Полное собрание сочинений в десяти томах. Том 5. Пьесы (1911–1921) - Николай Степанович Гумилев
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Фении
Он знает! Он знает! Он прочел двенадцать книг.
Дайра
И песню спою вам, которую сам сложил, песню о красоте Морни. Слушай внимательно ее, Куммал Сребророгий.
(Поет)
Сильно билось сердце летней ночи,
Когда зачата была Морни,
Утро прыгало и смеялось,
Когда Морни открыла глаза.
Губы Морни — разрезанная вишня;
Два лучом зажженные алмаза
Щеки Морни; а взоры Морни —
Факелы полуночных торжеств.
Кто ее увидел, неспокоен,
И печален, кто увидел дважды;
Увидавший трижды меч поднимает,
Чтоб оспорить ее у других бойцов.
Хитрый Тадж, друид, обещал Морни,
Не спросившись фениев, королю Конну,
Хитрый Тадж, друид, отец Морни,
Будет качаться на высоком суку.
Фении
Не может быть! Никто не смеет отдавать дочь замуж, не спросив три раза фениев. Этак у нас отнимут и право охоты! Подати платить перестанут!
Тадж
(вошедший во время пенья, выступает вперед)
Хорошая песня, молодой человек, да припев плох. Хорошо служат фении и друидам повинуются. Привет тебе, Куммал Сребророгий.
(Усаживается.)
Куммал
Тадж, друид, нет тебе моего привета. Нет сегодня, потому что незваный приходишь ты на праздник Тары, где место одним фениям. Нет и завтра, если правда то, что спел Дайра.
Тадж
Ты, Куммал, и все фении, разве вы сами выбирали себе короля?
Куммал
Да, но чтобы он нам служил, а не мы ему.
Тадж
Или не мудрость друидов питает вас в этом страшном мире, где каждый шаг грозит гибелью, каждой движение — несчастием?
Дайра
Мудрость друидов — как сорная трава, растет из славных могил. Наша мудрость обновляется ежедневно метко брошенным копьем, ветром ревущим, нежданным звоном стиха.
Куммал
Молчи, юноша, ты еще не совсем фений. (Таджу.) Но он сказал правду.
Тадж
Не спорить сюда я пришел, но договориться. Велика сила фениев, но больше ее сила короля.
13. Зеленый тюльпан
Одноактная пьеса в стихах
Действующие лица
Фридрих Шиммельпенник, богатый гаарлемский купец.
Г-жа Шиммельпенник, его жена.
Карл, их сын.
Берта, их племянница.
Хозе Перейра, лиссабонский купец.
Гаарлем, половина XVII ст<олетия>.
Сцена представляет оранжерею в доме Фридриха Шиммельпенника, наполненную тюльпанами всех сортов. Хозяин и Хозе Перейра прогуливаются, рассматривая тюльпаны.
Фридрих
(потирая руки)
Что ж, господин Перейра, мы решили?
Пятнадцать тонн сыров за мной, за вами
Сто двадцать тысяч новеньких флоринов.
С таким, как вы, приятно делать дело,
Доволен я, и, думаю, вы тоже;
Признайтесь, наживете сорок на сто?
Перейра
Куда уж там, почтенный Шиммельпенник,
Свое бы выручить, страна нищает,
Растут налоги, а король собрался
Вновь воевать... Ах, кстати, нет у вас
На складах перца, лака и ванили?
Фридрих
Есть, как не быть! Но мы об этом после.
Позвольте ваше обратить вниманье
Вот на тюльпан. Видали ль где-нибудь,
И даже в вашем славном Лиссабоне,
Вы что-либо подобное... блестит,
Как новенькое золото, а нежен,
Как поцелуи девушки, хе-хе.
Перейра
(рассеянно)
Да, он хорош.
Фридрих
Хорош, вы говорите!
Божествен он, великолепен, дивен,
Неслыхан, баснословен, фантастичен.
Он помрачает ум, (нрзб.) душу,
И солнца свет так темен перед ним.
А этот, этот — за него я отдал
На улице Гранильщиков пивную,
Которая ценилась в тридцать тысяч.
Перейра
Как странно так любить цветы простые.
Недавно в Лиссабоне я встречался
С одним голландцем умным и учтивым.
Он молод был и тратил много денег
В тавернах наших и с Инез гитаной.
Однажды выпил на пари бочонок
Мальвазии пятидесятилетней.
И там он говорил, что ненавидит
От всей души тюльпаны и готов
Отцовскую отдать оранжерею —
По слухам чудную — за медный грош.
Фридрих
(внезапно озаряясь)
Да, есть безумцы даже в Нидерландах,
Зеленолицые, с потухшим взором...
14
Явление I
Граф Готфрид, граф Куно, графиня Матильда, Нур-Эддин
Готфрид
Не нравится мне это, внук мой Куно!
В такой торжественный и светлый день
Венчанья твоего с Матильдой милой
И присоединения к твоим
Владениям ее полей и замков
Ты пригласил на праздник не прелата,
Который браком вас соединил,
Не рыцарей, тебе по сану равных,
А городских смешных простолюдинов,
Сапожников, ткачей и гончаров.
Куно
Ах, дедушка, ты выжил из ума.
На что прелат мне нужен? Ведь от Рима
Нас, слава Богу, отделяют Альпы,
А рыцари? Они к дворам владык
Съезжаются, там служат и пируют
И позабыли рыцарскую вольность.
Вот то ли дело честные мои
Ремесленные цехи! Их, пожалуй,
Не одолеть ни папе, ни ландграфу.
Когда пятнадцать тысяч дюжих парней
Взмахнут лопатами и топорами —
Мне слаще с ними быть, чем против них.
Другие редакции и варианты
В данном разделе помещаются все варианты произведений Гумилева, зафиксированные по его прижизненным публикациям и сохранившимся автографам. Варианты приводятся согласно порядку стихов в основном тексте. Под номерами строк в левой колонке указывается источник варианта, оговоренный в комментарии. Если он не указан, значит источник тот же, что и для предыдущего варианта. Если текст ранней
