Жемчуг Лутры - Брайан Джейкс

Расконса пощекотал ящерицу острием кинжала.

— Ладно, приятель, ты не переживай. Долго терпеть такую мерзкую компанию тебе не придется. Отдадим мы тебя твоему императору ближе к ночи, не беспокойся. В каком виде, правда, не знаю, но как-нибудь уж доставим.

Горностаю Оскалу вся эта болтовня была неинтересна. Он подошел к Расконсе и, поглядев ему прямо в глаза, спросил:

— Когда мы вернем себе наши корабли? Лис в ответ улыбнулся и сказал:

— Когда настанет время, не раньше. Как ты думаешь, чего от нас ждет Ублаз? Вот именно: он ждет, что мы организуем набег на порт, чтобы захватить наши корабли. И можешь быть уверен, Безумный Глаз придумал какую-нибудь ловушку. Нет, нам теперь важнее захватить дворец. А потом корабли сами упадут к нам в лапы. Ничего, продержим Ублаза во дворце сколько потребуется, пока он не согласится на переговоры.

Оскал с сомнением в голосе поинтересовался:

— А потом что? Лис выхватил из ножен свой любимый кинжал и кровожадно облизнул его.

— Тогда мы обманем его и убьем. Я думаю, не только куницы способны на хитрость и двойную игру.

Оскал не унимался:

— Корабль! Нам нужен корабль, хотя бы один.

Расконса поразмыслил над этим, а затем встал и направился на вершину ближайшего холма. Оттуда он показал пальцем в сторону полузатопленного «Флибустьера».

— Эй, Оскал! — обратился к горностаю Расконса. — Посмотри: вот тебе корабль, почти целый. Согласись: если привести «Флибустьер» в порядок, то в твоих лапах окажется едва ли не самый быстрый корабль в мире.

Оскал, воодушевившись, стал собирать по окрестным скалам свой экипаж. Расконса добрался наконец до уже пропекшегося краба и сказал сам себе:

— Вот и славненько. И Оскал при деле, и корабль нам не помешает. Особенно такой, который списан Ублазом со счета.

Вечером Ублаз лично спустился к дворцовым воротам, куда стражники и надзиратели приволокли тело очередной мертвой ящерицы. Нисколько не заинтересовавшись погибшим надзирателем, император вытащил кусок парусины, который был зажат у того в зубах. Отойдя в сторону, Ублаз стал читать послание Расконсы: «Поговорим завтра. Если ты не придешь, я все равно выкурю тебя из дворца рано или поздно. Выброси зеленый флаг, если согласен с моими условиями: встречаемся в центре острова утром после рассвета. Расконса». Ублаз жестом подозвал Сагитар и отвел ее в сторону на достаточное расстояние, чтобы никто не слышал их разговора.

— К полуночи приведешь ко мне в тронный зал шестерых лучших стрелков из лука, — распорядился император. — Сделай так, чтобы никто не знал, зачем и куда их вызвали.

Улыбаясь, Безумный Глаз отправился обратно в свои покои. Ему даже нравилась сложившаяся ситуация: он снова вступил в рискованную игру и был уверен, что вот-вот докажет настырному противнику — тягаться с ним бесполезно.

Прошло уже два дня с тех пор, как «Морской Змей» вышел из полосы льдов и туманов, и теперь он на всех парусах двигался на запад, к Сампетре. Светило солнце, хотя из-за северного ветра по-прежнему было холодно, и к тому же изрядно штормило.

Настоятель Дьюррал сидел в капитанской каюте. Время от времени он грыз морские сухари, запивая их холодной водой. Мыслями старый настоятель был где угодно, только не на пиратском корабле. Разумеется, большая часть его раздумий была посвящена Рэдволлу. Из сладких воспоминаний Дьюррал был вырван раздавшимся на палубе шумом. Послышались топот множества лап, звон стальных клинков — стало ясно, что взаимная неприязнь Ромски и Ласка Фрилдора все-таки переросла в открытый бой. Для своей безопасности Дьюррал подтащил к двери стол и пару не прикрепленных к полу скамеек. Забаррикадировавшись таким образом, он завернулся в пыльное одеяло, лежавшее на койке капитана, и забрался в дальний угол каюты. Ему оставалось только надеяться, что верх в разыгравшейся схватке одержит хорьчиха Ромска, а не беспощадный генерал надзирателей.

Проснулся Дьюррал ближе к ночи, когда иллюминатор, находившийся под самым потолком каюты, почти перестал освещать помещение. Настоятель на ощупь проверил дверь и убедился в том, что она надежно забаррикадирована. Завернувшись снова в одеяло, он сел спиной к перевернутому столу и стал ждать. На палубе царила тишина. Вдруг настоятель Дьюррал насторожился: кто-то поскребся в дверь каюты. Не зная, кто это — друг или враг, но опасаясь худшего, Дьюррал перебрался в дальний угол. Скребущиеся звуки сменились стуком, а затем сильными ударами, от которых задрожала дверь каюты. Вскоре в двери была прорублена большая дыра, в которой мелькнула чья-то тень. Не выдержав напряжения, старый настоятель в отчаянии закричал:

— Да кто же там?

