Посол вон! - Сергей Платов

— Вы поймите, владение элементарными приемами защиты может пригодиться в любой момент! — продолжала гнуть свое Любава.

— Например? — скептически поинтересовалась дородная дочка боярина Бабулы.

— Например, пошла ты одна на базар... — начала было Любава, но ее тут же прервала вся та же скептически настроенная боярышня:

— А я одна на базар не хожу! Со мной всегда мамки с няньками ходят. А ежели вечером куда надо пойти, так тятенька вообще ратника приставляет.

Лишь на мгновение Любава запнулась, но тут же взяла себя в руки.

— Так ты до старости лет будешь с мамками да няньками по городу бродить?

— Нет... — осеклась боярская дочурка.

— Ну неужели тебе никогда не хотелось пройтись по Киеву одной, направиться туда, куда хочется тебе, а не куда тятенька позволит?

— Хотелось, — призналась спорщица. — Только вот одной как-то страшновато. А вдруг какой лихой человек пристанет или просто пьяный прицепится?

— Так я об этом и говорю! — обрадовалась Любава, уже изрядно утомленная непониманием слушательниц. — Ты должна уметь дать отпор обидчику в этом случае.

— Ха, отпор! — фыркнула девица. — А коли он на три головы меня выше и в плечах шире раза в два, так мне с ним что, на кулачный бой выходить?

— Такой, например? — поинтересовалась Любава, показывая на Илюху Солнцевского, который скромненько стоял в сторонке, подпирая могучим плечом стенку бани.

Взоры всех присутствующих обратились к старшему богатырю, словно оценивая, достаточно ли у него стати для того, чтобы занять роль душегубца.

— Да, — согласилась боярышня, оставшаяся довольной осмотром.

Получив ответ, подтверждающий, что он утвержден на предлагаемую роль, Илюха отделился от стеночки, нацепил на лицо свирепое выражение и развязной походкой направился к Соловейке. Сам он приблатненную дворовую шпану терпеть не мог и по мере возможности учил их уму-разуму с помощью своих пудовых кулаков, но сейчас данный образ был как нельзя кстати.

— Девушка, а девушка, не подскажете, сколько сейчас градусов выше нуля?

Любава, еле сдерживая улыбку, изо всех сил постаралась состроить презрительную гримаску и гордо отвернулась от наступающего на нее богатыря.

— Тогда хоть закурить дай! — продолжал играть роль уличного хулигана Илюха, подойдя к своему юному компаньону поближе.

— Хамите, парниша! — сжав зубы, чтобы не расхохотаться, бросила через плечо Любава.

— Слышь, ты, коза... — выдал Солнцевский и схватил Соловейку за плечо с твердым намерением развернуть к себе.

В следующее мгновение его воспитанница зафиксировала руку Илюхи и многократно отточенным на тренировках приемом отправила его прогуляться в дворовую пыль.

Свой полет бывший борец проиллюстрировал эффектным возгласом и смачным приземлением. Конечно, он мог бы в полете сгруппироваться и вскочить с земли практически мгновенно, но этого в данный момент от него не требовалось. Главное было произвести должное впечатление на собравшихся. Именно поэтому Илюха позволил Любаве тут же провести болевой захват и, натурально простонав, через положенное время попросил пощады.

Когда довольная Соловейка наконец-то с него слезла, а Солнцевский поднялся с земли, то стало ясно, что эта простенькая домашняя заготовка попала точно в цель. На лицах окружающих дам уже не было и намека на скептицизм, а глаза горели вполне узнаваемым огнем нетерпения.

— И что, я так тоже смогу? — поинтересовалась дочка боярина Бабулы.

— Не сразу, конечно... — попыталась улизнуть от прямого ответа Соловейка, — но в общем да, сможешь. Однако вначале мы разучим более простые, но при этом очень эффективные приемы.

— Я готова! — радостно сообщила боярышня.

— Тогда переодевайтесь и приступим, — обрадовалась Соловейка и указала на приготовленные в сторонке комплекты средневековой спортивной формы, состоящие из свободной рубахи и удобных шаровар.

Илюха, который уже практически отряхнулся от пыли, недовольно поморщился. Он очень хорошо помнил, как год назад он уговаривал надеть спортивную форму дочку Берендея и Агриппины, княжну Сусанну. Тогда только пример Соловейки смог помочь, да и тот был буквально с боями выбит из нее.

Однако на этот раз ситуация начала развиваться по-другому. Дамочки только начали открывать свои рты, чтобы на всю округу высказать, что именно думают об этой срамной одежде, как княгиня Агриппина прошла мимо них и спокойно взяла себе один из комплектов.

