Комиссары. 1917—1942 гг. - Юрий Николаевич Арзамаскин

Окружные военно-политические курсы были реорганизованы в нормальные военно-политические школы с едиными штатами и программами, рассчитанными на двухгодичный срок обучения. На эти школы возлагалась подготовка наиболее многочисленной категории политработников – политруков рот (батарей) и равных им подразделений. На базе военно-политических курсов было создано 8 окружных и 5 национальных военно-политических школ.

В связи с решениями XII съезда партии по организации национальных частей предпринимаются практические меры по подготовке политработников из местных национальностей. Политработники для национальных частей Поволжья, Закавказских республик готовились в Азербайджанской, Армянской, Грузинской, Центральной тюркской военно-политических школах и в национальной военно-политической школе Кавказской Краснознаменной армии.

Создание сети окружных военно-политических школ, за основу обучения в которых были приняты программы и методика общепартийных учебных заведений, дало возможность организовать подготовку наиболее многочисленного звена политсостава – политруков рот.

Перевод окружных военно-политических школ на годичный, а затем на двухгодичный срок обучения позволил значительно повысить уровень подготовки выпускников. По общеполитической подготовке школы давали слушателям знания в объеме губернской совпартшколы 2-й ступени.

ЦК партии в письме «Об участии губкомов в политработе Красной Армии и Флота» от 21 декабря 1922 г. указал на необходимость губернским комитетам партии в связи с усложнением политической работы в войсках особое внимание и содействие оказывать окружным военно-политическим курсам, осуществляющим подготовку кадров политработников для Красной Армии. «Особое внимание и содействие, – требовал ЦК партии, – оказывать окружным военно-политическим курсам, подготавливающим кадры политработников (политруков) для Красной Армии»[182].

В письме предлагалось установить тесную связь между коммунистическими университетами, совпартшколами 1-й и 2-й ступени и военно-политическими курсами, а также постоянный обмен между ними опытом в вопросах программы и методики. Губернские комитеты партии должны были поддерживать военно-политические курсы лекторскими кадрами по предметам общего курса. Рекомендовалось организовать в армейских частях специальные агитпропагандистские группы, которые, не переходя в распоряжение политорганов, должны работать с ними в тесном контакте под общим руководством губернских комитетов партии[183].

В 1922 г. Политуправление Реввоенсовета Республики создает в Харькове Центральную военно-политическую школу специальных частей РККА имени Совнаркома УССР, которая готовила кадры для авиационных, автоброневых, инженерных частей и войск связи. В октябре 1923 г. на базе политических курсов Балтийского флота создается политическое военно-морское училище имени С.Г. Рошаля, где готовятся политруки для Военно-морского флота.

Наряду с подготовкой кадров политработников Политуправление РВСР решает вопросы по повышению военных и политических знаний политсостава, организует его переподготовку. В середине 1922 г. при окружных военно-политических школах открываются специальные отделения для переподготовки политработников. Для переподготовки политработников Военно-морского флота при политическом военно-морском училище создается специальное отделение.

14 ноября 1922 г. Политуправление РВСР разослало в войска Инструкцию о комплектовании окружных военно-политических школ. В январе 1923 г. на базе Петроградского инструкторского института им. Н.Г. Толмачева и Могилевского Красноармейского университета имени 16-й армии было создано высшее военно-политическое учебное заведение – Военно-политический институт им. Н.Г. Толмачева. В основу учебной программы института были взяты программы для высших общепартийных учебных заведений. Политработники высшего звена проходили подготовку в Университете имени Я.М. Свердлова. По постановлению ЦК партии 10 % всех мест в этом университете было предоставлено политработникам Красной Армии. Часть высшего политсостава (комиссары дивизий, корпусов) проходила учебу в Институте красной профессуры.

