Хранители равновесия - Владимир Лошаченко

Императрица Мела I приводила в порядок одряхлевшее и частично разворованное государство в быстром темпе железной рукой – впереди маячила война с кочевниками. Она впрягла в работу бывших наемников с такой энергией, что те стали втихомолку материть Пашу – на хрена им такой геморрой! Чернота успокаивал: потерпите пару месяцев, все устаканится. Ему досталось больше всех, Мела назначила его главным оружейником Тарагона. Пришлось стажеру через портал тащить в столицу инженера Жозефа Лаваля и двух кузнецов-литейщиков. В спешно выстроенных кузнях и литейном цехе отливали пушки. На окраине города соорудили лабораторию по производству пороха. Оружейники начали делать пехотные и кавалерийские арбалеты. Люди работали на износ, но из-за отсутствия технологий и конвейера дело продвигалось медленно.

Мела, уютно устроившись на плече любимого, сварливо жаловалась на дефицит вооружения. Пашка тут же подал гениальную идею:

– Попроси Иру наделать копий пушек, арбалетов и бездымного пороха.

Красавица, завизжав от радости, укусила его за шею.

На следующий день оружейные арсеналы ломились от пушечных стволов и арбалетов. Что касается последних – хватало получаса тренировок, и любой солдат мог сносно с ним управляться. С пушками гораздо сложнее, но и здесь нашелся выход. Один сеанс на ментальном уровне, и четыре тысячи будущих канониров начинают учебные стрельбы на полигонах.

В самом дворце ментасканированию подверглись все – слуги, фрейлины, камергеры. В результате половину выгнали без выходного пособия, и, к большой досаде графа д’Торе, среди последних оказалось более десятка вражеских шпионов различных государств, в основном с севера.

Если с государственными делами положение более-менее стабилизировалось, то в остальном наблюдалась тихая паника. Оказалось, Мела совершенно не знала обычной жизни, не представляла, чем живет народ. В очередной раз помогло ментасканирование. Доставили обычного горожанина, затем случайно выбранную горничную, из вояк на сеанс согласился Ливэн. Мела потом ходила три дня в задумчивости и некоей растерянности. О такой стороне жизни она и не подозревала. Знать чаяния своего народа всегда полезно для правителя. К сожалению, сильные мира сего предпочитают смотреть сквозь розовые очки, опираясь на мнение льстецов-референтов и придворное окружение лизоблюдов.

В Савоне открылась академия магии, готовился распахнуть двери университет. Строились первые школы для простого люда. Орест создавал офицерские и канонирские училища. Гидо разгребал дела в Министерстве иностранных дел. Ливэна, к удивлению всех остальных, императрица назначила главным казначеем Министерства финансов. Видимо, за его честность и экономность. В один из свободных вечеров Пашка с Аццо пили вино в одной из беседок дворцового сада.

– Дорогой Паша, нам повезло, мы живем в удивительное время – я счастлив служить нашей великолепной императрице. Красива, умна, с железным характером – такого правителя нигде нет.

– Вы правы, уважаемый Аццо, – кивнул Пашка. Открою вам страшную тайну: Мела I – аватара.

– Ась?

– Божественное воплощение, ее сила и мощь способны сровнять с землей с десяток таких городов, как Савона. Из любой армии сделает кровавый блин. Я по сравнению с ней как новичок супротив профессионала мечника.

– Для чего вы делитесь со мной столь секретной информацией? – озадачился граф.

– А для того, чтобы не вздумали устраивать козни против императрицы или еще какие гадости.

– Тьфу на вас, – возмущенно замахал руками д’Торе. Давайте лучше выпьем, умеете вы, Паша, испоганить настроение.

Дзи-и-инь…

Ярко горели жертвенные костры, кровь гибусов[8] и рабов лилась в медный котел. Шаманы под резкие звуки бубнов бились в обрядовых танцах. Воины кланов завороженно смотрели на катающихся в трансе предсказателей судьбы. Главный шаман, сухенький старичок, замотанный в волчьи шкуры, бросил в котел гладкую деревяшку, покрытую колдовскими рунами. Под взглядом шамана деревяшка завертелась, а затем замерла, показывая острым концом на запад. Бубны стихли, перед шаманом почтительно склонил голову Амбагай-хан – повелитель Черной орды. Оба уставились на деревяшку, лежавшую доселе спокойно. Пренебрегая законами физики и вопреки здравому смыслу, деревяшка, булькнув, утонула. Кочевники, открыв рот, пялились на котел, полный крови.

– Что это значит? – прошипел сквозь зубы Амбагай.

– А то ты не понял? Орда в походе на империю захлебнется в собственной крови, – спокойно ответил главный шаман.

