Новый мир. Правила жизни - Александр Кондратов

Неожиданно в кустах звякнуло, со свистом пронеслось что-то у меня рядом с головой, едва не задев. Готнерим, зажимая глубокую свежую царапину на руке, соскочил с коня, держа наготове огромную секиру, которой человека разрубить, как нечего делать. Я с запозданием спрыгнул, но тоже обнажил меч. Эх, жаль, нет щита! Совсем про него не подумал! Ладно, в следующий раз буду умнее и вооружусь так, что любой ратник от зависти плесенью покроется! Если этот «следующий раз» вообще будет…

Я ожидал, что нас снова попытаются пристрелить. И правда, еще несколько опасных снарядов пронеслось рядом, чудом не зацепив ни нас, ни коней.

Потом, видимо, стрелы кончились, из кустов, с громкими криками, потрясая оружием, начали выбегать какие-то оборванцы. Их было много, я со счету сбился, но все казались какими-то ущербными. Низкорослы, едва мне до груди, кольчуги хорошо, если у каждого пятого. С оружием так же плохо, шли в основном с обычными топорами и оглоблями с железным наконечником.

Готнерим, не растерявшись, с ходу налетел на разрозненных нападавших, что шли с его стороны, разваливая секирой одного за другим. Меня зашатало от нелицеприятной картины, холод обхватил горло склизкими пальцами. Я едва заставил непослушное тело дернуться в сторону, избегая удара топора. Тот лишь чиркнул по плечу, прорезав одежду и оставив небольшой порез. Боль привела меня в чувство.

Взревев, подобно Готнериму, я взмахнул клинком. Длинное оружие и руки давали мне возможность рубить на расстоянии, не подпуская к себе ни единого врага. Ранившему меня врага я отрубил кисть с зажатым в ней топором, да так, что аж до плеча достало. Второму я подрезал ноги, добавив еще в голову тяжелым сапогом.

Закрутился волчком, рубил мечом яростно и беспощадно, кровь брызгала во все стороны, обильно заливая дорогу. Сквозь пелену ярости прорвался громко ржание Ворона. Я уж думал конец моему коню настал, но, взглянув в его сторону, увидел, как разъяренный вороной конь втаптывает копытами неудачливого врага, а еще одного здорово лягнул в грудь задними копытами.

Развернувшись, понял, что атака захлебнулась, поэтому рванул в кусты за убегающим врагом с целью добить. Прорвавшись сквозь кусты, я пригвоздил к земле неудачно упавшего врага. Вырвав из его плоти меч, я взмахнул им, заставляя кровь слететь с клинка. Собрался было вернуться и помочь Готнериму, как в затылок получил сильный удар. В глазах потемнело, меч выпал из ослабевших пальцев. Попытался устоять на ногах, но второй удар под дых окончательно вырубил меня.

Очнулся я не в самом лучшем расположении духа. Затылок саднило, спина горела, а лицо и вовсе едва ощущал. Перед глазами все расплывалось, мутило. Наконец, немного пришел в себя и попытался оценить обстановку, борясь с болью и желанием закрыть глаза и не открывать.

Начну с хороших новостей. Я жив и относительно здоров, по крайней мере, ничего не отрезано и не сломано. На этом хорошие новости кончаются. Теперь плохие. Я был в одних лишь штанах, накрепко привязан к небольшому дереву. Завязывал какой-то садист, руки, заведенные за ствол, были перетянуты очень туго и практически не ощущались.

Продолжим оценивать обстановку, близкую к безнадежности. Привязан я к дереву, стоящему почти в центре лагеря. Лагерь был разбойничьим. Повсюду сновали грязные, одетые лишь в лохмотья и мешковину люди, от которых еще и воняло за версту. Многие были вдрызг пьяны, лишь несколько не только держались на ногах, но и нормально переговаривались между собой.

Передо мной горел большой костер, на котором на вертеле жарили крупного кабанчика. Чувствовался запах горелого мяса, но, тем не менее, он был очень аппетитным. Что-то мне есть сильно хочется. Вокруг костра суетилась пара человек.

