Изумруды, рубины, алмазы мудрости в необъятном песке бытия - Тимур Зульфикаров

И что же ты не хочешь взять меня в караван твой, в пустыню, когда все родные мои стали песком и я хочу в пустыню, к ним…

Не навсегда, а только — на краткое свиданье упованье…

Айхххххххйях…

И вот гляди — караван твой остановился нежно, свято споткнулся около шатра моего и не хочет идти без меня

И караван стал упрям и недвижен, как потный осел, и не хочет идти без меня

И верблюдица чреватая с огненными жгучими сосцами легла близ дома моего и не хочет идти без меня

Айхйахйа… Элиф… Лам… Ра…

А как верблюдица не боится в пустыне плод рожать?..

А как Пророк не страшится в пустыне тленных язычников раждать ронять Божьи Вечные Слова?..

Ах, дядя Абу Талиб, возьми меня в караван, в царство песка, куда уходят человеки, куда ушли мои отец, и мать, и дед…

Но если они ушли в песок и стали песком — то они вернутся из песка, и вновь станут человеками…

Есть, есть такие Слова, которые вернут их из песка…

И эти Слова у Всемогущего Аллаха…

Но Он скажет шепнет Их нам?.. Ах…

Ах, дядя Абу Талиб, самум, буря, мгла в пустыне вернут усопших нам, ибо самум веет в Двух Мирах и соединяет Два Мира — земной и небесный…

И если ветер выдувает выносит усопших из могил их — то он и возвращает их… на миг? или на новую жизнь?

И знает только Повелитель всех могил и всех песков всех пустынь…

И вот в пустыне они с улыбками на ликах родных явятся нам нам нам….

Но ненадолго… но мы успеем их обнять… и почуять дыханье родное, которого не хватало в детстве нам… нам… нам…сиротам…

Кто долго путешествует, бродит по земле — тот встречает давно усопших и тех, кто еще не родился… и потому люди любят путешествия…

Тут Всевышний смешивает времена…

И будущее и прошлое — становятся настоящим…

…Тогда Абу Талиб плачет блаженно, хотя он воин бесслезный, как пустыня безводная…

Тогда Абу Талиб подумал со сладким страхом:

— Если Ему подчиняются верблюды, если Ему внимают караваны — то что будет с человеками?.. Тогда Абу Талиб шепчет:

— Мухаммад… родной… мальчик… Кто сказал Тебе эти Слова?..

Тогда Мальчик показывает дрожащими перстами на небеса:

— Он сказал!.. Тогда Абу Талиб потрясенно уязвленно шепчет:

— Пророк…. Пророк… Пророк… Еще Мальчик — а уже Пророк…

Тогда Абу Талиб вспомнил слова матери Мухаммада Амины бинт Вахб: «Когда я забеременела им, то увидела, что из меня вышел Свет, который осветил мне дальные дворцы Бусры на земле Сирии… Я устала, радостно изнемогла от Света Этого…»

Тогда Абу Талиб вспомнил, что когда родился Мухаммад — дворец Кезры Ануширвана Хозроя Великого, который царствовал сорок семь лет и восемь месяцев — дворец Хозроя в Ктезифоне пошатнулся, как от страшного землетрясенья, и четырнадцать башен его разрушились и стали песком…

…А что будет со мной, с беспомощной плотью моей, если четырнадцать Башен стали песком…

Тогда Абу Талиб воспомнил, содрогаясь сладко, жертвенно, обреченно, блаженно, что в День Рожденья Мухаммада священный Огнь огнепоклонников иссяк и потух, несмотря на неусыпную ярость магов, хотя они бросали в Огонь даже одежды свои, а иные — и тела свои огненные ярые…

А озеро тысячелетнее Сава высохло, обмелело, словно летняя лужица в горах Хира…

А великий персидский мубед увидел сон, будто арабские кони и верблюды, пробежали победоносно всю Персию и копыта их горели алмазным пламенем…

А потом они захватят весь мир и не утратят огнь копыт… И не утеряют святой пыл божиих прозревших душ, душ, душ…

Тогда Абу Талиб воспомнил грядущие Слова Пророка:

— Когда Я вместе с братом моим пас ягнят за нашими домами, ко мне пришли Два Мужа в белых, как сахарные пески моей пустыни Руб аль Хали, одеждах, которых я не видел на земле средь человеков…

У них был золотой таз, наполненный усыпляющим льдом…

Они взяли Меня нежно и разрезали развалили разъяли раскрыли как книгу живот Мой.

