Демон пучины(Конан) - Стефан Корджи

Конан спокойно ждал, когда Демон оторвется от своих воспоминаний. Маленький золотой блик мелькнул среди поваленных мачт, и он догадался, что Октогирум отправился в Рубиновый грот не один, а в сопровождении рыбки. «Молодец, малыш,- мысленно похвалил ее киммериец,- не знаю, откуда взялся этот необычный союзник, но, оказывается, и морские твари могут соображать».

В сопровождении Паноры, вновь обернувшейся русалкой, Конан и Демон океана отправились во дворец. Киммериец крепко сжимал в руке сосуд с Изумрудной жидкостью, несколько раз поймав на себе злобный взгляд колдуньи. По пути Од'О всячески изображал радушного хозяина, пытаясь расспрашивать Конана о самочувствии, предлагая перекусить и проявляя недюжинные познания в винах. Киммериец отвечал скупо, наотрез отказался есть, помня предыдущий застольный опыт, который чуть не закончился для него плачевно. В его голове уже начал созревать план уничтожения этого подводного демонского гнезда. Почти все увиденное и услышанное постепенно складывалось в четкую картину. Не совсем ясно было с Октогирумом. Этот странный отпрыск по-прежнему оставался для киммерийца загадкой. Судя по рассказу Гардевира, сын Демона океана представлялся Конану злобным и жестоким. Поэтому-то его нынешнее поведение и казалось таким странным. И отец, и Панора явно недовольны Октогирумом… Од'О сам признался в разговоре с дочерью, что демоны, прошедшие через лед, теряют свою силу… Значит… Киммериец так задумался, что чуть не упал, споткнувшись о камень.

Гардевир совершенно уверен, что дети Демона океана уничтожены. Он не может врать. Но Демон океана говорит обратное, и рядом с ним находятся живые и невредимые Панора и Октогирум. Кому же верить? Конан запутался. Да нет же, все решается очень просто! Проклятое демонское отродье действительно исчезло с лица земли и может существовать только в океане! Как там говорил Зубник? «Поганой слизью по холму растеклась…» Ну, конечно, вся злоба колдуньи просочилась сквозь землю, ближайшая же подземная река вынесла ее в океан, где добрый папаша вернул лишенной силы Паноре ее облик. Но на сушу она теперь может являться только призраком, не имея возможности творить свои гадости. Однако, Конан сам наблюдал ее жуткую расправу с пиратами… Выходит, какая-то сила еще осталась в этой красотке. И, скорей всего, это связано с близостью моря. Что еще? Похотливая русалка жить не может без мужчин, для чего ей приходится консервировать, а потом оживлять утонувших моряков. Киммериец вдруг четко вспомнил, как осторожно выливала Панора Изумрудную Жидкость. Отлично! Она боится! Может быть именно этот замысловатый сосуд и пригодится для борьбы с ней.

Теперь уже мысли работали четко. Октогирум. Жестокий, склочный, с легкостью передвигавший скалы. Од'О вызволил из ледяной глыбы и его. Да вот только каким? Растаявшая ненависть, смешавшаяся с водами Хорота, наделавшая столько бед, уничтожившая целую деревню и чуть не погубившая столицу Аквилонии, тысячекратно разбавленная впоследствии морем, исчезла без следа. Ну, если только стайка мальков, сгоряча хлебнувших слабой отравы, подралась среди коралловых зарослей. Значит, не зря сердится на сына Демон океана. Лишенный и своей силы, и питавшей ее ненависти, Октогирум, на самом деле, больше всего сейчас напоминает медузу.

Уже входя во дворец, Конан обратил свои мысли к главному сопернику – Од'О. Как выяснилось, даже волшебный Меч Короля Атлантов, защищающий киммерийца, оказался против Демона бессилен. Гардевир предупреждал об этом, но Конан не хотел верить, что поганый водяной, на самом деле, так неуязвим. С какими только жуткими созданиями не приходилось встречаться могучему киммерийцу, на всех находилась управа. Он твердо знал, что всемогущи и недосягаемы одни Боги.

К сожалению, пришлось прервать размышления. Конан уже стоял посреди тронного зала.

– Ну, что ж,- Од'О вновь принял облик сурового мужчины с некрасивым лицом в дорогой одежде.- Не будем терять времени. Раз наш гость отказывается от угощения, приступим к делу.- Сквозившее в его словах нетерпение еще раз убедило киммерийца в правильности своей догадки. Демон спешил. Он, видимо, считал, что ему удалось обмануть Конана. «Самодовольная каракатица! – зло подумал киммериец.- Плохо же ты меня знаешь!»

Глава 19

С точки зрения Демона Од'О, вся церемония посвящения в Ученики проходила весьма торжественно. Мерцающий голубоватый свет пробежал по колоннам, стало светлее. Стены и пол сделались прозрачными, Конан увидел себя словно парящим на огромной высоте. Под ногами плавно проплывали огромные диковинные рыбы, покачивая плавниками. Киммерийцу стало немного не по себе, однако увидев сидящих на троне Демона с дочерью, он вновь разозлился на этот дурацкий балаган. Од'О опять понавесил на себя драгоценностей, отчего еще больше стал похожим на ярмарочного шута. Панора тоже принарядилась: переливающееся всеми цветами радуги платье, составленное из узких блестящих ленточек, словно живое, шевелилось и извивалось на ней, то и дело приоткрывая соблазнительные формы. Ее злые глаза горели торжеством. В предвкушении скорой победы над непокорным человеком, дочурка нетерпеливо кусала губы. «Тьфу, жаба,- мысленно выругался киммериец,- да чтоб ты знала, любая замызганная девка из портового кабака милей мне во сто крат!»

– Приготовься, человек земли! – Голос Демона океана гремел.- Сейчас ты будешь посвящен в Ученики. Отбросив свою жалкую оболочку, ты станешь равным нам. Все знания, дающие власть над миром, будут для тебя открыты. Гордись, начинается твоя новая жизнь, без суеты и страхов, с новой силой и новыми целями. Наконец ты сможешь открыть ее новый и правильный смысл!

Конану даже показалось, что где-то раздается музыка. Нарастающие по силе мрачные аккорды давили на мозг, сердце сжалось в тоскливом предчувствии.

Внезапно церемония была нарушена появлением Октогирума. Совершенно буднично, словно опоздавший школяр, зажав под мышкой книги, он почти вбежал в тронный зал. Од'О слегка нахмурился. Похоже, своим неподобающим поведением сын срывал ему важный спектакль. Стараясь не сбиться с тона, Демон царственным движением протянул руку и произнес:

– Подай же мне Главную Книгу Воды, возлюбленный сын мой!

Конан чуть не расхохотался, когда увидел, как тот, послушно подойдя к трону, споткнулся о первую же ступеньку. И тут же, не успев сообразить, зачем он это делает, киммериец негромко окликнул:

– Эй, Октогирум! – Вздрогнув от неожиданности, сын Демона уронил книгу на прозрачный пол и обернулся. Конан смело глядел ему в глаза. Он ясно видел перед собой, нет, не демонское отродье, а лишь растерянного человека.