Прививка от бешенства - Валентина Андреева

Наташка вихрем влетела в спальню, непонятно зачем прихватив по пути подушку.

– Там… Это…

Новый звонок подстегнул ее с ответом, она взвизгнула и, сиганув через меня, уселась на кровати. Кошки предусмотрительно разбежались.

– М-м-маньяк… По вызову… Тьфу, блин, без вызова на дом. Явился проверить нас на живучесть.

– Так мы вроде как уже в безопасности. Относительной…

Я чувствовала прилив сил, поскольку так и не удалось проверить глубину падения в пропасть.

– Ты что, с койки упала?! Ну да, так и есть – упала… А если у маньяка набор отмычек? Вчера он очень легко проник в общий коридор.

– Наша дверь в общий коридор – наглядное пособие для начинающих взломщиков. Чем угодно открывается.

Звонок очень настойчиво прозвучал в третий раз. Мы умолкли и некоторое время выжидали. Ничего не выждали, и это радовало. Настороженность пропала, я снова почувствовала себя дома, а Наташка – в гостях. Именно поэтому она решила, что первенство занять ванную комнату по праву принадлежит ей, но воспользоваться этим самопровозглашенным правом не успела. Так же, как и я, – дать подруге достойный отпор. Уши уловили звякание ключей, а следом жуткий звук открываемого замка моей входной двери.

Хотелось предположить, что уже вечер, что вернулся Андрей, и его машина к нашим услугам – где-нибудь за углом соседнего дома. Но стрелка кухонных часов пару секунд назад застряла на десяти минутах двенадцатого. Ничего хорошего, позволяющего надеяться на то, что мы с Димкой будем жить долго и счастливо и умрем в один день, в голову не лезло. Наташка, похоже, голову вообще потеряла, ибо хаотично вооружалась в ванной флаконами с шампунями, гелями, пенами для бритья, а заодно и зубными щетками. Все это попеременно выскальзывало у нее из рук и падало на коврик, затем снова поднималось и снова падало. Хорошо помню, что было не до смеха.

Входная дверь распахнулась настежь. Но заходить никто не торопился. А мы не торопились никого встречать. Потом раздался встревоженный, такой знакомый голос, обладательницу которого, несмотря на ее габариты, захотелось обнять, расцеловать и поздравить с прибытием:

– Ирочка-а-а? Ира-а-а?

– Мы здесь! – возопила Наташка басом и подтолкнула меня вперед, намекая на необходимость проявить гостеприимство.

Но на ватных ногах при наглухо сцепленных челюстях мне было трудно это осуществить, поэтому я пошатнулась и немного посторонилась, передавая инициативу в ее руки. Назвалась гостем… Подруга, потеряв в моем лице надежное прикрытие, выпала вперед и вывалила к ногам ошалевшей Анастас Ивановича часть средств гигиены и косметики: все не удалось удержать в руках.

Я рассчитывала, что Наташка тут же примется сгребать их в кучу хотя бы ногами – не даром же они мне достались, но она повела себя странно. Для начала посторонилась и впустила Анастас Ивановича, добродушно гудевшую о том, что у нас звонок не работает. А едва наша любимая соседка вошла, Наташка, наплевав на опустошенную по ее вине ванную комнату, попыталась резко закрыть дверь. Не получилось. Зато из рук выпал весь оставшийся боевой запас флаконов, флаконищей и флакончиков, тюбиков и баночек. Дверь слегка затормозилась о здоровый флаконище с шампунем, но с помощью Наташки легко преодолела это препятствие, зато споткнулась о вполне приличный коричневый мужской ботинок. Лопнувший здоровенный флаконище выплеснул вверх свое содержимое, к нему подключились еще какие-то упаковки. Дело довершил отчаянный мужской вопль: «Что вы делаете?!» Как будто Наташкины намерения оставались в тайне.

К тому моменту я уже оттаяла. Коричневый ботинок почему-то внушал доверие. Тем более что сунулся он в дверь, с позволения сказать, следом за Анастас Ивановичем, которая пыталась уговорами оттянуть от нее Наташку. Особых физических усилий для нее это не составило бы, но уж очень жалко было выдирать вместе с Натальей металлическую дверь – Анастас Иванович, как пенсионерка, хорошо знала счет деньгам.

Пользуясь минутной сварой, ботинок продвинулся дальше и явил приложение – довольно обиженного мужчину в голубых джинсах и тонком сером свитере. Приятная наружность камуфлировалась усами и аристократической, тщательно ухоженной бородкой. В этот момент Анастас Иванович с Наташкой, ставшей неотъемлемой частью двери, дрогнули и, поскользнувшись на обильно прошампуненных плитках прихожей, рухнули, не забыв прихватить за компанию импозантного гостя. Он опять попытался заикнуться на тему «Что вы делаете?!», но не сумел. Как-то лихо крякнул и, кажется, прикусил язык.