Обнаружил в нескольких метрах Готнерима, так же привязанного к дереву. Господи, что же с ним сделали?! Охотник был жутко избит, лицо превращено в сплошную маску из крови, на теле следы побоев, причем, очень жестоких. Я вздрогнул. Похоже, меня не меньше били, судя по ощущениям. Надеюсь, он сможет быстро прийти в себя. Я не собираюсь тут с жизнью расставаться, а без его помощи хрен я что смогу!

Неподалеку, на большой расстеленной шкуре, лежали все наши вещи. И золото, которое иногда подтягивали проходящие разбойники, затравленно при этом озираясь. Я бессильно скрипел зубами. Сволочи! Я за это золото потерял друга и сам едва не погиб! Ну, погодите! Вырвусь, всем глотки порву!

Немного успокоившись, стал разглядывать остальные вещи. Так, меч был, кинжалы и ножи были, секира была. Одежда тоже, к счастью. Так, а где Ворон?! Если эти твари убили моего коня, то я им… слава Богу, Ворон вместе с конем Готнерима стояли привязанные у столба неподалеку, на мордах были туго стянутые мешки. Видимо, чтобы не перегрызли веревки, а то вона как дергаются, не признают в разбойниках главных, так и норовят лягнуть проходящих мимо!

Рядом со мной прошел один разбойник, с гнусной ухмылкой помочился на меня, с силой пнул в лицо и ушел. Я сплевывал кровь, старался не дышать, не чувствовать вони, хотя от клокочущей ярости сердце разогналось до немыслимых пределов, а дыхание участилось. Жилы вздулись, я бессильно пытался порвать веревки, догнать и жестоко наказать этого подонка!

— Так, кто тут у нас? — вдруг, через какое-то время услышал заискивающий голос сбоку.

Повернув голову, встретился взглядом со странным незнакомцем. Странность его заключалась во внешнем виде. Среди толпы отморозков он выглядел на диво хорошо. Добротная одежда, хороший меховой плащ на плечах. Лицо волевое, без тени презрения, гнусности или опьянения. Он смотрел пристально, насмешливо, его взгляд стальных глаз прожигал во мне дыру, в которую спокойно пролезла бы упитанная кошка. Кстати, как оказалось, амулет мой не отобрали, поэтому я и разобрал слова незнакомца.

— Что же ты за птица такая? И не зверолюд, и не гном, и не орк, амулетом дорогим владеешь.

— Тебе не все ли равно? — злобно оскалился я, в душе надеясь, что незнакомец во мне пока не признал человека.

— Как ни странно, мне все равно, — пожал плечами он, — а хочешь, я расскажу, кто ты?

— Попробуй, — сказал я с вызовом.

— А все просто. Я уже ловил таких, как ты. Мне плевать, зачем ваши вожди посылают таких бездарных шпионов. Но знай — я убил очень много северян, и ты лишь очередная смазка для моего клинка.

— Мне кажется, что эта кучке идиотов, ты мало относишься. Я бы даже сказал, что они тебе лишь ненужные слуги. Я прав? — сказал я, пристально смотря странному гостю в глаза.

— Об этом не сложно догадаться, — пожал плечами тот, усевшись рядом на землю. Начал говорить, — знаешь, в чем ваша основная проблема? Вы считаете нас слабыми, бездарными, и у вас есть на это причины. Сколько я не бился с вами, всегда поражался. Вы бьетесь до последнего, не теряете головы в сражении, стойкость на грани мифов. А ваша магия! О, это дивная магия! Умение повелевать ветром и водой одновременно — это заслуживает уважения! Но и мы не лыком шиты. Вы считаете нас слабыми, но это не так. Вы берете все грубой силой, а мы умением. Вы нападаете стремительно на прибрежные города, но на взятие настоящих городов, крепостей, у вас не хватит ни силы, ни организованности, ни ума.