Необъявленная война: Записки афганского разведчика - Ким Николаевич Селихов

— Ну, что там, давайте!

Прочитал раз, второй, подошел к карте на стене, сделал на ней пометку красным карандашом и к телефону.

— Рафик полковник! Угрюмый сообщил точные данные движения груза… Район 5/6, координаты 8-13-25. Разрешите приступить к операции? Благодарю за добрые пожелания!

Повернулся к лейтенанту, попросил сесть поближе к столу, подвинул к нему шифровальный блокнот с ручкой:

— Пишите… «Сверхсрочно… Особой важности. Все готово, приказываю действовать, операция „Икс-81“ начинается. Анис». Все. Отправить немедленно, сообщить в отряд: «Тревога! В ружье!»

* * *

Грузовое судно «Исламабад» пришвартовалось к причалу в порту Карачи на день позже, чем его ждали, в полдень. Запоздало в пути из-за шторма, который изрядно потрепал старомодной конструкции, тихоходное, с облезлым ржавым корпусом судно. Его бы следовало давно списать на лом. А вот все еще плавает, выжимает из него хозяин последние силенки, все, что можно…

Загремела якорная цепь, едва спустили на берег трап, как по нему на борт судна поспешил Бури. В своей каюте его ждал капитан с окладистой седой бородой, в замусоленной, видавшей виды форменной фуражке, с тупым, равнодушным взглядом. Поздравление Бури с благополучным прибытием пропустил мимо ушей.

Сказал холодно и скупо:

— Груз прибыл! Прошу подписать счета!

— Слава Аллаху! — с облегчением сказал Бури и воздел руки к небу. Он глаз сомкнуть не мог, ожидая «Исламабад». Каждый час его опоздания заставлял не на шутку поволноваться Абдулу. Счета подписывал не глядя, уже зная из сообщения от Салеха, что это за груз такой в надежной упаковке покоится на дне трюмов старой морской посудины и во сколько он обошелся.

— А теперь немедленно забирайте свой груз и катитесь с ним к чертовой бабушке! — довольно нелюбезно сказал капитан и повернулся к Бури спиной. Он был не намерен продолжать разговор с афганцем, достал из шкафчика бутылку джина, плесканул солидную дозу в бокал, выпил не спеша, вставил в зубы трубку.

Бури даже оторопел от такого негостеприимства, стоит, глазами хлопает, слово вымолвить не может. А капитан завалился в мягкое кресло, дымит табаком, включил магнитофон, наслаждается музыкой после нелегкого рейса.

— Но послушайте, нельзя сейчас, среди белого дня разгрузку производить, — наконец заговорил Бури. — Груз секретный, для святого дела предназначен…

— А меня вовсе не интересует, для чего он предназначен, твой секретный груз, — отвечает, не поворачивая головы, капитан. — Доставил его в целости и сохранности, получай и уходи, пока он твой…

— То есть как, пока он мой? — не понял Бури.

— А вот так… До вечера не возьмешь, продам другим, таким же, как ты, душманам… С радостью возьмут!

— Я не душман, а повстанец, борец за народное счастье! Лидер партии «Шамшари ислами»! Не имеешь права со мной разговаривать в таком тоне! — возмутился Абдула.

— Да брось ты ерунду пороть, — поморщился капитан. — Называй себя хоть самим падишахом. Только мое слово твердое, в ночь снимаюсь с якоря, я не намерен нести убытки из-за твоего груза, контрактом не предусмотрено!

Бури тяжело вздохнул, полез в карман за чековой книжкой. Ничего не поделаешь, за простой судна надо было платить отдельно.

— Какая цена? — спросил он капитана.

Услышав ответ, так и присел.

— Вай, вай, вай! Это ты настоящий душман, а не я… Скинь полцены, помоги нашему освободительному движению.

— Аллах поможет! — сказал капитан и потянулся к бутылке крепкого гавайского джина.

…Погрузку закончили к утру. Десять армейских грузовиков пакистанской армии, высокие кузова которых плотно укрывал брезент, тронулись вслед за джипом Бури… Сам он устроился на заднем сиденье, а за рулем был его верный адъютант Махаммад. У парня усы длинные, обвислые. Взгляд из-под лохматых бровей тяжелый, недобрый. Сам весь жилистый, черной мухой прилипла родинка на левой щеке. Рядом с ним автомат, подсумок с запасными магазинами, пара гранат с длинными ручками.

— Вы бы поспали, мой господин! — советует он Бури. — Вторые сутки глаз не смыкаете. Все идет нормально, опасаться не приходится.

Бури и без адъютанта видит, что операция проходит успешно. На чужие деньги удалось закупить первоклассное вооружение для его боевых групп в Афганистане. Опередил он с помощью Салеха другие группировки, получил щедрый подарок в кругленькой сумме долларов от своих хозяев. Нет, что там ни говори, а пока ему нравится этот немногословный парень. У Салеха определенно есть коммерческая хватка, сумел хорошо поторговаться, купил за те же самые деньги, что ему были отпущены, в два раза больше оружия и боеприпасов… И Гульпача в шифровке его хвалит, говорит, старается… Только бы не ошибиться…

Жизнь научила Бури никому не доверять, даже собственной тени, быть всегда начеку. Вот и сейчас нельзя спать, хотя с ним надежная охрана. На каждый грузовик по десять человек вооруженных до зубов мятежников. Парни надежные, бывалые в разных переделках, в случае чего отобьются, не отдадут груз врагу… Здесь и «своих» следует опасаться, перехватят на дороге, организуют засаду, оружие с патронами всем группировкам нужны, как воздух. До границы, чтобы быть потом спокойным, Бури решил лично сопроводить транспорт с оружием. Маршрут движения знали только два человека: он и его адъютант Махаммад. Последний получил карту с маршрутом за несколько минут до начала движения колонны. Бури не сомневался в честности адъютанта, но, на всякий случай, предоставил ему возможность узнать о пути следования в последний момент. Транспорту с оружием предстояла дальняя дорога от Карачи по Хайдарабадскому шоссе через Суккур к афганской границе. Здесь его должен был встретить Седой со своими людьми. Предстояла перегрузка нелегких ящиков на выносливые спины животных. Дальше драгоценное оружие и боеприпасы доставят небольшие караваны под усиленной охраной на главную базу отрядов Бури — надежное укрытие в горах на афганской территории.

ГЛАВА XXIV

Себе подобными других людей считал когда-то я,

Считался с ними, все их тайны почитал когда-то я.

Но жизнь единожды мой разум просветила,

Увы, о людях мненье поменял тогда-то я.

Хасан Газнави Сеид Ашрафаддин Абу Мухаммад

Ахмад не волновался за своих людей. Еще до выхода на исходный рубеж проиграл с солдатами и офицерами предстоящую операцию. Каждый знал, что делать, как действовать в той или иной обстановке. А вот за Седого опасался, боялся самого худшего.

— Рафик подполковник! Седой в десять ноль-ноль… с большим караваном пересек государственную границу в квадрате пять-восемь, — докладывает лейтенант… Он с рацией, держит постоянную связь с пограничниками.

— Пересек-то пересек, а вот вернется ли назад? — вслух усомнился Ахмад.

Лейтенант разделял сомнение подполковника. Была бы его воля, он ни