С тобой наедине - Мэри Бакстер
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
– Я не думал, что все так обернется, – тупо пробормотал он.
– Это не ответ.
– Блэр послышалось, что кто-то заглянул в дверь, когда она обшаривала офис Таннера, – пояснил Калеб усталым тоном. – Но когда она подняла глаза, в комнате никого не было.
– Таннер, и как этот низкий подлец…
– Это еще мягко сказано, – добавил Калеб, кипя от ярости. К злости примешивалась досада. Блэр считала, что у нее просто разыгралось воображение, и он не стал это проверять. Ошибка номер один. Кроме того, он не сказал Уоррелу о ее подозрениях. Ошибка номер два. И обе эти ошибки могли стоить Блэр жизни.
Если бы он выполнил свое обещание не путать бизнес и личную жизнь! Если бы он не влюбился в нее, то вел бы себя более благоразумно. Если бы…
– Мы его поймаем, – наконец произнес Уоррел не совсем уверенным тоном.
Калеб покачал головой:
– Это моя вина. Я должен был предвидеть, что он ее раскусит.
– Не мели чепухи и перестань себя винить. Блэр знала, на что шла, когда согласилась в этом участвовать.
Калеб отказывался признавать, что его вины в случившемся нет, но Уоррел был прав. Сейчас не время предаваться самобичеванию. Надо действовать. И защитить Блэр от повторного нападения – главная на сегодня задача.
– Она должна выйти из игры, Джек. Я не хочу, чтобы она продолжала участвовать в этой игре. Вот свидетельствовать против Таннера в суде – другое дело.
Может, Уоррел и заметил, что Калеб защищает Блэр как-то уж чересчур горячо вопреки своим профессиональным принципам, но он оставил свои наблюдения при себе. Пока.
– Если нам удастся довести дело до суда, – добавил Калеб.
Уоррел набил табаком трубку и сердито воззрился на него:
– Без самодеятельности, Хант. Иначе я вышвырну тебя из Бюро как котенка. Ты понял меня? Мы предъявим Таннеру обвинение, как полагается по закону.
В комнате стало тихо, как в церкви.
На виске Калеба пульсировала жилка.
– Ну так что?
– Я сделаю все, как ты требуешь, – проворчал Калеб.
Уоррел заметно успокоился и принялся попыхивать трубкой. Взглянув на Калеба, он продолжал:
– Теперь о том, что касается Блэр. Ты прав, она должна отойти от дел. Я подумал об этом сразу после того, как она вернулась от Таннера, но это не решает нашу проблему.
– Джек, я хочу, чтобы ее охраняли денно и нощно.
Уоррел посмотрел на него с откровенным любопытством, но ответил довольно спокойно:
– Само собой.
– Спасибо.
Молчание.
– Ну, я поехал в больницу, – внезапно заявил Калеб, чувствуя себя неуютно под пронизывающим взглядом Уоррела.
– Калеб, между тобой и миссис Браунинг, – он намеренно подчеркнул «миссис», – ничего не произошло?
Калеб усмехнулся:
– С чего ты взял, что между нами могло что-то быть? – «Господи, да неужели мое сердце у всех на виду?»
– Я сужу по твоему поведению, – отрезал Уоррел.
Калеб презрительно хмыкнул:
– Мы с Блэр Браунинг принадлежим к разным социальным слоям, и ничто не сможет это изменить.
Уоррел ничего не сказал на это. Да и что тут скажешь?
Наконец Калеб произнес:
– Я терпеть не могу, когда у меня связаны руки.
Уоррел резко отодвинул свое кресло от стола и поднялся:
– Не беспокойся, мы его поймаем. Если Таннер пытался убить Блэр, значит, он напуган до смерти. Должно быть, он считает, что она раздобыла на него компромат. Правильно я рассуждаю?
– Либо пытается отомстить ей за то, что она хотела его одурачить.
Уоррел задумчиво попыхивал трубкой.
– Если бы только он вышел на связь с агентом КГБ. Я уверен, что те подслушивающие устройства, которые разместила Блэр… – Он внезапно умолк и побледнел.
– Именно так, босс, – отрезал Калеб. – Поскольку Таннер застал Блэр в своем кабинете, он наверняка проверил каждый уголок своего дома.
– Боже всемогущий! – рявкнул Уоррел. – Надо мне было сразу об этом догадаться. – И он с таким остервенением принялся грызть трубку, что Калебу показалось, что та сейчас треснет пополам. Уоррел тяжело оперся о спинку кресла. – Да, пора на покой. – И добавил, обращаясь скорее к себе, чем к Калебу: – Мы снова очутились там, откуда начали.
– Может, и нет.
– Что ты имеешь в виду? – вскинулся Уоррел.
Калеб лукаво усмехнулся:
– Я забыл тебе сказать, что Блэр подсадила «жучок» в его степлер рядом с телефоном. Держу пари, он его не нашел.
Уоррел чуть не подпрыгнул на месте, глаза его радостно сверкнули.
– Черт подери!
Калеб ухмыльнулся:
– Как только он сделает первый шаг – а я полагаю, это случится скоро, – мы будем тут как тут.
– Уж в этом не сомневайся, – отрезал Калеб.
Когда Блэр открыла глаза во второй раз, она снова была в незнакомом помещении и снова не одна.
Сначала она увидела свою мать. Сара сидела рядом с кроватью на стуле, сцепив руки на коленях, закрыв глаза и нахмурившись. Затем, заслышав какой-то шорох с противоположной стороны палаты, она повернула голову и заметила у окна Томаса. Он, ссутулившись, стоял спиной к ней.
– Мама?
Сара открыла глаза и порывисто склонилась над ее кроватью.
– Господи, Блэр, как ты нас напугала!
«Осторожнее, Блэр. Не сболтни лишнего». Помолчав и собравшись с мыслями, она спросила:
– Что… что сказал вам врач? – Голос ее напоминал шуршание пергамента.
Томас остановился рядом с Сарой и улыбнулся ей.
– Привет, радость моя, – прошептал он и ласково потрепал Блэр по руке.
Сара ответила в свойственной ей резкой манере:
– Я пыталась переговорить с врачом, если его можно так назвать. Он не сообщил мне ничего стоящего. Я узнала только то, что ты попала в аварию, но счастливо отделалась, получив сотрясение мозга и многочисленные синяки.
Блэр пошевелилась и тихонько застонала.
– Не так уж мне и повезло, – пролепетала она. – Каждое движение причиняет боль.
Томас сжал ее руку:
– Как это произошло?
– Я… я не могла остановиться, – ответила Блэр. – У меня… отказал тормоз.
– О нет, – прошептала Сара. – Это больше напоминает то время, когда ты работала в ФБР. Это их стиль. – Слово «ФБР» она произнесла так, будто это было название болезни. – Можно подумать, тебя снова втянули в эту грязь. – Она помолчала. – Это не так? Скажи мне.
Блэр побледнела еще больше (если это вообще было возможно). Отведя глаза, она едва слышно прошептала:
– Мама, прошу тебя…
– Блэр, отвечай!
– Сара, не сейчас, – перебил ее Томас таким тоном, что Сара немедля повиновалась.
Бросив на него сердитый взгляд, она умолкла.
Блэр закрыла глаза, борясь с головокружением, грозившим очередной потерей сознания. Все благодаря мамочке. Неужели когда-нибудь наступит тот долгожданный день, когда она освободится от ее надоедливой опеки и допросов? До этого дня еще ох как далеко. Сара не хочет сдавать позиции.