаю!

— Стажер на связи. Тут к вам Ферзь и Артемида поличному пришли.

— Пропускай, — коротко ответил Комбат и повесил трубку.

Стажер нажал кнопку управления магнитным замком и дверь с неприятным звуком открылась.

— Начальник стаба на втором этаже в кабинете с табличкой "Комбат", — этими словами Стажер проводил ушедших на лестницу Ферзя и Артемиду, а сам снова уселся за пульт и стал пятиться в мониторы.

Кабинет начальника стаба невозможно было пропустить. На двери была прибита массивная табличка с вырезанным на ней словом. Глубокие и широкие вырезы складывались в слово "Комбат".

— А скромности ему не занимать, — улыбнулся Ферзь.

— Да и не только скромности. Ты заметил, что весь периметр части просматривается с видеокамер, хотя когда мы приехали к стабу, я не заметила ни одной, — Артемида придержала руку своего напарника, когда он хотел постучать в дверь.

— Да, я заметил, а еще прибавить сюда минные поля, не хилая картина получается, — шепотом ответил Ферзь, настойчиво постучал в дверь и вошел в кабинет начальника стаба. Артемида последовала за ним.

— С чем пожаловали господа? — Комбат перешел сразу к делу, оторвавшись от каких-то бумаг.

— Разговор к тебе есть, но боюсь, он тебе не понравится, — ответил Ферзь. — Но он никак не касается нашего дела. Хочу сказать, что мой ответ да в любом случае, — поспешил добавить он, видя, как мрачнеет начальник стаба.

— Что же, очень рад это слышать, — улыбнулся Комбат. — Мы это тогда завтра с утра перетрем. А теперь выкладывайте, что у вас!

Артемида переступила с ноги на ногу, а потом заговорила, понизив голос почти до шепота.

— Информация нужна, — она выдержала паузу, — по мурам.

— Присядьте, — Комбат указал на стулья возле своего стола.

Артемида и Ферзь воспользовались предложением и уселись напротив начальника стаба.

— Так какого рода тебя информация интересует, — Комбат скрестил руки на груди и откинулся на спинку кресла.

— Где-то далеко отсюда на северо-западе есть стаб муров, которым заправляет Атаман. Меня интересует все, что касается этого стаба.

— Могу я знать, зачем тебе это нужно? — Комбат наклонился над столом, чтобы быть чуть ближе к Артемиде.

— Не могу сказать начистоту, могу лишь ответить, что это будет спасательная миссия, — Артемида тоже наклонилась над столом, поравнявшись взглядом с начальником стаба.

Мужчина снова откинулся в кресле и задумался.

— Брось это дело, — тихо произнес он после не долгого молчания. — Тот, кто туда попал, наверняка уже труп или был продан на органы внешникам.

— Но ты же не бросил! — Артемида укоризненно посмотрела на Комбата, а тот удивленно поднял брови.

— У нас нет друг от друга секретов, — прокомментировал Ферзь сложившуюся ситуацию.

— В том-то и дело, что я бросил, пока вы не попали сюда, — устало выдохнул начальник стаба. — Месяц назад я потерял всякую надежду на то, что моя сестра осталась в живых, но тут появились вы, а вместе с вами и новая надежда. Но оттуда, куда попал ваш товарищ живыми не возвращаться!

— И все же если предположить, что наш товарищ очень ценен, чтобы быть просто убитым или проданным на органы, то, что вы сможете рассказать мне об этом стабе?

— И, конечно же, ты не скажешь, чем так важен для них ваш товарищ?

— Нет, — жестко отрезала Артемида.

Начальник стаба снова задумался. Артемида ждала, не торопила его с ответом.

— Все равно из этой затеи ничего не выйдет. Это место настоящий ад в Улье, если так можно выразиться, — вздохнул Комбат. — Это место, сборище самых отъявленных головорезов и отморозков, но самый страшный из них Атаман. Он славится своей извращенно-садистской натурой касательно своих жертв и его гарема. Он предпочитает таких слащавых и красивых девушек, как ты. Пока не наиграется с ними! — Комбат выждал театральную паузу, а потом продолжил, — и дальше делает из них цирк уродцев. Способы разные, но излюбленный — устроить передоз живчиком или жемчугом. Он садит свою жертву в клетку, сперва морит ее споровым голоданием, а когда человек на грани потери разума, Атаман кормит свою жертву жемчугом до отвала. Обычно три — пять штук за раз и все, человек полностью теряет свой облик и разум. Потом его выпускают в огромный загон и устраивают на него охоту. А кого-то он просто отдает на растерзание своим людям и повезет, если ты мужик, их обычно используют в качестве мишеней. Гораздо хуже если ты женщина! Тогда тебя будут пускать по кругу не меньше пятисот человек. И так будет продолжаться изо дня в день, пока кто нибудь не подарит тебе милость в виде пули в лоб.

Теперь задумываться пришла очередь Артемиды. Слова Комбата разительно отличались от слов Химика. Теперь даже план отдаться под его покровительство выглядел сущим самоубийством.

— Откуда ты все это знаешь?

— Если скажу, ты отступишься?

Артемида вздохнула и опустила голову на стол, да так и не поднимая, ответила:

— У меня нет выбора. Точнее он у меня есть, но отказаться все равно не могу.

Комбат вдруг встал со стула, снял свою куртку и рубаху. На его груди и животе было множество ножевых и пулевых шрамов.

— Я был там пленником, — он оделся обратно и сел за стол. — Хоть иммунные и очень живучие, но не все шрамы успели зарасти и исчезнуть. Когда мне удалось сбежать, их было раз в пять больше.