В ритме страха - Евгения Витальевна Кретова

Надо же, он и не заметил, что она плакала. «Чурбан», — отругал себя Бородин.

— Примите соболезнования.

Девушка отозвалась:

— Мама очень талантливая была. Я уверена, что она что-то важное открыла.

— Я верю вам. Нам бы понять, что это было.

Ее дочь пожала плечами:

— Я вряд ли смогу помочь…

— Вас будет подробно опрашивать следователь, я, конечно, посмотрю протокол. Но сейчас хотел бы узнать ваше мнение: что, как вы думаете, искали воры?

— Возможно, те бумаги и записи, которые мама забрала с собой. Возможно, что-то еще.

— Что-то исчезло?

— Да, деньги. Около семи тысяч, которые я хранила дома. Наличкой. Мои кольца золотые. И сережки с аметистами, подарок мамы… Вот их очень жаль.

— Мы найдем их. — Мерлин встал.

Девушка кивнула, посмотрела на него снизу вверх.

— Я не знаю, над чем работала мама, но однажды она звонила с моего сотового вот этому человеку. — Девушка достала из кармана толстовки и протянула Бородину помятую бумажку с криво написанными цифрами. — Это было накануне ее исчезновения. Я выписала номер для полиции, когда обнаружила, что она исчезла.

Олег развернул листок. Восемь месяцев назад этот номер принадлежал Натану Алексиевичу.

* * *

Натан сжимал в кулаке сто пятьдесят рублей, выданных Жориком на покупку дешевой выпивки, и кутался в пальто, прячась от пронизывающего ветра.

Заглянув в отделение банка, посмотрел, какое сегодня число. Выходило, что на хате с алкашами он провалялся трое суток. Сколько можно еще так прятаться? Целую вечность. Но тогда от него самого ничего не останется. Он уже и сейчас был не уверен, что что-то осталось.

Дойдя до киоска с периодикой, просмотрел передовицы бульварных газет. Те пестрели знакомыми заголовками. Какая новомодная красотка какое платье выгуляла в отпуске, какие прелести продемонстрировала ее коллега по артистическому цеху, у кого новый любовник, кто разоткровенничался о собственных политических взглядах.

Ничего, что говорило бы о работе «Либертариума».

«Может, еще не началось? — подумал Натан с надеждой. — Может, еще не поздно все исправить?».

Он вытащил из кармана деньги, огляделся. Найдя взглядом остановку, нырнул в подошедший автобус, и уже через полчаса стоял у представительного здания. Позвонив, дождался ответа домофона:

— Вы к кому?

Натан Ольгович сглотнул. Будто надеясь, что в последний момент что-то решится иначе, оглянулся.

— Мое имя Натан Алексиевич. Я пришел оформить явку с повинной. У меня информация о готовящемся террористическом акте.

* * *

— Ты знаешь, кто может помешать?

— ФСБ?

Санта вздохнул, закатил глаза — глуповатый подручный его раздражал. Но он был предан делу, а потому полезен. Значит, раздражение нужно держать при себе.

— Представь, он за несколько месяцев наладил производство вакцины в промышленных масштабах. Это сделали не его ученые, а он сам.

— Но он ведь не разрабатывал вакцину, — хохотнул Франко.

— Он не разрабатывал. — Санта терпеливо кивнул: — Но создал условия и организовал. И это иногда важнее, чем деятельность самых талантливых исполнителей…

«Я тоже никого не убиваю, это делаешь ты. Моя работа — все талантливо и нешаблонно организовать», — отметил он про себя.

Кто-то поумнее заметил бы в его словах сарказм, но не Франко. Этот бывший футболист так и не научился мыслить критически. Зато был обаятельным и мог очаровать любую женщину. Именно его очарование и галантность вывели на Ирину. Сотрудница банка, которую обхаживал Франко, сообщила о появлении владелицы ячейки номер 241 тут же, стоило той предъявить свои права. А дальше оказалось делом техники «довести» Ирину до места, где она пряталась.

Ловкость рук и никакого мошенничества[11], как говорят в одном старом фильме.

Санта пересмотрел их сотни, чтобы понять логику тех, с кем ему придется иметь дело. Эти люди простоваты и добродушны, падки на лесть и дешевые побрякушки, доверчивы ко всему, что подается с улыбкой. А такие, как Санта могли улыбаться очень хорошо.

И вот теперь нужно было решить вопрос еще с одним из них. Правда, другого сорта. Этот оказался себе на уме. Неуступчив, замкнут и подозрителен. Санта даже почувствовал интерес к нему как к равному. И сейчас ему было жаль говорить то, что приходилось говорить. Но дело превыше всего.

— Его нужно убрать, — озвучил он свое решение.

— Окей, Оливер. — Франко лениво кивнул. — Ты хочешь, чтобы этим занялся я?

— Нет, используй мальчишку, он уже засветился, так что от него надо избавляться. Пусть отработает те деньги, которые на него потрачены.

— Ты имеешь ввиду Тони? Он может быть еще полезен: через архивы сестры, которые он у нее ворует, мы узнаём много полезного. И получаем хорошие рычаги.

Санта понимал, что Франко прав — русские еще и очень щепетильны в отношении своей репутации, зачастую боятся огласки весьма невинных, с точки зрения Санты, забав, вроде поездки на Мальдивы с любовницей.

— Мы найдем и другие рычаги, — отозвался он. — Не стоит долго доить одну и ту же корову, она может начать лягаться…

Франко кивнул. Чем он нравился Санте, так это тем, что не спорил.

Санта выдохнул с облегчением и прикрыл глаза. Он завершит эту операцию очень скоро. День Страха эта страна запомнит надолго, а спецслужбы будут разбирать ее в учебниках.

Потому что она будет сыграна как по нотам.

И музыка будет сочинена им.

* * *

Ему стоило невероятного труда отвлечь Анну, чтобы передать скрин кода программы Натана Алексиевича Ване Самохину.

«Перешли Мезенцевой, что она скажет», — попросил Алексей. И сейчас сидел в машине, как на иголках — дергался из-за каждого звука, то и дело хватался за сотовый. Анна смотрела на него с удивлением и любопытством.

— Мы кого-то ждем? — Она кивнула на зеленый сигнал светофора, который Долин по рассеянности проигнорировал. Водители за ним уже голосили, поторапливая.

Долин стартанул, ловко набрал скорость.

— В лабораторию заедем, хорошо? — Он не спросил, а поставил в известность. Хотел переговорить с Мезенцевой лично. Анна пожала плечами: можно и в офис, ей требовалось оставаться в дороге. Дорога отвлекала и помогала перебирать разрозненные пока детали. Мерлин сказал, что в доме Ирины что-то искали. Он предполагал, что это записи, сделанные ею по левому заказу и сокрытые от заказчика. За это женщину могли и убить, если дело было достаточно серьезное. А выходило, что серьезное.

— Как все-таки случилось, что вы пошли в ФСБ? — спросил Долин, снова переходя на «вы».

— А что такого? Закончила юрфак, подала документы, прошла отбор… Ничего интересного. — Анна была не в настроении болтать.

Чего не скажешь о Долине.

— И чем вы обычно занимаетесь? Шпионов ловите?

— И шпионов тоже… — Анна покосилась на него: — Вы ведь этот разговор для чего-то завели?

Долин не