Говорите правильно. Эстетика речи - Язовицкий Ефрем Владимирович

— Доклад на тему «Художественное чтение как средство обогащения речи» сделает ученик 10-го класса Игорь Масленников.

— Случалось ли вам когда-нибудь присутствовать на концерте талантливого чтеца, исполняющего известные вам произведения А. С. Пушкина, М. Ю. Лермонтова, Л. Н. Толстого, В. В. Маяковского? Если случалось, значит, вы помните то непередаваемое впечатление, которое произвело на вас его исполнение. Придя домой, вы, наверняка, спрашивали себя: «Как могло случиться, что, скажем, «Осень» А. С. Пушкина и отрывок из поэмы В. В. Маяковского «Во весь голос», которые вы много раз читали и перечитывали и которые вы знаете наизусть, захватили вас глубиной содержания и вызвали множество новых мыслей, картин и переживаний. Не знаю, сумели или не сумели вы ответить себе на поставленный вопрос, но моя задача заключается в том, чтобы все присутствующие здесь поняли и оценили силу и могущество любимого мною искусства.

Позволю себе начать со сравнения. В своем выступлении Иван Яковлевич говорил о том, что слово, использованное писателем для создания произведений, это уже не то слово, с которым он имеет дело в своей обыденной жизни. Оно светится каким-то новым светом, в нем появляются особые, непривычные для нас смысловые и эмоциональные оттенки. То же самое происходит со словаки и образами литературного произведения, когда они передаются талантливым чтецом. Секрет здесь заключается в том, что чтец ярко видит, слышит, ощущает и по-своему трактует изображаемое автором. И чем оригинальнее и своеобразнее эта трактовка, тем большее наслаждение испытывают слушатели: им кажется, что чтец нашел в известных им произведениях то, чего они раньше не видели и не понимали.

В студии художественного слова, членом которой я состою вот уже 4 года, проводится сложная, кропотливая работа над текстом литературного произведения и над законами воплощения его средствами звучащего слова. Эта работа, как мне кажется, имеет огромное значение не только для нас, чтецов, но и для всех, кто занимается эстетикой русской речи и стремится к повышению уровня речевой культуры. Постараюсь хотя бы в общих чертах рассказать о принципах работы чтеца над авторским текстом. При этом я не буду говорить о том, что чтец должен обладать четкой дикцией, хорошо поставленным голосом и правильным дыханием. Это общеизвестно. Я начну с того, что, передавая слова авторского текста, читающий всегда стремится воздействовать на слушающих, вызвать у них определенные чувства и мысли и, таким образом, заставить их оценить и эстетически воспринять содержание художественного произведения. Ту цель, которая побуждает читающего к активному словесному действию, принято называть действенной задачей — намерением. Задачи читающего могут иметь самое разнообразное назначение. В их содержание может входить:

1) намерение воздействовать преимущественно на воображение слушателей: «Хочу, чтобы слушатели представили себе картину бушующего моря»;

2) намерение воздействовать преимущественно на чувства слушателей: «Хочу вызвать у слушателей восхищение мужественной борьбой героев Краснодона»;

3) намерение воздействовать преимущественно на сознание слушателей: «Хочу, чтобы слушатели задумались над страшной судьбой крестьян, которыми владеют Ноздревы и Собакевичи».

Из отдельных действенных задач складывается главная цель — сквозное действие читающего, которое пронизывает его исполнение от начала до конца, помогая ему раскрывать идейно-эстетическую сущность произведения с максимальной полнотой.

