Синтез (СИ) - "Токацин"

— Переносной генератор Сивертсена, последняя модель — «Ирида», — Нгылек забрал у Гедимина устройство, отодвинул защитную пластину и нажал на клавишу. Из переднего, широкого торца высунулись соединённые вместе выступы — полые трубки, сужающиеся к концу. Гедимин мигнул.

— Лёгкий, простой в обращении, устойчивый к агрессивным средам, — Нгылек закрепил генератор на левой руке и слегка шевельнул пальцами. Робот-уборщик на стене застыл, припечатанный к поверхности пузырём защитного поля. Оно было не округлым или продолговатым — матовая плёнка повторяла контуры заключённого в неё механизма. Гедимин мигнул ещё раз. Хольгер за его плечом шумно выдохнул.

— Чья разработка?

— Не имеет значения, — ответил Нгылек, снова направляя генератор на робота. Защитное поле исчезло.

— Не предполагалось, что она попадёт на территории. Но Ведомство считает, что мы могли бы запустить это в производство. Меня интересует всё, что вы можете об этом сказать, — формулы, расчёты процесса, чертежи станков. О патентном ведомстве можете не думать — вы для него не существуете. Константин, я передаю образец вам. У вас неделя на обсуждение, после этого я вернусь, чтобы выслушать ваши предложения.

Хольгер вышел вперёд и взял в руки генератор.

— Если это устройство будет повреждено, у нас возникнут проблемы?

— Можете разобрать его на атомы, если это понадобится, — отмахнулся Нгылек. — Приступайте к работе. Губернатор Оркус полагается на вас.

Он вскинул руку в прощальном жесте, развернулся и вышел. Двое патрульных, подозрительно оглянувшись на лабораторию, последовали за ним. Снова замигали светодиоды, — двери поочерёдно открывались и закрывались, пока пришельцы не покинули «ангар».

— Обычный «арктус», — Иджес в недоумении пожал плечами и вернулся на рабочее место. — Айрон, хватит глазеть. Работы полно.

— Вот мартышки… — восхищённо пробормотал Хольгер, снова и снова направляя генератор на различные предметы. Последний плевок защитного поля накрыл ногу Гедимина, и сармат недовольно сощурился.

— Heta!

— Извини, — Хольгер убрал защитное поле и отключил генератор. — Ты видел, что они сделали? Жидкий сивертсенит!

— Что? — Гедимин изумлённо мигнул. — Так это генератор… на жидких кристаллах?!

— Они всё-таки отшлифовали его, — Хольгер широко ухмыльнулся. — Довели до ума. Не зря я отдал патент твоему учёному. Поможешь?

Он подцепил ногтем одну из крышек. Гедимин фыркнул и потянулся за ремонтной перчаткой.

— Руками не лезь. И где твой респиратор?.. Идём за стол. Мой верстак занял Иджес.

«Столько всего нового появляется на материке,» — Гедимин разглядывал генератор, пока Хольгер освобождал место для работы, и сердито щурился. «А я объясняю, как ставить станок на фундамент. В двухсотый раз. И запускаю паровые турбины…»

Вспомнить, как строится реактор для синтеза сивертсенита, не составило труда, — сложнее было выбрать безопасное место. Линкен, увидев, чем занят Гедимин, немедленно предложил помощь и вылет на полигон для «спокойной работы».

— Подожди, — Гедимин прикрывал собой заготовку для реактора и недовольно косился на взрывника. — Хольгеру ещё не всё понятно в составе.

Хольгер закрылся под защитным полем с новым генератором и отобранным у Гедимина анализатором, и периодически из-под купола доносилось шипение.

— Бурная экзотермическая реакция, — Константин задумчиво потирал подбородок, одной рукой что-то набирая на клавиатуре телекомпа. — Свериться с образцами таких реакторов не представляется возможным…

— Что, и на северянских сайтах нет? — Гедимин недоверчиво хмыкнул. — Тогда плохо.

Линкен мигнул.

— Свериться не с чем, состав неизвестен… Константин, что ты там вычерчиваешь битых полчаса?

— Производство генераторов защитного поля не сводится к постройке взрывного реактора, — ровным голосом ответил северянин, не отрываясь от телекомпа. — Это сложный многоступенчатый процесс. И кто-то должен им заниматься, пока вы с Гедимином ищете, обо что убиться.

Гедимин сердито сощурился, но промолчал и только пинком развернул согнутый металлический лист выпуклой стороной к себе.