Повелитель осатанел – война с изнеженным западом решала многие проблемы, а тут шаманьи заморочки.

– Слушай сюда. Если хочешь остаться в живых, ханам объявишь об удачной кампании.

– Понял, великий хан, сделаю, как ты прикажешь, – быстро согласился шаман, пряча ехидную усмешку.

Курултай собрался близ столицы. Повелитель не любил городов. В большом шатре кругом расположились двадцать ханов – предводители кланов. Амбагай-хан восседал на небольшом золотом троне с инкрустацией. Безмолвные слуги разносили кувшины с пенным жачусом[9] и заморским пивом. На огромных подносах лежали дымящиеся жареные туши гибусов. Перед каждым ханом – стопка нежнейших лепешек. Приветственная речь Амбагай-хана была короткой, но емкой. Празднество началось. Ханы, чавкая, пожирали куски баранины, запивая еду хмельными напитками. Пока гости не напились до поросячьего визга, повелитель озвучил главный вопрос повестки дня. Выступивший вслед шаман подтвердил благоприятный успех предстоящей войны. Слово «война» ханы не воспринимали, «набег» – дело другое. Набежали, награбили и смылись – вот в чем удаль и удача настоящего воина. А война – дело затяжное и муторное, это не для них. Вот так открытым текстом и вывалили Амбагай-хану. Вскипевший было повелитель сдержался. Какая разница, как будет называться будущее мероприятие, главное – результат. На пока еще трезвую голову решили выступать через пять дней, а сейчас праздновать. Да пребудет в здравии умнейший из умнейших, меч Вселенной славный Амбагай-хан!

Не обращая внимания на льстивые речи, повелитель, вытерев жирные руки о полу стеганого халата, выбрался наружу. Тысячи костров пламенели в ночи – силища. Амбагай-хан, сыто рыгнув, помочился рядом с шатром. Окинув полупьяным взглядом мерцающую в огнях долину, икнул:

– Кто сможет выстоять против моей орды? Правильно, никто.

Трактир «Ржавая секира» – постоянное пристанище наемников и гвардейцев – в этот час напоминал муравейник во время дождя. По большому залу, освещаемому факелами, сновали ладные подавальщицы, на ходу уворачивающиеся от загребущих солдатских рук. На вертелах шкворчали оленьи и кабаньи туши, вино лилось рекой в луженые глотки наемников. Заработанные денежки воины спускали легко – нехитрая философия молодости: зачем копить, если завтра можно погибнуть в схватке. Среди гула голосов иногда слышалась соленая солдатская песня.

В чистом углу за небольшим столом, покрытым бумазейной скатертью (неслыханная щедрость хозяина заведения), расслаблялись четверо. Трое мало отличались от остальных клиентов, зато четвертый господин привлекал всеобщее внимание и вызывал шутки товарищей:

– Эти рюшечки, кружавчики, – давился хохотом Орест.

Гидо склабился во все зубы.

– В самом деле, ты чего, Ливэн, вырядился, что тот попугай? – заметил Пашка, сосредоточенно обгладывая оленье ребрышко.

Герцог Ливэн Бельфо д’Ажен, невозмутимо поправив салфетку на пышном жабо, допил кубок вина.

– Босяки, что вы понимаете в правилах этикета высшего общества?

Бывшие наемники восторженно взвыли:

– Га-га-га! Поучи нас. Поучи.

– Вы, оборванцы, посмотрели бы на себя со стороны, ходите черт-те в чем. А еще великие герцоги. – Ливэн притворно закатил глаза в копченый потолок. – Своим внешним видом вы просто-таки позорите матушку императрицу. Шпана какая-то, а не титулованные особы.

Молодые мужчины невольно переглянулись. До них дошло, что расфуфыренный Ливэн не так далек от истины. У Пашки обгорел бок камзола, один боковой карман выдран с мясом, другой висит на нитках. Гидо ходит в разодранной рубахе и дырявых сапогах, а первый военный министр Орест щеголяет в простреленной шляпе и с прорехой на штанах, отсвечивая пятой точкой.

– Прав, засранец, да, действительно несколько пообтрепались, ну дык все в делах и заботах. Некогда нам за собой следить, – буркнул Гидо.

– А я о чем говорю? – воодушевился Ливэн. – Полон дворец холуев, только свистните – и оденут, и отгладят.

– Ага, – вклинился Орест, – и веревочку бантиком завяжут на горлышке.

– Га-га-га!

– Выпьем, братцы, пока есть возможность.

Выпили.

Затем все трое насели на герцога д’Анжена, выспрашивая, по какой такой причине он сегодня выглядит павлином.

– Причина более чем важная, я сегодня окончил обучение, и перед вами образованный финансист, по праву занимающий должность главного казначея.