— Это вы хорошо придумали, — заметила она, не обращая внимания на оцепеневших вокруг дам, — об этой легкой одежде для тренировок мне еще моя дочка рассказывала.

— А что, отбиваться от охальников мы тоже в этой срамотной одеже будем? — съязвила боярышня.

— Тренироваться лучше в той одежде, что не сковывает движения, — тоном знатока поведала Соловейка, — а когда приемы будут доведены до автоматизма, то даже шуба помехой служить уже не будет.

Конечно, препирания еще некоторое время продолжались, но дело было сделано, и к сложенной комплектами одежде потянулись все остальные. Илюха с интересом наблюдал за происходящим, и тут его цепкий взгляд отметил одну удивительную деталь. Чуть ли не у каждой из женщин на сарафане присутствовал разрез. Нет, это был, конечно, не тот масштаб, как у Соловейки, но все-таки он был! Пусть маленький, пусть коротенький, но факт изменения моды в прогрессивном направлении был, как говорится, налицо.

— То ли еще будет, — буркнул себе под нос старший богатырь, — думаю, что скоро так весь Киев ходить будет.

Однако долго рассуждать о проблемах развития средневековой моды под влиянием выходцев из далекого прошлого Илюхе не пришлось. Как-никак курсы женской самообороны начали действовать, а в них ему отводилась роль мальчика для битья. В свое время Соловейку он обучил по высшему разряду, так что обязанности тренера на этот раз возлагались именно на нее.

А Мотя задумчиво догрызал мослы и параллельно с этим процессом спорил сам с собой, стоит ли броситься на помощь своему хозяину, которого неумело мутузили неугомонные барышни, или позволить ему самому справиться с этой голосящей проблемой. Победила правая голова, стоящая на позиции невмешательства, и с тройным усердием Змей продолжил свое увлекательное занятие.

— Уфф, загоняли меня твои девицы, — честно признался Солнцевский, развалившись на любимой скамейке и потягивая «Илюху забористого».

— А ты предложи это местечко Алеше Поповичу, он наверняка согласится провести пару часов в обществе прекрасных дам, — подсказала хорошую идею Любава.

— Точно! — обрадовался старший богатырь. — Это место просто создано для него.

— Как ты думаешь, у Изи все нормально прошло? — после некоторой паузы скромно поинтересовалась Соловейка, и тут же раздался до глубины души знакомый голос черта.

— Таки я не понял, кто-то сомневается в моих артистических способностях, помноженных на твое очарование? — выдал черт, появившийся ниоткуда, и тут же завалился на скамью. — Кстати, а где мое пиво?

Этот вопрос не застал Илюху врасплох, и он ловко выудил из ведра с холодной колодезной водой закупоренную бутыль с пивом.

— Ты же знаешь, я люблю темное, — закапризничал черт, рассмотрев этикетку.

— Как хочешь, — пожал плечами Илюха и попытался вернуть бутыль назад.

Черт оказался шустрее.

— Да ладно, ладно, — отозвался он, уже открывая драгоценный сосуд, — ежели ты такой жадина, то я могу и «Забористого» тяпнуть.

Соловейка гуманно подождала, пока черт залпом высосет не менее половины бутыли, и только после этого нетерпеливо поинтересовалась:

— Ну как прошло? Надеюсь, ты вел себя прилично?

— Я да, а вот ты нет, — совершенно искренне ответил черт и приступил к уничтожению второй половины.

— Ты же обещал! — прошипела Любава.

— Да за кого ты меня принимаешь? Я свое слово держу, а вот тебе надо поучиться ставить более четкие условия, — отозвался Изя и, чуть поразмыслив, добавил, — в жизни всегда пригодится.

Любава закатила глаза, еле слышно выругалась, но, к удивлению остальных членов команды, скандалить не стала, а лишь обреченно заметила:

— Впрочем, чего собственно я ждала от черта?

— Обычно от меня очень даже многого ждут, — пожал плечами Изя, — хочешь пивка?

— Да, — согласилась Любава, продолжая удивлять окружающих.

Как оказалось, Илюха предусмотрел и такой вариант, и из ледяной воды появилась бутыль «Любавы легкого». Некоторое время друзья сидели молча, неторопливо потягивая прохладное пиво. Наконец Илюха поинтересовался у друга:

— Надеюсь, скандал будет?

— Обижаешь, — хмыкнул черт, — по моим расчетам, в это самое время он ябедничает князю на произвол, учиненный младшим богатырем Любавой.

Соловейка что-то еле слышно пробурчала, но от комментариев воздержалась.