Взяли сердце Мое, и разрезали его, и взяли, отобрали из него черный сгусток крови и бросили его на тихие пески…

Потом они промыли сердце Мое и живот текучим целительным льдом…

Потом один сказал: «Взвесь Его с сотней человеков из народа Его…»

И Я перевесил…

Тогда он сказал: «Клянусь Аллахом — если ты взвесишь Его со всем народом — Он перевесит…»

…Тогда Абу Талиб воспомнил, что кормилица Мухаммада Халима дочь Абу Зуайба взяла Его к соскам своим кормильным колыбельным млечным в засушливое время, когда вымена верблюдиц, овец, ослиц, кобылиц были высохшими, как солончак, как гроздь сухого винограда

И вдруг! Враз! вымена наполнились, набухли густым молоком и напоили, напитали многих умирающих и трудно стало животным носить такие избыточные живые бурдюки-вымена молока…

А когда Халима с Младенцем села на старую ослицу свою — ослица радостно помчалась, обгоняя иных кобылиц и опуская оставляя их в дорожной пыли, пыли…

И вот засушливые вымена наполнились крупитчатым, густым молоком…

А головы человеков язычников исполнились Божьей благодати

Потому что рядом с Пророком текут реки млека и восстают забытые Вечные Слова Письмена Пирамиды Храмы Звезды на земле и в небесах…

И дряхлые седые мудрые ослицы обгоняют беговых безумных гонных пенных опьяненных кобылиц, оставляя им слезную пыль, пыль, пыль… Аййх…

Тогда Абу Талиб, воспомнив эти Знамения Чудеса, а человек быстро забывает о чудесах, тогда Абу Талиб бросается на колени пред коленями Мальчика:

— Пророк! Я собрал этот караван для Тебя… Чтобы Ты вернулся к божественным Знамениям Чудесам… Ибо без Чудес жизнь — это летучий песок, прах, верблюжья колючка, саксаул, сорняк…

Чтобы Ты встретил в неоглядных святых родильных песках вновь живых Твоих: отца, и мать, и деда своего… и других усопших…

И на миг перестал быть сиротой…

О Аллах!.. Может, и я встречу там усопших моих…

О Аллах…

О Мальчик… сирота… Пророк…

А потом Ты испьешь из Родника Семьи и полю

бишь Океан всех Человеков на земле И станешь им отцом, и матерью, и дедом, и братом, и сестрой…

И Всевышний Аллах станет для Тебя и для всех человеков — Бессмертным Отцом…

Айхйяяяя…

Абу Талиб с тайным священным страхом поглядел на худенького бессонного Мальчика в долгой рубахедишдаша…

…Ах, верблюжонок, как Ты понесешь на своих двухстах сорока восьми хрупких косточках и нежных жилах сосудах человечьих скоротечных — груз всех земных караванов?..

О, как человек тленный носит вечный Огнь Дар Костер Вечного Аллаха?

Но!..

Но глаза у Мальчика роились горели пылали огнем всех звезд, а долгие доходящие до утренних, уходящих звезд камышовые алмазные персты воздымались к небу и указывали Пути всем человекам и караванам… к небу… к небу… к Аллаху… к Аллаху… к Аллаху…

Айхйаааааа… Аллаху Акбар… Аллаху Акбар… Аллаху Акбар…

Аллах велик и ждет как Вечный Отец всякого тленного из нас…

И тленный становится Вечным.

Айхйхйхааааа…

…А Мальчик сел, взошел на верблюдицу и караван двигнулся пошел…

Элиф… Лам Ра…

О!..

…Мы описали только один День Откровений из Жизни Пророка, да пребудет с Ним Милость Аллаха…

А таких Дней было множество…

Все Дни Пророка были такими…

ВСЕ!..

1990 — апрель, 2010

VI. ЛЮБОВЬ, МУДРОСТЬ, СМЕРТЬ В ФАНСКИХ ГОРАХ

Откровение о Трех Мирах…Самыми истинными словами, когда-либо произнесенными поэтом, были слова Лябида:

«Поистине, все тленно в этом мире, кроме Бога…»

Смерть — Хозяйка ада — стоит у Врат Рая… Но нет Ей входа…

…Моему Брату Олжасу Сулейменову, который скачет в Вечность на четырех Конях — на Коне Поэзии, на Коне Науки, на Коне Политики и на Коне Любви…

Глава I

ДРЕВЛЯЯ ИВА НА БРЕГУ ВЕЧНОХРУСТАЛЬНОЙ

ВЕЧНОАЛМАЗНОЙ РЕКИ СИЕМЫ

…Я сижу на брегу вечноалмазной весенней вечнопианой вечнопохмельной реки Сиемы под древлей ивой ивой ивой сонно-шелестящей

И от реки бредет кочует вечный целебный ветерок-насим

И трогает качает ивовые спадающие шепчущие ветви-водопады изумрудные

И ветви шепчут лепечут нежно забвенно у лица моего древнего забвенного

И майский сон навевают и трогают ласкают лицо мое блаженное

Как некогда матушка ласкала шептала лелеяла берегла меня в кишлачной зыбке-гахваре колыбели зыбке лепетной

И вот ветви ивовые блаженно ласкают меня лелеют

Как гибкие тонкостные певучие персты давно усопшей матушки моей уже небесной

Ах речной ветерок веет