В следующую секунду раздался еще более сильный треск, половина двери разлетелась в щепки, и в образовавшуюся дыру просунулась кошмарная чешуйчатая морда Ласка Фрилдора.

ГЛАВА 36

Выглянувшая из-под парусинового полога Фиалка первой увидела незнакомцев. Она испуганно вскрикнула, и Мартин тотчас же вскочил на ноги, выхватив из-за спины меч. Отбросив в сторону тент, он приготовился к бою.

Хват, зажав лапой Фиалке рот, сам изумленно смотрел на множество огромных неизвестных ему существ, окруживших челнок.

— Великие Сезоны! — пробормотал он. — Откуда взялось это стадо морских кошмаров?

Большие, сильные и подозрительно моргавшие темными глазами звери плотным кольцом окружили лодку. Мартин занес меч, чтобы отпугнуть их и заставить отодвинуться чуть подальше. Двигаясь быстро, но очень плавно, Грат поспешила опустить лапу Мартина, негромко сказав ему:

— Отложи меч, Мартин. Это морской народ. Лучше их не злить. Не делай резких движений, не то они просто сбросят нас в воду и утопят.

Мартин опустил оружие, не отрывая взгляда от незнакомых зверей.

— Что будем делать дальше? — шепотом спросил он у выдры.

Та отложила лук и стрелы и показала незнакомцам, что она безоружна.

— Давай я попробую с ними поговорить, — сказала она Мартину. — Морской народ иногда приплывал к тем местам, где жила моя родня. Они по-нашему не говорят, но я их вроде немного понимаю. Да, вспомнила: наши называли их тюленями.

С этими словами Грат выскользнула из челнока и направилась к самому крупному и солидному на вид из окруживших лагерь тюленей. Тот бесстрастно смотрел на нее немигающими глазами и лишь чуть покачивал головой, что получалось у него весьма величественно.

Грат согнулась в три погибели, изо всех сил стараясь двигаться так, чтобы ее голова не поднималась выше головы главного тюленя. Сложив лапы вместе, она несколько раз похлопала ими перед собой и произнесла что-то вроде «Бр-бр-бр-динь! Дза-а-а-ар!» Тюлени заволновались и закрутили головами, явно удивленные тем, что какая-то выдра умеет говорить на их языке. Одним взглядом главный тюлень восстановил тишину. Мартин тем временем успел подойти к Грат и тихонько спросил ее:

— Что ты сказала этому великану?

— Естественно, я поздоровалась с ним. «Бр-бр-бр-динь» — это что-то вроде «добрый день». И еще я его назвала словом «дза-а-а-ар», и там очень важно тянуть букву «а». Чем дольше ты ее тянешь, тем с большим уважением получается обращение. А вообще это что-то вроде «царя» или «короля». В общем, тяни букву «а» — и проявишь уважение к его величию. Тихо, он сам хочет нам что-то сказать.

Тюлень царственно посмотрел на них сверху вниз и произнес:

— Э-э-это ммм-не ту-у-ут дза-а-а-ар. Я-а-а лед гора-а-а. — Свои слова он пояснил движением головы, словно окидывая взглядом весь айсберг.

Грат поклонилась и, закрыв глаза, почтительно ответила:

— Дза-а-а-а-ар ту-ут ты-ы-ы.

Похоже, такой ответ понравился тюленьему королю. Он поднял здоровенный ласт и звонко шлепнул им себя по груди.

Грат объяснила:

— Вообще-то все я не поняла, но, судя по всему, он сказал, что это его остров. Я, мол, король этой ледяной горы. Ну а я попыталась ему втолковать, что он очень большой король и что этот остров действительно принадлежит ему.

— Интересно, как бы втолковать ему, что мы не претендуем на этот остров? — озаботился Мартин.

Грат подумала и сказала:

— Попробуй произнести: «Ту-ут не-е ммм-не-е». Хуже не будет.

Мартин сделал шаг вперед под внимательными взглядами тюленей. Сначала он почтительно похлопал ладонями перед собой, как это делала Грат, а затем, сам не ожидая от себя такой дерзости, пару раз хлопнул себя по груди, словно передразнивая предводителя тюленей. Отступать было некуда, и Мартин заявил:

— Дза-а-ар Мартин. Ту-ут не-е ммм-не-е. То есть не мой это остров, — добавил он напоследок.

Похоже, его выступление развеселило тюленьего короля. Тот, махнув в сторону Мартина огромным ластом, в свою очередь передразнил его:

— Ту-ут не-е ммм-не-е. Ту-ут ммм-не.

Выбравшись из челнока, Хват присоединился к Мартину и Грат.

— Ну, ребята, похоже, дела не так плохи. Если у этих гор мяса и жира есть чувство юмора, то с ними, может быть, удастся договориться.