Иной 1941. От границы до Ленинграда - Алексей Исаев

Тем временем набирало обороты сражение на правом фланге немецкой ударной группировки. Если до войны 1-й мехкорпус не получил ни одного нового танка, то в начале июля в него начали строчить с Кировского завода танками КВ как из пулемета. Фактически все принятые военпредом танки КВ до 10 июля 1941 г. шли прямиком в адрес корпуса Чернявского. Только 11 июля впервые в ведомостях появляется другой пункт назначения — Вязьма, а затем Ржев (скорее всего, в 101-ю танковую дивизию Западного фронта). Это, впрочем, неудивительно ввиду того, что речь шла о боях на дальних подступах к Ленинграду, где эти тяжелые танки производились. Всего с конца июня в адрес 1-го мехкорпуса отправили 37 танков КВ-1 и КВ-2. Из них по крайней мере 20 танков КВ дошли до 3-й танковой дивизии (3 КВ-2 и 1 КВ-1 до боя за Остров и 10 КВ-1 после него). Начиная с 5 июля они направлялись в Порхов, т. е. действовали в частях 1-го мехкорпуса, находящихся на фланге немецкого наступления.

Разбитый в районе Порхова немецкий разведывательный бронеавтомобиль. На заднем плане — подбитый танк Т-28

За счет прибытия тяжелых танков в 3-ю танковую дивизию и постепенного накопления стрелковых частей, выгружавшихся с эшелонов, советскому командованию удалось создать серьезную угрозу флангу XXXXI танкового корпуса, б-я танковая дивизия оказалась втянута в бои за деревню Золотухино на фланге корпуса, переходившую из рук в руки. Именно в ходе этих боев был взят в плен вышеупомянутый подполковник Пасынчук. Из-за открытого фланга и упорной обороны советских частей на подступах к Острову начавшееся наступление 1-й танковой дивизии развивалось 7 июля достаточно низкими темпами. Молниеносного броска на Псков не получилось. Угроза флангу также заставила Рейнгардта вытребовать себе для защиты фланга 3-ю моторизованную дивизию из застрявшего в лесах LVI корпуса Манштейна.

По итогам дня 7 июля командование XXXXI корпуса сделало следующую оценку действий советских войск: «Оценка противника — упорно сражающиеся при поддержке артиллерии и танков арьергарды пытаются держать дефиле между Псковом и озером Пейпус открытым для отходящих с запада частей»1. Такая стратегия была для советского командования вполне логичной: нужно было вывести 111-ю и 118-ю стрелковые дивизии из потенциального окружения.

Ввиду упорного сопротивления советских войск, седлавших шоссе Остров — Псков, командование направило боевую группу Вестховена из 1-й танковой дивизии на захват переправы через р. Череху у Будника, к востоку от Лопатино. Считалось, что Лопатино и мост на шоссе будут упорно обороняться и их захват будет стоить больших жертв. Однако и на подступах к Буднику немцам пришлось преодолевать сопротивление советских частей в полевых укреплениях. В девятом часу утра переправа у Будника была захвачена, образован плацдарм. Тем временем шоссейный мост у Лопатино был взорван.

Все эти маневры потребовали затрат времени, и в итоге на Псков вышли не 1-я и 6-я танковые дивизии от Острова, а 36-я моторизованная дивизия по другому берегу реки Великой. Она фактически оттесняла главные силы советского 41-го стрелкового корпуса на Псков и по мере их отхода смогла выйти к городу. Во второй половине дня 8 июля 36-я моторизованная дивизия захватила западную часть Пскова. Однако, несмотря на использование группы диверсантов 800-го полка «Бранденбург», взрыв мостов через р. Великую немцам предотвратить не удалось. Был образован лишь плацдарм слабыми силами после переправы на восточный берег р. Великой на надувных лодках.

В ЖБД 1-й танковой дивизии по итогам дня 8 июля отмечается: «Противнику несомненно удалось, хотя и с большими потерями, прикрыть отход основной массы своих войск». Потерян был также рубеж старой границы. Теперь советские войска могли опираться только на вновь построенные оборонительные позиции.

Сольцы: первое окружение

После завершения боев под Псковом на свет появился приказ группы армий «Север» № 1660/41, в котором, среди прочего, говорилось:

«4-я ТГр развертывается между озером Ильмень и Псковом для наступления на Ленинград:

а) она окружает Ленинград между Ладожским озером и Кронштадтской бухтой;

б) до подхода 16-й А она должна самостоятельно защищать свои тылы восточнее озера Ильмень;

в) заняв переправы через Нарву, она должна не позволить противнику отойти из Эстонии»[224].

