Древняя техника усиления - 我是多余人 По Ювэнь

«Сегодня мы научимся Шагам Облака Тумана. Попробуйте понять, что я вам собираюсь рассказать, а потом прочувствуйте это сердцем. Не волнуйтесь сильно насчет всего остального, просто тренируйтесь. Работа ногами полностью заключается в тренировках, чтобы довести ее до совершенства. Вы поймете, в чем секрет Шагов Облака Тумана, когда наступит нужное время. Не гоняйтесь за идеальным повторением формы Шагов, потому что все очень индивидуально».

Аура Цан Шуя была полна достоинства, он учил и рассказывал о боевых искусствах, сохраняя обычное спокойное состояние.

«Шаги Облака Тумана фокусируется на «скольжении» и «парении». Шаги должны дарить вам ощущение, будто вы плывете, будто идете по облакам. Шаги Облака Тумана также известны своей переменчивостью и быстротой. Я научу вас для начала методу циркуляции Ци».

Глава 288. Шаги Облака Тумана. Главная Ученица, Гунсунь Цзяньу, похожая на ведьму

Цан Уя дважды продемонстрировал своим новым друзьям метод трансляции Ци, объясняя и показывая одновременно. Цин Шуй не знал, как далеко могут зайти его Шаги Свободного Духа, но текущий уровень его техники не шел ни в какое сравнение с Шагами Туманного Облака. Более того, Цин Шуй видел, что его Шаги Свободного Духа не особо прогрессировали в последнее время.

Цин Шуй и его подруги быстро схватывали информацию. Понять-то поняли, но при выполнении казались немного скованными. «Пройтись» они даже не пытались, справиться бы со «скольжением».

Цан Уя предупредил заранее, что все полностью зависело только от понимания самого учащегося. Техника требовала понимания сердцем, поэтому Цин Шуй со всей серьезностью отнесся к тренировкам. Однако эффект был так себе, поэтому его не отпускало ощущение, что что-то ускользало от его внимания.

Вдруг он подумал о том состоянии, в которое он вошел, тренируя Тайчи на днях. Ощущение было, будто он был во сне. Цин Шуй, ознакомившись с Шагами Туманного Облака, решил повторять их, не останавливаясь, пытаясь достичь того же состояния.

Его подруги тоже делали перерывы время от времени, чтобы подумать, затем продолжали свои тренировки. Цан Уя посматривал на них со стороны, не говоря ни слова. Он только улыбался довольно, глядя, как трое его внуков тренируются, радуя глаз.

Целых два часа Цин Шуй тренировался, как робот. Вдруг закрыв глаза, он почувствовал, как его тело заскользило. Не открывая глаз, он повторил движение. На этот раз получилось более естественно.

Глаза Цан Уя наполнились светом, они вспыхнули, как звезды, когда он увидел движение Цин Шуя, но быстро вернулись в обычное состояние, только улыбка на его лице стала гораздо теплее.

Даже Цанхай Минъюэ и Хоюнь Лю-Ли уставились на Цин Шуя, не моргая своими прекрасными глазами, восхищаясь тем, как Цин Шую удалось одолеть эти самые Шаги Туманного Облака на скорости, которую невооруженным глазом невозможно было уловить.

«Он и, правда, как демон. Я просто в шоке. Я всегда была талантливой, но встретив Цанхай Минъюэ, я была в изумлении, а теперь и он…» пробормотала Хоюнь Лю-Ли еле слышно своей подруге, не сводя удивленных глаз с Цин Шуя.

Эти слова рассмешили Цанхай Минъюэ. Он знала, что Лю-Ли была упрямой, и, видя, как у Цин Шуя хорошо получается, она расстроилась, потому что у нее не выходило так же хорошо.

Цин Шуй остановился, удовлетворенный полученным результатом. Он увидел, как все смотрят на него, и сильно смутился. Он не ожидал, что Шаги Облака Тумана по восприятию будут похожи на Тайчи, позволив ему так легко и буднично воплотить задуманное в жизнь. Он понял, почему Цан Уя сказал, что все зависит от каждого индивидуально.

«Цин Шуй, как у тебя получилось?» Лю-Ли надула губы, подойдя к Цин Шую и глядя ему прямо в глаза. Цин Шуя насмешило ее детское поведение.

«Ничем не могу помочь, просто у меня такой характер и более высокий уровень понимания».

«Фи, не выпендривайся», сказала Хоюнь Лю-Ли и искренне улыбнулась.

Они продолжили день, тренируя Шаги. Хотя девушки так и не испытали тот опыт, который посетил Цин Шуя, тем не менее, прогресс и у них был значительный. Хоюнь Лю-Ли ворчала все тренировки, заставляя Цин Шуя смеяться про себя. За весь день Лю-Ли от досады трижды обозвала его «извращенцем». На этот раз «Извращенец» звучало как комплимент, потому что его прогресс был значительным, понимание — настолько высоким, что не было слов, чтобы описать его. Конечно, его можно было обозвать «извращенцем», потому что никто не мог так учиться, как Цин Шуй.

Когда настала пора ужинать, пришел Фэй Уцзи. В Небесном Дворце они себя чувствовали как одна большая семья, воссоединившаяся после долгой разлуки. Даже Цин Шуй себя чувствовал частью единого целого, хоть и виделся с ними в третий раз. Однако Цин Шуй относился к Фэй Уцзи с огромным уважением. Он производил впечатление человека, обладавшего не только силой, но и глубокой проницательностью. Как и Цан Уя, этот человек излучал ауру мудрости и дальновидности, близкую к демонической.

«Цин Шуй, ты подрался с прихлебателями третьего сына из Клана Гунсунь?» со смешком спросил Фэй Уцзи.

«Хм, а откуда Боевой Дядюшка узнал об этом?!» изумился Цин Шуй.

«Третий сын Клана Гунсунь давно задирается. И то, что ты побил его людей, означает, что будто его побил. А новости тут распространяются, как пожар. Все теперь ждут, что же будет», с очевидной радостью в голосе сказал Фэй Уцзи. Только Цин Шуй не понял этой радости. Он уже попал в неприятности, чего веселиться?

«Боевой Дядюшка, вы не сердитесь?» не смог не спросить Цин Шуй.

На этих словах Фэй Уцзи и Цан Уя покатились со смеху. После чего Цан Уя очень эмоционально сказал: «Цанхай, Уцзи и мой третий сын раньше очень часто попадали в неприятности, много озорничали. Старик все время за ними прибирал. Тогда больше всего мне нравилось убирать за ними, пытаться оправдать их перед другими. Просто потому что все старшие из семей обычно в хороших отношениях друг с другом. А дети обычно любят подраться, поэтому я был так рад за них вступаться. Это означает, что мой ребенок и мои ученики были выдающимися, стоящими этих усилий».

Слова Цан Уя согрели сердце Цин Шуя. Даже Цанхай Минъюэ молча слушала историю про своего отца. Однако на лице ее была большая печаль.

«Однако в один ужасный день моего сына убили, якобы случайно, на самом деле нарочно. И как у его отца, у меня не оставалось выбора, когда обидчики пришли с извинениями. Кто же в состоянии принять смерть своего ребенка? Но возможности той, другой стороны, были таковы, что я не смог ничего предпринять. Однако Цанхай не сдержался и убил младшего Боевого Брата обидчика. Я сделал все, что в моих силах, но сохранить его место в Небесном Дворце я не смог», в полной тишине Цан Уя делился историей, объясняя причину, почему Цанхай был вынужден уйти из секты.