Кристаллические слезы - Мелинда Снодграс

– Сыграйте еще раз вступление, – попросила Ухура.

Нежные звуки зазвучали в морозном воздухе. Закрыв глаза, девушка долго вслушивалась в мелодию, покачивая в такт головой. Проиграв несколько пассажей, Мартэн вопросительно посмотрел на певицу. Ухура кивнула и откашлялась. Опершись на синтезатор, она подняла к глазам руку с зажатым в ней листком.

Солнце вставало. Первые робкие лучи уже коснулись снежных вершин, раскрасили облака в розово-золотистый цвет. Мартэн заиграл вступление. Глубоко втянув холодный воздух, Ухура запела:

Не покидайте нас, друзья, Настал тяжелый час.

Возьмите стихию под уздцы И защитите нас.

С первыми же звуками ее голоса тайгетяне пришли в движение. Вместо привычного заунывного бормотания послышались взволнованные надсадные крики. Девушка запнулась, но взяла себя в руки и продолжила:

В кромешной мгле эфир молчит, И нет спасенья никому.

Опасной радуги лучи Поглотят корабли.

Ухура вытянула руку вверх, указывая в космос, где буйствовал коварный феномен, и перешла к следующему куплету. В нем говорилось об «Энтерпрайзе», о клингонах и о битве между ними.

Тайгетяне стали дружно подпевать Ухуре. Все это время трикодеры Спока старательно записывали изменения в окружающей среде. Закончив петь, девушка поблагодарила Мартэна и Кали за помощь.

Маэстро поднялся из-за синтезатора и пошел к океану. Опустив голову и закрыв глаза, он долго стоял на берегу, почти физически ощущая, как пульсируют звуки в висках. Казалось, земля уходит у него из-под ног, а невесомое тело уносится в черную бездну безбрежного космоса.

– Люди? Вы – люди! – раздались вокруг голоса тайгетян.

Открыв глаза, Мартэн увидел, что самый крупный детеныш отделился от стаи и приблизился к синтезатору. Через мгновение маэстро уже сидел за инструментом.

– Да, мы – люди, – пропел он, тихонько подыгрывая. – Мы пришли, чтобы помочь вам.

– Помочь? Но ведь вы сами просите нас о помощи.

– Да, верно. Наши друзья пропали в водовороте искривления пространства-времени. Если они не вернутся, если мы не сможем остановить распространение феномена, то все погибнет. Тайгета, солнце вашей планеты сгинет в черной дыре, и тогда ваш мир превратится в безжизненный темный шар, скованный льдом.

– Но куда может исчезнуть солнце? Чтобы сдвинуть его с места, потребуется сила тысяч…

Мартэн не сумел понять последнее слово, но это мало беспокоило его. Возможность вести диалог с братьями по разуму наполняла его небывалым счастьем.

– К сожалению, солнце может исчезнуть, – повторил Мартэн. – Грандиозная воронка засасывает все физические объекты на своем пути и перемещает их из нашего пространства-времени куда-то… не знаю куда. Я видел это собственными глазами. Так исчезла Тайгета-Один, самая близкая к солнцу планета.

Осознав слова маэстро, тайгетяне пришли в замешательство. Видимо, они имели определенные познания в физике и астрономии, понятия «пространства» и «времени» были им понятны, и самая близкая к солнцу планета не оказалась для них пустым звуком.

К сожалению, время от времени Мартэн затруднялся перевести особо сложное научное объяснение, а иногда грешил вычурными и трудными для восприятия оборотами, что приводило тайгетян в недоумение. Детеныши отвлекались на слишком далекие от текущих задач вопросы: где находится Земля, какие там существуют формы жизни, как люди оказались на их планете и тому подобное. Мартэну стоило больших трудов не выказывать раздражения и переводить разговор на проблему «Энтерпрайза».

– Так что вы хотите от нас? – спросил детеныш.

– Постарайтесь сделать то, что вы совершили с рыбой, пустынями и лесами: верните нам корабли.

– Покажите, пожалуйста, как они выглядят.

Ги в изумление уставился на тайгетянина, а затем перевел взгляд на Спока. Радуясь общению с детенышем, маэстро забыл обо всем на свете. Теперь ему требовалась помощь товарищей.

– Они хотят знать, как выглядят наши корабли.

– Вы установили с ними телепатическую связь? – спросил Спок.

– Я будто спал с открытыми глазами. – Спок скептически посмотрел на музыканта и, приблизившись к маленькому тайгетянину, опустился перед ним на колени. Протянув руку, он осторожно погладил детеныша по голове.

– Подождите! – крикнула Кали, прежде чем вулканец вступил в телепатическую связь. – Покажите им изображение Кора и, если можно, попросите вернуть его на «Клотос». Быть может, ему удастся усмирить бунт.

