Непокорная и обольстительная - Хизер Грэм

Но сдержать обещание, данное самому себе, было очень нелегко. Все началось с того, что она никак не могла расстегнуть свои многочисленные застежки, и вынуждена была обратиться за помощью к мужу. Джереми, конечно, не мог отказать ей и вместе с тем не мог спокойно смотреть на ее изящную фигуру, обтянутую тугим корсетом, на стройные ноги, видневшиеся из-под нижней рубашки. Расстегивая крючки дрожащими пальцами, он не мог не ощущать гулкое сердцебиение в ее груди и ту дрожь, которая периодически пробегала по ее телу. Ведь что ни говори, а это их последняя ночь перед ужасно долгой разлукой. В конце концов, он не сдержался и прильнул губами к ее обнаженному плечу. В этот момент он уже ничего не соображал и не мог понять, оказывает она ему сопротивление или нет. Потеряв контроль над собой, он развернул ее к себе лицом, подхватил на руки, понес на широкую кровать и все-таки совершил с ней прощальный любовный акт.

К сожалению, в ее поведении практически ничего не изменилось. Она по-прежнему не реагировала на его ласки, не отвечала взаимностью, но при этом и не сопротивлялась, как было прежде. Когда все закончилось, он тихо лежал рядом с ней и терзался мыслью о том, не совершил ли он непростительной ошибки. Поскольку ничего хорошего в голову не приходило, он, в конце концов, повернулся к ней, приподнялся на локте и посмотрел ей в глаза. Они были закрыты, чего нельзя было сказать о губах, которые, казалось, призывали его к дальнейшим действиям. Джереми посмотрел на высоко вздымавшиеся груди и на ее прекрасное тело, самим Богом созданное для любви и восхищения.

Нет, ни о какой ошибке и речи быть не может. Она создана для любви, и он правильно сделал, что воспользовался последней возможностью доказать ей свою преданность. Похоже, что сама судьба благословила их на этот союз, почти насильно подтолкнув, друг к другу. Но что будет на тех диких бескрайних просторах, куда их бросает та же самая судьба? Имеет ли он право тащить ее в необжитые и весьма опасные края? Не случится ли там с ними непоправимой беды?

Внезапно Криста открыла глаза и уставилась на него, судорожно пытаясь прикрыться краем простыни. Джереми не выдержал и схватил ее за руку.

– Не надо укрывать от меня свои прелести, – тихо прошептал он. – Ведь впереди у нас очень долгая и почти невыносимая разлука.

Она ничего не ответила и только скромно опустила глаза, заливаясь густой краской стыда.

Джереми присел на кровати и тяжело вздохнул:

– Криста, я думаю, что тебе не стоит ехать туда. Оставайся в Виргинии. Не надо насиловать себя и подвергать тяжким испытаниям.

Она снова открыла глаза и удивленно уставилась на него.

– Я… Я не хочу оставаться здесь, – наконец-то выдавила она из себя.

– Но как же… – Он неожиданно замолчал и насупился.

– Я не хочу оставаться здесь, – более решительно повторила Криста. – Я не хочу… не хочу постоянно наталкиваться на всех этих искалеченных, безруких и безногих людей, у которых нет никакого будущего. Не хочу видеть всех этих грабителей и жуликов, которые наживаются на человеческом горе, не хочу слышать, как они издеваются над бывшими рабами, не хочу слышать стоны обездоленных и внезапно обнищавших белых людей. Я… – Она сделала небольшую паузу, а потом продолжила: – Я просто не могу жить на этой земле!

Джереми склонился над ней и пристально посмотрел в глаза:

– Значит, ты просто-напросто убегаешь от этой реальности и даже готова поменять все эти ужасы на неизвестность, на реальность возможных столкновений с дикими племенами индейцев? Хорошенькое дело! Означает ли это, что ты боишься нынешних трудностей?

Конечно, он прекрасно понимал, что даже если она и боится всего этого, то ни за что на свете не признается ему.

– Нет, я просто устала, – тихо шепнула она.

Джереми долго смотрел на нее, а затем обнял за плечи и притянул к себе. Она на мгновение напряглась всем телом, но он просто погладил ее по густым волосам, не предпринимая попыток снова заняться любовью.

– Ну хорошо, – наконец произнес он с нескрываемым раздражением. – Если ты устала, то тебе необходимо поспать.

Криста облегченно вздохнула и немного успокоилась, а Джереми нежно прижал ее к себе и подумал, что даже сейчас она прекрасна в своей искренности. Каким образом могут смешиваться в душе этой женщины самые противоречивые чувства: гордость и ранимость, напряженность и легкость, добродушие и злость. И, тем не менее, она прекрасна и в любви и в ненависти, причем эти чувства дополняют друг друга, постоянно смешиваясь и создавая невиданные ранее сочетания.

Он не спал в эту ночь.

А рано утром они вместе позавтракали и отправились на железнодорожную станцию, где ему предстояло возглавить свой отряд. С тех пор у них практически не было времени для задушевных разговоров, хотя он и понимал, что им еще очень многое нужно обсудить.

Когда они добрались до станции, Джереми поцеловал жену, крепко пожал руку Джессу и направился к отряду, который уже ждал его дальнейших указаний. Перед тем как вскочить на лошадь, он еще раз посмотрел на Кристу и поймал ее настороженный взгляд. У него создалось впечатление, что она никак не может решиться на последний шаг. После непродолжительных колебаний Криста все же пошла к нему навстречу, но потом вдруг остановилась, увидев, что он уже в седле. Не долго думая Джереми наклонился вниз, поманил ее рукой, а когда она подошла поближе, крепко обнял и поцеловал в губы.

Впервые за все это время она ответила на его поцелуй!

Он с глубоким трепетом ощутил вкус ее губ, почувствовал сладость языка, едва уловимую дрожь изящного женского тела, и ему вдруг стало необъяснимо грустно. Как было бы хорошо, если бы она уехала сейчас вместе с ним и навсегда оставалась рядом. Он мог бы держать ее в своих объятиях целую вечность, не обращая никакого внимания на все происходящее вокруг. Она ответила на его поцелуй! Такого он не мог представить себе даже в самых смелых мечтах. Неужели это означает, что она будет скучать по нему? Или это просто своеобразное проявление радости по поводу его отъезда?

Его сумбурные мысли были прерваны неожиданным взрывом аплодисментов. Его отряд громко аплодировал своему командиру и тем самым как бы подводил черту под их мучительно долгим расставанием. Нужно ехать, другого выхода нет. Остается надеяться лишь на благополучную встречу в незнакомых краях.

С чувством глубочайшего сожаления Джереми оторвался от жены и пристально посмотрел ей в глаза. Они были на удивление чистыми, без каких бы то ни было признаков горечи или сожаления. Он опустил голову, а потом резко выпрямился и приложил к шляпе правую руку, отдавая ей воинские почести.