– Летучий голландец, блин! – выдала на лету Наташка и тоже прикусила язык. Ясное дело – ошиблась. Заграничному гостю даже орать положено с акцентом.

Входная дверь, закрываясь, грохнула с такой силой, что с верхней полки вешалки слетело два моих зонта, о существовании которых я и думать забыла. Еще в прошлом году. Считалось, что они безвозвратно утеряны. Надо же! Если бы знала, не просила Димку подарить на восьмое марта очередной.

– Ирка! Да помоги же мне встать на ноги! Я на катке в последний раз в четырнадцатилетнем возрасте каталась, все навыки утрачены! – вопила Наташка, отбиваясь от могучих рук Анастас Ивановича. Но той ведь надо было на что-то опираться? Интеллигентный бородач валялся сам по себе и терпеливо ждал, когда женщины освободят занимаемые квадратные метры. Боялся членовредительства.

Я суетилась рядом, стараясь не наступать на скользкие плитки. В конце концов рискнула протянуть пострадавшим руку помощи. За нее сразу же уцепились все три кандидата на внеочередное обслуживание у травматолога. Ничего не оставалось, как пасть на колени, на которых меня легко подвезли к общей куче. При этом моим нарядным халатом вытерлась довольно обширная площадь пола. Только я к компании присоединилась, интерес ко мне мгновенно угас. Буквально ползком я проторила путь в ванную комнату, тайком радуясь, что займу ее раньше Наташки. Успела, но долго там не задержалась. Мешал стук в дверь и настойчивые требования подруги поторопиться, ибо в очереди тоже люди.

Ликвидация последствий извержения моющих средств и кремов теперь уже непонятного назначения прошла под мое суровое молчание. Наташка, заискивающе улыбаясь, старательно рекламировала новый способ сохранения плитки в первозданном состоянии: достаточно помыть и намазать кремом от морщин – никогда не постареет. Анастас Иванович, тщательно отмывая подошвы своих мужественных тапочек от интим-геля, в третий раз рассказывала, как «этот симпатичный молодой человек», временно засевший сейчас в туалете, дабы не разносить гигиенические средства по квартире, позвонил к ней, чтобы выяснить причины отсутствия дома Ефимовой Ирины Александровны. Он очень нервничал, поскольку после вчерашнего звонка понял: жена человека, которому он обязан жизнью, нуждается в помощи. У него зародились самые серьезные опасения, что у нее не все порядке.

Анастас Иванович, прижав к груди длань, достойную держать сказочный меч-кладенец, очень удивилась. Было чему! На любимую соседку свалилось какое-то несчастье, а она ничего не знает. Последние дни интересными событиями не отличались, не находилось поводов ни для чрезмерной радости, ни для чрезмерного огорчения. А тут такой симпатичный молодой человек из сил выбивается, разыскивает Ирочку, чтобы помочь. Анастас Иванович надеется, что Дмитрий Николаевич, конечно, в курсе этого визита. Позвонив предварительно в квартиру Натальи и убедившись, что Кузнецовых тоже нет дома, Анастас Иванович совсем было опечалилась из-за своей неосведомленности, как за дверью послышались приглушенные женские голоса. Встревоженная Анастас Иванович потрусила к себе за запасными ключами от квартиры Ефимовых. Замена дверного глазка на обыкновенную дырку удивления не вызвала. Ну есть у людей деньги, решили навороченный глазок поставить. Может, уже научились делать моргающие!..

По ходу рассказа (в третий раз) у меня проклюнулись кое-какие воспоминания, связанные со вчерашним утром. Они-то и заставили меня приветственно распахнуть дверь туалета и гостеприимно вытащить Рогожина Ивана Ивановича в коридор. Несмотря на его сопротивление. Я не сразу поняла, почему Наташка, уронив тряпку, скромно уставилась в пол, а Анастас Иванович, охнув, опять скрылась в ванной. А когда поняла, застеснялась. Впрочем, ничего страшного не произошло. Иван Иванович просто не успел застегнуть ремень на брюках.

– Ну зачем же вы приехали? – отодвигая от Натальиных ног мокрую тряпку, ласковым голосом заговорила я, в душе желая художнику немедленно отправиться в те края, откуда явился. Какое мне дело до того, что у него взыграла совесть? Оказал содействие беглянке Анне и теперь старается загладить вину. – Не следовало прерывать творческий процесс.

– Но… вы же сами…

– Извините, меня тогда от разговора с вами отвлекли. Я, наверное, не вам отвечала… Ой, надо срочно смыть все это… Ванная комната свободна.