Балтийская трагедия: Агония - Игорь Львович Бунич
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Шли белыми ночами, прижимаясь к берегу или границам отмелей, удачно избегая атак подводных лодок, торпедных катеров и авиации противника.
В начале августа «Калпакс», пройдя переоборудование в Ленинграде и получив вместе с наименованием «военный транспорт» бортовой номер 524 (ВТ-524), пришел в Таллинн, где приказом от 22 августа 1941 года был передан санитарно-медицинской службе КБФ.
«Калпакс» был одним из немногих транспортов более-менее приспособленных для перевозки раненых, а потому доктор Смольников, пользуясь властью, полученной от адмирала Пантелеева, немедленно забрал пароход для своих нужд. На нём предполагалось эвакуировать главный военно-морской госпиталь Таллинна, несколько центральных медучреждений КБФ, офицерские семьи, русских беженцев и многих других. Команда «Калпакса» состояла в подавляющем числе из латышей. Старшим помощником капитана являлся 25-летний Айрис Коппель, радистом — Янис Эрликис и так далее вплоть до повара, 48-летней Лины Апинис. Лишь несколько матросов и мотористов были русскими.
По этой и по ряду других причин судно находилось под пристальным вниманием Особого (3-го) отдела КБФ и его начальника дивизионного комиссара Лебедева. После расправы над моряками «Атиса Кронвалдса» следующим на очереди был комсостав «Калпакса».
И неизвестно, что бы произошло, если бы за экипаж парохода горой не встал доктор Смольников и в действия Особого отдела самым резким образом не вмешался адмирал Пантелеев.
Дивизионный комиссар Лебедев вынужден был поумерить свой пыл, сказав своим подчинённым: «Ладно! В Ленинграде разберемся со всеми!» И слово своё, как и подобает чекисту, сдержал, хотя и не полностью. Но это уже по не зависящим от него обстоятельствам.
А пока доктор Смольников убедившись, что погрузка раненых идет быстро и организованно, распределил на «Калпакс» четырёх врачей, 9 медсестер и 20 санитаров. Старшим был назначен врач-терапевт Копырин, а его помощницей молодая выпускница Военно-медицинской Академии хирург Татьяна Разумеенко. Не теряя времени, они стали разворачивать на транспорте операционную и перевязочную каюты.
10:05
Профессор Смольников, хотя и мог показаться удовлетворённым, когда он наблюдал за быстрой и организованной погрузкой раненых на пароход «Калпакс», в действительности был весьма далёк от какого-либо чувства, хотя бы отдалённо напоминающего удовлетворение.
Количество транспортов, которые ему с огромным трудом удалось кое-как приспособить под госпитальные суда, явно уступало тому числу раненых, которое было подсчитано в первом приближении на основании официальных рапортов. Пришлось распределять раненых по транспортам, которые были совершенно не приспособлены. По 200-300 человек, договариваясь с капитанами и их военными помощниками.
«Эмка» доктора Смольникова мчалась в Беккеровскую гавань, где к причалу был поставлен большой транспорт «Казахстан».
Прибыв к причалу, Смольников обнаружил у сходен «Казахстана» огромную толпу самого разнообразного люда. Грузились как всегда первыми всевозможные тыловые учреждения флота, какие-то хитрые «спецчасти», руководимые людьми в кожаных куртках без знаков различия, но с заметной военной выправкой. Портовый кран опускал в раскрытый зев трюма автомашину с непонятной башенкой на крыше, отдаленно напоминающей броневик времен гражданской войны.
С трудом пробившись на борт, Смольников поднялся на мостик, где нашел капитана судна Вячеслава Калитаева. Выслушав просьбу Смольникова, капитан заметил ему, что «Казахстан» совершенно не приспособлен для перевозки раненых, но если речь идет просто о месте для их размещения, то, разумеется, такое место найдется.
Местом для раненых оказался пустой бункер для угля и часть пространства носового трюма. Если бы кто-нибудь до войны показал Смольникову подобные помещения как место для размещения раненых, он, наверное, сошел бы с ума. Но теперь искренне обрадовался. На «Казахстане» можно было разместить не менее 300 человек.
10:25
Капитан «Казахстана» Вячеслав Калитаев и его второй штурман Леонид Загорулько спокойно наблюдали за погрузкой. Время от времени в Беккеровской гавани взрывались снаряды, но обстановка здесь была ещё вполне терпимой. А к дымам пожаров, поднимавшимся над городом, уже успели привыкнуть.
Капитан Калитаев был очень известным человеком не только в пароходстве, где он работал с 1925 года, но и во всей стране. Известность капитану принесла довольно тёмная история, когда командуя пароходом «Кузнецкстрой» на Дальнем Востоке, он по воле случая был арестован японскими властями в порту Хакодате. Случаем, в результате которого пароход «Кузнецкстрой», следовавший из Владивостока в Магадан, оказался в японском порту, явился неожиданно вспыхнувший на судне пожар. Это вынудило Калитаева, чтобы избежать гибели парохода, зайти в ближайший японский порт. Настырные японцы страстно желали проверить, что за груз везло советское судно, но капитан Калитаев наотрез отказался допустить их на борт. За плечами Калитаева были уже походы в воюющую Испанию на пароходе «Кооперация» и он умел охлаждать пыл иностранных портовых властей.[13]
Японские власти держали «Кузнецкстрой» под арестом в течение 48 суток, но так на борт судна допущены не были. В чем была истинная сущность этого инцидента, так и осталось неизвестным, но капитан Калитаев получил всесоюзную известность как герой, «отстоявший в труднейших условиях честь и достоинство нашей советской Родины».
В 1939 году Калитаев был назначен капитаном нового грузового парохода «Казахстан» водоизмещением в 3039 тонн. «Казахстан» (и однотипный с ним «Узбекистан») был построен в 1938 году во Франции по заказу СССР для Северного морского пути. Несмотря на крупный тоннаж, судно имело один винт и во льдах ходило плохо. Тем не менее, в том же 1939 году Калитаев провел «Казахстан» из Мурманска до устья реки Яны без перевалки грузов в Тикси, за что был награжден орденом «Знак Почёта».
«Казахстан» вернулся на Балтику в разгар Зимней войны с Финляндией, сопровождая переброску на театр военных действий знаменитого ледокола «Ермак» и служа, как было элегантно отмечено в секретной инструкции, «отвлекающим фактором для подводных лодок противника». Балтика встретила оба судна такими льдами, через которые был не в состоянии пробиться даже «Ермак». Зажатые льдами суда чуть не попали в руки финнов, но всё в итоге обошлось...
В июне 1941 года «Казахстан» был передан командованию КБФ, покрашен в боевые цвета и классифицирован как военный транспорт №523 (ВТ-523).
С первых же дней войны по заданию командования флотом «Казахстан» осуществлял перевозку грузов на Ханко и острова, порой попадая в самые критические ситуации, из которых выходил исключительно благодаря мореходному искусству своего капитана.
Адмирал Трибуц, вынашивая планы быстрой эвакуации гарнизона Ханко, давно держал на примете все крупнотоннажные транспорты. И хотя с его планами относительно Ханко так ничего и не вышло, теперь собранные адмиралом транспорты должны были обеспечить эвакуацию главной базы флота — Таллинна. А «Казахстан» был