Окружные военно-политические курсы с 1923 г. были преобразованы в нормальные военно-политические школы с 3-годичным сроком обучения, они готовили политруков рот (батарей). На специальных отделениях школ с 1923 г. также осуществлялась переподготовка политработников. Руководство учебным процессом осуществляло Главное управление военно-учебных заведений. По имевшей место в то время практике, в округа и непосредственно в военно-учебные заведения направлялись циркуляры по самым различным вопросам.

Приказом Политического управления Реввоенсовета Республики от 29 января 1923 г. № 54 вносились изменения в программу военно-учебных заведений по политграмоте в связи с постановлением X съезда Советов СССР об образовании Союза Советских Социалистических Республик.

Применительно к перестройке самого учебного процесса в военно-учебных заведениях этот период характеризовался попытками перехода от лекционной системы обучения к лабораторному методу (бригадно-лабораторному). В педагогической среде этот вопрос особенно активно обсуждался в 1923 г. «Военный вестник» писал на эту тему: «Перед всеми ВУЗами стоит очередная проблема – переход от класса к лаборатории. Лабораторный план занятий смущает, видимо, многих. В Московскую высшую военно-педагогическую школу приезжают представители с мест в целях ознакомления с положением дела в педагогической школе…»[184]

Суть лабораторного метода заключалась в том, чтобы научить курсантов и слушателей самостоятельно добывать знания. Основные положения лабораторного метода сводились к следующей методике:

а) знания не должны даваться в готовом виде; они должны добываться в ходе опытно-практической работы самими обучаемыми;

б) воспитание самостоятельности учащихся, обучение их методам самостоятельной работы следовало признать важнейшей педагогической задачей;

в) преподаватель становится преимущественно организатором и руководителем самостоятельной работы обучаемых; не давя своим авторитетом инициативы слушателей, он определяет перспективы их работы, устанавливает минимум и максимум для самостоятельной работы, направляет работу, организует и упорядочивает дискуссию, ведет учет проделанной работы;

г) работа из класса переносится в оборудованную лабораторию с необходимым минимумом учебного материала, наглядных пособий, моделей и т. п.[185]

Такая организация учебного процесса в военно-учебных заведениях требовала и создания необходимых условий:

– во-первых, определенной учебно-методической базы (учебников, учебной и методической литературы, наглядных пособий, моделей и т. п.;

– во-вторых, наличия подготовленных и опытных преподавателей, способных умело организовать самостоятельную работу обучаемых;

– в-третьих, определенного уровня подготовки слушателей и курсантов, а также действенных стимулов, побуждающих их к творческой самостоятельной работе;

– в-четвертых, значительного увеличения времени на подготовку обучаемых.

Понятно, что в тяжелейшей внешнеполитической и внутриполитической обстановке в стране такие условия в военно-учебных заведениях создать было невозможно.

Таким образом, можно сделать вывод о том, что в период перехода Красной Армии и Флота на мирное положение, несмотря на существующие проблемы, была создана сеть средних и высших военно-политических учебных заведений, соответствующая по уровню образования сети общепартийных учебных заведений.

Военная реформа 1924−1928 гг. и введение единоначалия в Красной Армии

После окончания Гражданской войны и иностранной военной интервенции перед руководством страны и военным ведомством встал ряд важнейших задач в области военного строительства. При переходе на мирное положение военно-политические, экономические и социальные условия как внутреннего, так и международного характера того времени диктовали необходимость значительного сокращения Вооруженных Сил Советской Республики и приведения их организационно-штатной структуры в соответствие с оборонным характером военной политики и экономическими возможностями страны.

К концу 1920 г. в Красной Армии насчитывалось 5,5 млн человек, из которых 83,4 % составляли мобилизованные и 16,6 % добровольцы. Содержать такую многочисленную армию государство было не в состоянии, прежде всего по экономическим причинам.

В короткие сроки необходимо было демобилизовать почти 5 млн военнослужащих, определить принципы дальнейшего строительства вооруженных сил, реорганизовать структуру