Спок откинул голову и закрыл глаза, впадая в транс, но ему опять помешали. На этот раз Мартэн:

– Подождите, офицер. Телепатия – это еще не все. У вас ничего не получится без музыкального сопровождения. Сейчас я сыграю, а вы подпевайте. Можете оформлять ваши мысли в виде арий. Как в опере.

– Хорошо. Теперь я могу начать?

Обнаружилось, что у Спока довольно приятный баритон. Это было странное зрелище: высокий худощавый мужчина, стоя на коленях, пел маленькому пушистому созданию с умными голубыми глазами. Словно отвечая вулканцу, тайгетянин громко защебетал. Высокие пронзительные звуки у многих вызвали приступ слабости и головокружение.

– Что это, черт возьми? – выругался Маккой, хватаясь за голову.

– Шинг, запомните. Шинг – так зовут их старшего, – переводил Спок. Похоже, что их «песни» регулируются законами и традициями. Иные способы общения противоречат священным правилам. Прежде чем выполнить нашу просьбу, они должны получить разрешение у этого самого Шинга.

Мартэн обессилено прислонился к Ухуре, сжимая виски ладонями. Губы его посинели, а лицо стало мертвенно-бледным.

– Все-таки нужно заставить его лечь, – сказала Ухура, взглядом прося у Маккоя поддержки.

– Посмотрите! – воскликнула клингонка, протянув руку в сторону ближайшей скалы.

Все дружно повернулись и увидели, как, степенно перебирая ластами, к лагерю двигался огромный взрослый тайгетянин. Лучи утреннего солнца переливались на его серебристо-белой шерсти. Царственная, осанка свидетельствовала о видном положении среди сородичей.

– Мистер Мартэн, – позвал Спок, стараясь перекричать радостные вопли детенышей. – Без вашей помощи не обойтись…

– Конечно, – отозвался музыкант. Он сел за синтезатор и положил трясущиеся руки на клавиатуру.

Взрослый тайгетянин в сопровождении эскорта малышей приблизился к людям и уставился на них огромными проницательными глазами. Трудно было выдержать этот взгляд, некоторые из исследователей поспешили отвернуться или попросту опустили глаза – настолько велика была энергия этого существа, казалось, вобравшая в себя холодную вечность космоса.

Лишь Мартэн бестрепетно встретил пронзительный взгляд Шинга. Спок подошел к тайгетянину и встал перед ним, надеясь завязать диалог. На лицо вулканца набежала тень тревоги, никогда прежде он не сталкивался с таким мощным телепатическим полем.

– Кто вы такие и почему требуете, чтобы наши дети нарушили святость «Великой Песни»?

– Мы земляне. Мы прибыли сюда, чтобы избавить ваш народ от величайшей опасности.

Патриарх Шинг с удивлением посмотрел на человека.

– Нам ничто не угрожает, потому что у нас есть «Великая Песнь». Я слышал, что помощь требуется именно вам.

– Это правда, – признался Спок под аккомпанемент маэстро. – Наши товарищи пропали в водовороте искривления пространства-времени. Мы просим вернуть их в наше измерение.

– Это невозможно. Нельзя без особой надобности обращаться к силе, которая защищает наш мир, поддерживает в нем равновесие и оберегает нас от напастей.

– Но юные тайгетяне обещали помочь нам, – настаивал Спок. – Требуется только ваше согласие.

Патриарх Шинг вопросительно взглянул на детенышей и разразился громкой, весьма недвусмысленной «песней» – бранью. Дав малышам возможность объяснить происходящее, он помолчал, как-то совсем по-человечьи вздохнул и запел:

– Хорошо. Мы позволим нашим детям оказать вам содействие, но лишь потому, что вы убрали с планеты чужеземных убийц. Услуга за услугу. Однако у нас есть условие: мы спасем ваши корабли, но вы покинете планету. Ваше присутствие нежелательно для нас.

– Но… – хотел было возразить Спок.

– Это мое последнее слово, – отрезал патриарх, повернулся и поковылял обратно в скалы.

– Ну? – нетерпеливо спросил Маккой. – Они помогут?

– Юные «певцы» получили разрешение патриарха Шинга, но он поставил условие: как только «Энтерпрайз» вернется, мы должны покинуть Тайгету-Пять.

– Хорошенькое дельце! – недоуменно протянул Регсдейл, – Не повезло нам с их командиром. Ладно, как только вынырнет «Энтерпрайз», мы быстренько затащим свои задницы на борт и будем таковы. Пусть сами разбираются со своим феноменом!

– Не слишком ли вы торопитесь, мистер Регсдейл? – заметил Маккой. – Мы еще не знаем, удастся ли тайгетянам вернуть наши корабли. Все, что мы пока видели, это забавные фокусы с рыбой и деревьями. Феномен искривления пространства-времени – орешек покрепче.