— Какой бы ни был состав, а взрывать придётся, — вздохнул Линкен, приподнимая край листа. — Уверен, что корпус выдержит?

— Я ещё только начал, — буркнул ремонтник, отбирая у него кусок стали.

…«Не отчаивайтесь, коллега! Всем нам постоянно приходится объяснять кому-нибудь очевидное. Вашим рабочим повезло, что станок не слетел с фундамента раньше, и никому не перебило ногу болтом, вылетевшим из паза. Надеюсь, теперь там соблюдается техника безопасности.»

«Не уверен,» — невесело хмыкнул Гедимин, устроившийся со смартом на галерее над рядами обогатительных центрифуг. Одновременно смотреть на механизмы и узнавать новости из Лос-Аламоса было вдвое приятнее, чем заниматься этими вещами по отдельности.

«Мне есть чем похвастаться — точнее, нам с коллегой Рохасом. Обе игрушки, которыми мы занимались последние месяцы, успешно запатентованы. Сигма-сканер ещё нуждается в доработке, но мы с коллегой Рохасом запатентовали принцип его работы и теперь можем спокойно продолжать дешифровку показаний и составление дешифратора для будущего прибора. Энтони записал меня в соавторы — очень мило с его стороны, хотя я немного смущён. Если всё пойдёт по плану, полевые испытания сканера будут проведены на «Кассини». Сейчас конструкторы решают проблему холодостойкости — хотя ирренцию и его излучениям нет дела до температуры окружающей среды, подвижные части и электронная начинка могут быть очень уязвимы. Я не могу переслать вам чертёж сканера, но уверен, что через два-три месяца вы без труда найдёте его на северянских сайтах. Неуважение к частной собственности — давняя традиция Северного Союза, и вам она сыграет на руку.»

Гедимин довольно усмехнулся. «Первое применение ирренция… что странно — в мирных целях. Может, и правда, дойдёт до реактора…»

«Вторая вещь — моя личная разработка, по крайней мере, процентов на двадцать (остальное — заслуги коллеги Сивертсена и вашего друга Хольгера). Я назвал это «радиометр Конара» — неизобретательно, но звучно. Он распознаёт и регистрирует не только заряженные частицы и гамма-кванты, но и нейтронное излучение, а также омикрон- и сигма-лучи, и теперь, наконец, у нас есть надёжная шкала и прибор для измерений. Сейчас в лаборатории три опытных образца, и коллега Смолински настаивает на скорейшем запуске в серию, но, к сожалению, это так быстро не делается. По возможности я постараюсь передать вам один из радиометров, хотя бы по частям, а если не получится, буду настаивать, чтобы его включили в список передаваемого оборудования. Невозможно защититься от неопределяемой угрозы — а я не хочу, чтобы вас постигла судьба тысяч крыс коллеги Штибера. К слову о крысах — Штибер утверждает, что получил плодовитое третье поколение от «неуязвимых» крыс; потомки первых шести пар имели повышенную устойчивость к омикрон-излучению. Он намерен продолжать опыты, и некоторые лаборанты уже опасаются, что страшные истории о гигантских крысах-мутантах воплотятся в жизнь. Я видел этих несчастных существ — они немного крупнее стандартных лабораторных крыс, но не думаю, что кто-то из них вырастет до метра в холке. К сожалению, в реальности ионизирующее излучение действует не так, как в комиксах…»

Крысы не слишком заинтересовали Гедимина — он пробежал взглядом последние фразы, слегка ухмыльнулся и вернулся к началу абзаца. «Значит, дозиметр уже есть. Отлично. Месяца через три я найду чертёж. Или додумаюсь сам. Принцип действия уже ясен,» — выключив смарт, ремонтник остановился у ограждения галереи и задумчиво посмотрел на центрифуги. «Скоро мы будем работать совместно с Лос-Аламосом. И у нас будут свои изобретатели и изобретения. Что бы там ни говорили макаки…»

Этот взрывной реактор был крупнее и массивнее всех, какие до сих пор изготавливал Гедимин, — в него можно было вместить два кубометр сырья, а поднять его за один раз не мог даже сам ремонтник. Ему предстояло как-то протолкнуть конструкцию в дверь и докатить до пустующего помещения в дальнем конце нижнего яруса; разбирать и собирать реактор лишний раз не хотелось, и сармат задумчиво смотрел на Линкена и Иджеса и думал, не позвать ли на помощь Бьорка, — навряд ли в обычный день у крановщика на атомной станции было много работы.