На тот момент еще не было известно, насколько быстро удастся взломать советскую оборону на старой границе. Поэтому германское командование не спешило класть все яйца в одну корзину и сосредотачивать усилия на одном направлении. В LVI корпусе Манштейна в течение 9 июля еще строились мосты через реку Великую для развития наступления 8-й танковой дивизии с плацдарма у Пушкинских гор, юго-восточнее Острова. Мост, способный выдерживать танки, был готов уже к 23.00 (берлинского времени) того же дня. На следующее утро было запланировано «вскрытие» плацдарма. Однако на рассвете 10 июля, когда все было готово для броска на восток, наступление неожиданно отменили. Последовал новый приказ: «8-я тд прекращает движение на восток и немедленно начинает движение, имея впереди танки, через Остров по дороге на Порхов до Саланино». Свежепостроенный мост пришлось бросить, точнее, оставить шагающей где-то далеко позади пехоте 16-й армии.

Манштейн позднее вспоминал: «К 9 июля окончательно выяснилось, что попытка командования танковой группы обойти силами 56 тк с востока силы противника, сосредоточенные, как полагали, в Пскове, не может дать успеха. Этому препятствовали болотистая местность и сильное сопротивление противника. Не оставалось ничего другого, кроме как прекратить проведение этого маневра и все же перебросить штаб корпуса вместе с 8 тд на север в направлении на Остров, куда уже была направлена ранее 3 мотопехотная дивизия»[225].

Манштейн здесь несколько лукавит. Дело было не в неудачном обходном маневре, а в отсутствии необходимости вообще осуществлять этот маневр. В ЖБД XXXXI корпуса еще 6 июля указывалось:

«Командование ТГр отдает приказ следующего содержания: LVI АК в ходе своего наступления на северо-восток застрял в непроходимой для моторизованных соединений болотной местности. В связи с этим планируется перебросить 3-ю пд через Остров и затем повернуть ее на восток. Ввиду больших сложностей, с которыми связано нынешнее снабжение плацдарма Остров и предстоящее снабжение в ходе наступления на Псков, немедленное исполнение этого приказа представляется как минимум серьезно осложняющим продолжение боев корпуса. В любом случае такое мероприятие в пользу значительно отставшего LVI АК серьезно затруднит использование выдающихся успехов XXXXI АК»[226].

Теперь LVI корпус должен был развивать успех своего соседа, XXXXI моторизованного корпуса, который уже прорвался в район Пскова. Дивизии корпуса Рейнгардта продвигались через Псков на Лугу и далее на Ленинград. Задачей Манштейна стало наступление на Ленинград по дороге через Опочку и Новгород с целью возможно скорее перерезать в районе Чудово железнодорожную дорогу Москва — Ленинград. Нельзя сказать, что Манштейн был в восторге от новых планов танковой группы и группы армий. Позднее он вспоминал: «Как бы ни была важна эта задача, такая группировка сил означала новый большой разрыв между обоими танковыми корпусами. В этом крылась опасность, что и та и другая группировка не будет обладать необходимой ударной силой. Усугублялась эта опасность тем, что сильно заболоченная и в значительной части покрытая лесом местность, отделявшая нас от Ленинграда, была не очень-то благоприятна для действий танковых корпусов»[227].

Командир 8-й танковой дивизии генерал Бранденбергер

Несмотря на все сомнения, приказ есть приказ. 8-я танковая дивизия начала выдвижение на новое направление через Остров. Далее она должна была свернуть на Новгородское шоссе. 3-я моторизованная дивизия 10 июля в ожесточенном бою взяла Порхов и была направлена дальше по второстепенной дороге на север. Дивизия СС «Тотенкопф» на тот момент была изъята из состава LVI корпуса и выведена в резерв танковой группы.

Первые неприятности начались уже под Островом. После неудачных контрударов советская 3-я танковая дивизия не исчезла бесследно. Она была отброшена на восток и оказалась на пути наступающих на восток и северо-восток частей корпуса Манштейна. Так 8-я танковая дивизия впервые всерьез столкнулась с новыми советскими танками. В истории соединения отмечалось: «Уже вскоре после начала наступление столкнулось с сильным противником. Головные танки были внезапно атакованы 20 русскими машинами, против которых наши 3,7-см пушки были бессильны. Лишь когда 7-я батарея 23-го зенитного полка с 8,8-см орудиями была спешно переброшена вперед, удалось подбить три 52-тонных КВ-2»[228]. Советские источники потерь танков КВ в эти дни не подтверждают. По крайней мере, 3-я танковая дивизия их не теряла. Возможно, речь идет о танках Т-28.