Под грифом «секретно» (СИ) - Сарнов Алексей

Я ни за что не зацепился — я прекрасно всё вижу, я согласен с твоим тезисом, что нас создали, но не согласен с твоим выбором пола для Бога.

Да какая вообще разница? Лично мне комфортнее воспринимать Бога как матерь, а у него, скорей всего, вообще нет пола в привычном нам понимании, так как он не человек.

Вот так бы и говорил — тебе так нравится.

Ты меня с мысли сбил…

Было б с чего… — ухмыльнулся он. — И откуда тогда по твоей теории злоба и жестокость? Почему сильный пожирает слабого? Какая мать допустит, чтобы её дети убивали друг друга?

Злоба и жестокость от неправильного восприятия мира, которое формируется на основе базовых инстинктов и ложного ощущения жестокости природы. Любая творческая личность стремится к новым вершинам — созданный мир растений не только был лишён динамики, но и грозил переработать весь углекислый газ, что и стало причиной появления тех, кто использовал для дыхания кислород, выдыхая углекислый газ, и питающихся флорой, контролируя её численность. Чтобы они не уничтожили её всю, подписав при этом самим себе смертный приговор, появились хищники, контролирующие уже их численность, для контроля численности хищников или же для того, чтобы Вселенная могла отдохнуть, скинув часть своих обязанностей по поддержанию баланса, и появился человек, ещё не понимающий свою задачу, численность которого контролируют вирусы, бактерии, грибы, а также психологические отклонения, генетические ошибки и войны. В этом и есть смысл.

По твоей логике люди обязаны убивать друг друга.

Нет, возможно, это логика вселенной, либо же, что более вероятно, это пока что человеческая незрелость и капиталистическая жадность и страх, в отсутствии необходимых технологий для колонизации далёких пригодных для жизни планет или терраформирования ближайших, так как в этом случае каждый человек оставался бы ценным ресурсом для капиталистов.

Лихо загнул… но это временно — батут ведь работает.

Да, но не у нас… так вот, а люди вместо того, чтобы понять, что Бог — это сама жизнь, и ценить любую жизнь с природой вокруг, выдумывают всякие ритуалы, золотые одежды, правила молитвы и хождения в храмы, буквально забивая этой кучей помех вещание радиоканала, отдаляясь всё больше и больше от истины и становясь в итоге рабами облачённых в золотые рясы извращённых и двуличных людишек, жадных до власти и чужих денег.

А разве что-то могло пойти по-другому? Религия вообще-то изначально была создана для контроля людей и превращения их в покорное стадо, человек всегда всё опошляет.

Это было бы понятно, живи мы в позапрошлом веке, но сейчас-то до сих пор вокруг куча отмороженных людей с религиозностью головного мозга либо взрывают себя и других, либо идут войной, утверждая, что их Бог лучше… поэтому-то мне близко неоязычество. Там сама природа была Богом, и никто бы не подумал вырубать тысячи гектаров леса, сливать в реки и озёра отходы производства или просто засорять землю и моря своим мусором и ядерными отходами, а листья из городов собирать и отправлять на свалки, превращая без перегноя землю в пустыню…

Мне тоже, дружище… мне тоже ближе неоязычество.

И мы, посидев ещё чутка, перенесли по два свёртка в наш схрон, и потом отправились за территорию лагеря, чтобы продолжить попытки получить Юре навык «ощущение взгляда». Несмотря на то, что он слышал где я и знал то, что не отвожу свой взгляд — результат оказался нулевым. Тогда, немного помедлив, я всё же вручил ему купленный в сауне пакетик с таинственным порошком.

Ладно, не смотри так, позже попробую, если не получится. Я тоже не сторонник употребления подобных веществ. Но оставлю пакетик себе.

Да забирай, у меня ещё есть.

И мы продолжали попытки вызвать «ощущение взгляда» без порошка ещё пол ночи.

Следующий день начался для меня с новой симуляции. В очередной раз предстояла утомительная бойня в песчаном восточном городе, и я снова задавался вопросом, когда же уже нам предстоит наступать?

Виктор, какие будут приказания? — спросила меня Шлющенко.

Я уже не вправе приказывать, меня понизили, если ты вдруг забыла.

Нам всем это не важно. Для нас ты как был лидером, так им и остался. Так ведь? — обвела она всех взглядом. — Лишь с тобой во главе мы победим.

От этого неприкрытого лизоблюдства, которым она завуалировала свой корыстный интерес, меня начало даже подташнивать — ведь вчера она одной из первых продемонстрировала мне своё новое ко мне отношение. Благо её поддержал Шарипов, а не очередная лицемерная гадина:

Идём в центр города, Вить?

Да.

Погнали все, живей! — поторопил он громко наш отряд.

После уже ставших рутиной приготовлений к бою, со мной поздоровался Хлюстов, радист в лагере Безногого:

Здарова, Вить. Хотел у тебя спросить, что это за фигня была, когда ты интересовался тем, кто нас пытался выманить? Ты знаешь кто это был?

