Марта - Татьяна Бродсских

— Ты в этом будешь мыться? — спросил Дирк и, дождавшись моего кивка, встал в лохани, подхватил меня за талию и опустил в воду. Я сразу отодвинулась подальше от него. Он же не обращал внимания на меня, перегнулся через край, достал мыло, мочалку, какую-то баночку, её он кинул мне и стал спокойно мыться. Через несколько минут я тоже успокоилась, в баночке оказалось ароматное жидкое мыло с ягодным запахом. Я быстренько расплела косу, и стала отмывать волосы от пыли и неприятных запахов, волосы у меня густые и длинные, так что повозиться с ними пришлось. В целом наше совместное мытье прошло быстро и практически пристойно, не считая момента, когда Дирк попросил потереть ему спину. Его довольное мычание и попытки руководства: «Правее, левее, выше, вот, даа… еще… и вот тут, мммм», навевали мне воспоминания о подслушанной возне в кабинете директрисы, отсюда пылающие щеки и уши, дрожащие руки и непонятное томление в низу живота. На предложение рыжего, потереть мне спинку, ножки, снять рубашку и т. д., я отвечала категорическим отказом. Быстренько помывшись, попыталась самостоятельно вылезти из лохани, поскользнулась и упала в объятия Дирка.

— Вот ты и попалась, — от его предвкушающего взгляда у меня поползли мурашки по спине. Наклонился он ко мне и поцеловал, мурашки расползлись по всему телу, мозг забился в панике, недвусмысленно напоминая о неодетом виде оборотня и о несоответствии наших с ним размеров. И если с Рамиэлем, целуясь, я чувствовала себя уверенно и наслаждалась моментом, то с Дирком ни о каком расслаблении речь не шла, все мысли были о том, как бы избежать логичного продолжения. Наверно, ему надоели мои барахтанья, он отстранился от меня, я, воспользовавшись ситуацией, вылетела из лохани, чуть не перевернув столик и ведро с водой. Сердце грозилось вырваться из груди, ноги подгибались, как будто я не одну лигу пробежала. С непониманием и обидой на лице Дирк встал, к моему и без того непростому самочувствию добавился еще и страх, уж очень внушительно смотрелась та часть его тела, которая раньше висела. Я росла в деревне и по поведению животных знала, как делаются дети, и сейчас у меня не укладывалось в голове, как эта штука может поместиться у меня внутри, по моим предварительным расчетам он достанет мне до легких.

— Мне уже надоело, чего ты опять боишься? — раздраженно спросил Дирк, даже не прикрывшись. Я же не могла отвернуться от него, было страшно, вдруг он решит продолжить начатое, как только я повернусь к нему спиной.

— Ты такой … большой, везде большой… очень, — выдавила я, хватая полотенце и чистую одежду, отступая к двери. Он удивленно посмотрел на себя, на меня, на то место, которое лично у меня вызывало неподдельный ужас с любопытством, понимание сменилось досадой. Он подхватил еще одно полотенце, обернул вокруг бедер и, сказав мне, чтобы я не думала заявляться в спальню в мокрых тряпках, вышел. Честно сказать я вздохнула с облегчением, я еще не была готова на такие сомнительные эксперименты, вот с Рамиэлем я бы рискнула повторить или начать, кто его знает, что между нами на самом деле было. Я с грустью и нежностью вспомнила о замечательном парне, ну почему он не маг? Тогда мы могли бы быть вместе, не буду травить себе душу, и надо с собой что-то делать, как-то закалять характер, а то несколько дней вместе и я уже почти влюбилась. Брать пример с отца что ли, вот кому кроме себя самого никто не нужен. А еще надо завтра же рвать отсюда когти, пока Рыжик не прополз в мое сердце пушистой змейкой. Думая о том, как лучше обставить побег, я переоделась, простирнула свои вещи и развесила тут же в комнате, благо кто-то умный еще до меня догадался у окна натянуть веревки. Волосы успели подсохнуть, перед уходом я открыла окно, чтобы вещи поскорее просохли. Как я не оттягивала, но спать хотелось неимоверно, пришлось идти в комнату, про себя молясь Пресветлой, чтобы Дирк уже спал, он же тоже устал за ночь.

— Я думал ты уже бежишь по дороге на восток, — рыжий оборотень лежал на кровати, и мрачно смотрел на меня, радовало одно, он был одет. — Или ты сидела в купальне и боялась, что за дверью я сразу наброшусь на тебя и изнасилую в особо извращенной форме?

— Да, интересного ты обо мне мнения, — проговорила я вполголоса. — Я всего лишь стирала свои вещи. А зашла сюда, чтобы узнать, где я могу поспать?

Прям, стихи получились, Дирк приподнялся, скрипнул зубами, глубоко вздохнул и уже спокойней произнес:

— Здесь, ты будешь спать здесь со мной. И лучше тебе поскорее привыкнуть к этому.

Вот именно привыкать я и не хотела, но делать было нечего, обошла кровать с другой стороны, отогнула одеяло и легла. Сердце стучало, как бешеное, страх «липкими пальчиками» подкрадывался ко мне, я глянула на Дирка, он скривился, бросил на меня недовольный взгляд, скользнул под одеяло и отвернулся. Фух, совращение меня отменяется, просто бальзам на душу.

— Дирк, а ты не мог бы, как проснешься попросить у какой-нибудь служанки платье, пока мои вещи не высохнут? — ну не в исподнем же бежать, что называется до первого мужика, который не будет столь благородным, как Рыжик.

— Нет, здесь только одна женщина живет, готовит, стирает, и её вещи на тебе будут болтаться еще сильнее, чем мои.

— Ну, может, у Зура попросить штаны с рубашкой, он среди вас самый субтильный, — сказала, и захотелось самой себе надавать по шее, это надо же додуматься, напоминать Дирку о возможном сопернике.

— У Зура говоришь? — вот вроде оборотень, а шипит как змей. Я съежилась под одеялом, рука Дирка обхватила меня за талию, и притянула к его груди. — Ты смотри-ка, даже имя запомнила. Кстати, ты так и не ответила на мой вопрос. Тебе нравятся блондины?

— Причем тут блондины, — повернулась я, оставаться спиной к нему было страшновато. — Просто он из всех вас не такой крупный и не волосатый, в общем, опасений у меня его внешность не вызывает. А рассматривала я его, потому что он оборотень-эльф, а не потому что он блондинистый.

— Ты еще скажи, что вспомнила о нем просто так, а не потому, что он тебе понравился, — с сарказмом сказал Дирк. Он смотрел на меня с долей насмешки и ревности. — Я помню, с каким выражением лица ты на него смотрела.

— Ты забыл про любовные чары, — да, что я оправдываюсь, небось, сам натравил на меня этого блондинчика, а теперь закатывает сцены ревности. — Хочешь, он на меня с таким же вожделение смотреть будет?

— Эльфы не поддаются любовным чарам, и ты не в его вкусе, — усмехнулся он. — Но если хочешь, можем поспорить.

— Давай, что ты хочешь, если у меня не получиться? — я догадывалась, что он скажет, и не ошиблась.

— Тебя и сегодня, обещаю быть нежным и ласковым, — обворожительно улыбнулся он, мне даже нестрашно стало проигрывать. — А что хочешь ты?