Решающее значение для успешной реализации сквозного действия имеют яркие впечатляющие видения, которые оживляют образы исполняемого произведения и помогают чтецу глубже понять и усвоить слова автора, сделать их как бы своими и таким образом более активно воздействовать на слушателей, вызвать в их воображении картины близкого или далекого прошлого. То же самое можно сказать и о чувствах и переживаниях действующих лиц и связанных с ними переживаниях автора и самого читающего. Однако с передачей чувств надо быть очень осторожным, их нельзя насильно вызывать в себе и насильно передавать следующим. В жизни мы никогда не думаем о чувствах, никогда не говорим: сейчас я буду радоваться, горевать, веселиться. Подлинное чувство возникает и переживается нами в связи с каким-нибудь обстоятельством. Мы радуемся, печалимся, веселимся лишь тогда, когда для этого есть основания. Получив известие о выздоровлении товарища, мы, действительно, испытываем чувство радости, узнав о стихийном бедствии (землетрясении, пожаре), мы печалимся, придя на карнавал — веселимся. Исполняемое произведение — это та же жизнь, увиденная и изображенная талантливым художником. Действующие лица произведения живут подлинной деятельной жизнью. Попадая в те или иные условия, они радуются, испытывают чувство страха, гнева, раздражения. Чтобы правдиво передать эти чувства, чтец должен сам пережить их. Для этого ему надо хорошо понять и оценить те обстоятельства, которые привели к их возникновению, и сделать эти чувства как бы своими. Передавать же свои собственные чувства мы можем лишь в том случае, если они были нами когда-то пережиты в действительности или воспроизведены силой нашего воображения. Здесь на помощь чтецу приходят воспоминания о пережитых им чувствах. Эти воспоминания, включенные в сферу чувств, изображаемых автором, сделают его исполнение по-настоящему искренним, правдивым, способным увлечь и захватить слушателей, заставить их пережить эти чувства вместе с автором и героями литературного произведения.

Я вижу, Иван Яковлевич поглядывает на часы, значит, надо кончать. Скажу лишь, что художественное чтение так же, как и ораторское искусство, невозможно без тесного контакта — общения чтеца со слушателями. Чем полнее и глубже это общение, тем ярче и убедительнее звучат в его исполнении слова авторского текста. Выступая в классе или на школьном вечере, он должен хорошо знать, что читает не для себя, а для своих товарищей, для того, чтобы они поняли, почувствовали и оценили вместе с ним содержание рассказа или стихотворения.

— У кого есть вопросы к Игорю Масленникову?

— Можно?

— Прошу вас.

Когда я слушаю мастеров художественного слова, меня поражает их способность удерживать в памяти огромное количество литературного материала. Неужели они добиваются этого мучительной зубрежкой?

— Мастера художественного слова зубрежкой никогда не занимаются. Не занимаются ею и участники кружков художественного чтения. Вот здесь сидит Николай Свиридов. Он знает наизусть более 50 произведений, в том числе 8 рассказов. Если бы вы задали ему тот же вопрос, он ответил бы, что добился этого не путем механического заучивания авторского текста, а путем эстетического его восприятия. Это значит, что Николай, прежде чем приступить к запоминанию слов, много думал над

содержанием произведений, над их стилистическими и композиционными особенностями; шаг за шагом воссоздавал в своем воображении отдельные картины и художественные образы, созданные автором, и слова сами собой ложились ему на душу.

Надо сказать, что такая работа не только укрепляет и развивает нашу память, но и способствует развитию эстетического чувства и художественного вкуса. Вот что по этому поводу говорил известный методист и педагог Виктор Острогорский: «...Искусство чтения, преподаваемое постепенно с самого молодого возраста, ...накопляет, развивая в то же время вкус, чувство и воображение, к окончанию курса в средних учебных заведениях целую массу прекрасного литературного материала, остающегося, как неоценимый материал, на всю жизнь человека...»

— Еще вопросы?

— Какая связь существует между художественным чтением и другими видами искусств.

— Прямая и непосредственная. Художественное чтение — искусство синтетическое, то есть органически включающее в себя и музыку, и пение, и живопись и даже элементы скульптурного изображения. Чтобы образно и эмоционально прочитать, например, стихотворение Есенина «Отговорила роща золотая», надо не только передать настроение поэта и чудесную музыку его стиха, но и нарисовать ряд картин, не уступающих по красоте и выразительности лучшим картинам Левитана или Саврасова.