Это был Пал Саныч, соседний лагерь к юго-западу от нашего. — расчётливо осуществил я свою маленькую месть аналитику за потерянное звание.

Точно? А как он узнал о нашем канале связи?

Абсолютно, а это так важно знать? Кодового слова-то у него не было.

Ну так-то да, просто наш командир сказал выяснить это у тебя.

Так передай ему, что я не в курсе.

А ты в курсе?

Предполагать и знать разные вещи. — увильнул я от ответа.

Когда я уже сидел на своей готовой позиции, сзади, тяжело топая, подошёл Верещагин:

Ты это, Вить, извиняй… я ж не главный, мне что сказали — то я и делаю, не держи зла.

Подойдёшь ещё раз со спины — пристрелю, нахер.

Глава 19. «Орден Дракона».

Мне уже претило сидеть на позиции, изображая снайпера — хотелось активных действий, тем не менее пока что я ждал неприятеля, намереваясь вступить в ближний бой позже, так как одно лишь наличие снайперов на нескольких точках могло как остановить наступление, так и нанести серьёзный ущерб. Первую группу атакующих я пропустил вперёд, по ним также никто не стрелял и с других позиций, стрелять я начал лишь когда появилась вторая группа, то же делали и другие снайперы, одновременно с первыми выстрелами я почувствовал сигнал об опасности, причём сзади, и я, не медля, резко перекатился вправо — по тому месту, где я только что лежал ударила короткая автоматная очередь, я же вытащил пистолет и разрядил в стрелявшего всю обойму, чтобы наверняка, так как расстояние было приличное — метров 15, он стрелял через дыру в стене из другой квартиры этого дома. Проверять свою меткость и добивать его я не стал — вместо этого я вернулся на свою позицию и продолжил выбивать неосторожных солдат…

Минут через 5 я всё же наведался к стрелявшему в меня — им оказался Георгий Гандронов, один из людей Ефимова, и он был ещё жив.

Фима приказал, или это было твоё личное желание? — спросил я у него.

Сам… я сам… — прохрипел он, одна моя пуля попала ему в шею, ещё одна пробила скулу, большую же их часть остановил бронежилет.

Хреновый из тебя актёр, лишь для третьесортных сериалов с закадровым смехом, наподобие «Сорокиных»… ну или для рекламы всякого говна.

До…бей…

Уже… а пулю тратить не стану. — покачал я с улыбкой головой — Ты и сам скоро ласты склеишь. Отдыхай.

Оставив его медленно умирать, я вернулся на свою позицию — время для активных действий ещё не пришло, мы пока что даже не вывели из строя вражескую технику. И следующие несколько часов прошли именно за этим занятием — пехота выявляла наши позиции, зачастую ценой собственных жизней, а танки, громко лязгая траками и ревя моторами, словно мифические драконы, заливали нас огнём своих пушек и пулемётов. Со своих огневых точек мы уходили только тогда, когда знали наверняка, что противник в курсе, куда нужно стрелять, иначе бы нам всё время пришлось отступать, после чего в дело вступали гранатомётчики, прятавшиеся по периметру. Уничтожив несколько танков и скомпрометировав свои позиции, мы перемещались всё ближе к центру города — уже проверенная прежде тактика, только врагов, почему-то, становилось всё меньше и меньше, и они уже продвигались крайне медленно и осторожно. Уже собираясь сменить винтовку на автомат, я вдруг увидел вдалеке то, что приковало мой взгляд — один из наших мобильных отрядов, отрезая группу противника, угодил сам в окружение, и был бы уже полностью уничтожен, если бы не оставшийся в живых единственный боец. Он двигался с просто неимоверной скоростью, быстрее инфляции и цен на ЖКХ в нашей стране, будто ускоряясь не надолго, он подскакивал к неприятелю вплотную, нанося молниеносные удары ножом, также быстро отпрыгивал либо к следующему, либо за укрытие, и, меняя вектор атаки, нападал на другого. Мы все здесь и так были быстрее себя в жизни раза в полтора, но с его скоростью это не шло ни в какое сравнение, он опережал любого из нас ещё в несколько раз, я даже позабыл вести огонь, помогая ему, настолько я был заворожен увиденным, да и был риск попасть в него, так что я просто наблюдал, как он в прямом смысле слова вырезал около 20 солдат, а затем скрылся в какой-то одноэтажной пристройке. Я уже понял, что это был его особый навык, и даже предполагал, как его можно попробовать получить, но, оставив все мысли на потом, двинулся с другими стрелками на зачистку территории добивать уцелевших врагов. Оказалось, что их количество в этот раз было конечным — видимо система в очередной раз поменяла правила согласно своему мерилу справедливости. Так что уже к вечеру мы все вернулись в родные лагеря, где я уже однозначно знал, чем займусь.