Посвященный - Владимир Лошаченко

А то у этих уродов хватит наглости его присвоить.

– Эт точно – поддакнул Скуратов.

– Тогда тебе завтра в путь – дорогу, Семен.

– Так точно, Ваше Величество – гаркнул начальник Тайного приказа.

– Тьфу на тебя, совсем оглушил.- Давай по соточке и поехали в город. – Кстати, как Зара с пацанами?

– Да все нормально.

– Ну, передавай им привет.

На другой день Семен вылетел в Москву, а оттуда в Париж.

Романов через тестя стал готовить машины и погрузчики к акции.

Через день все устаканилось и он ждал телеграммы Скуратова.

Сидя у мамы за чаем, Владимир, вспоминая последний разговор с другом, размышлял над парадоксом. Здешний Николай Горбачев и тот Михаил Горбачев разные люди по внешности и биографиям, а говорят и творят дела, совершенно одинаковые. Пока этот придурок не накуролесил с шоковой терапией, его нужно срочно убрать от власти. Странно, почему соответствующее Управление КГБ дало сбой? Нехорошее предчувствие овладело им. Нужно проверить.

Романов, одетый в костюм тройку из тонкой австралийской шерсти, в белоснежной рубашке и при темностальном галстуке – в цвет костюма, со звездой Героя СССР на груди, с небольшим чемоданчиком, через день после отлета Скуратова наладился в столицу. Прилетев, сел в такси и поехал в центр. Устроился в первой же гостинице, чемоданчик сдал администратору в сейф, предварительно сунув во внутренний карман тысяч двести в банковских упаковках. Швейцар, получив щедрые чаевые, услужливо подогнал таксомотор.

Романов назвал улицу – шофер довольно хмыкнул, с уважением поглядывая на элегантного двухметрового гиганта с высшей наградой СССР.

Император, доехав до нужного места, попросил водителя его подождать. Водитель, битый жизнью дядька, согласился, тем более, клиент солидно расплатился, добавив аванс. Романов вышел к площади и зашел в памятный подъезд серого здания. Дежурному офицеру показал свое удостоверение полковника МГБ, выданное в ноябре 1941 годом и подписанное самим Берия Л. П.

Владимир, применив гипноз, тотчас выяснил, где находится интересующее его Управление. Сев в такси, дал водиле новый маршрут. Выйдя из машины через пятнадцать минут, неприметным зеленым двориком прошел с к трехэтажному особняку старинной постройки.

Над внушительной стальной дверью и на углу висели видеокамеры. Романов нажал кнопку звонка и на вопрос – Кто там? , честно признался, кто он есть.Через минуту щелкнул электрический замок, дверь приоткрылась. В узком вестибюле никого не было, лишь под потолком жужжала очередная видеокамера. Кирпичная на вид перегородка перегораживала небольшое помещение пополам. В двери прорезалась узкая щель -

Ваши документы – пролаял динамик. Романов безропотно толкнул в щель свое удостоверение.

– Оружие – вновь громыхнул динамик.

Он опять не стал спорить – достал АПС из наплечной кобуры и отправил вслед за удостоверением.

– Проходите.

Дверь открылась. Романов вошел и попал в очередной тамбур. Вскоре почувствовал облучение – просвечивали рентгеном. Пришлось отдать нож.

– Что это с ними очередной приступ шпиономании или их крепко напугали?

– Проходите. – открылась следующая дверь. Сделав пару шагов, Владимир наткнулся на двух офицеров с автоматами. Подошедший майор, козырнув, представился, пробубнив невнятно свою фамилию.

Вы к кому? – поинтересовался майор.

– К начальнику Управления.

С секундной заминкой майор ответил-

– Его нет, только заместитель.

– Хорошо, доложите ему о моем прибытии

Майор отправился в дежурку, вскоре вернулся озадаченный

– Генерал вас ждет, второй этаж, кабинет двадцать третий.

– Спасибо, майор, удостоверение верните.

– Пожалуйста – и, вынув его из нагрудного кармана кителя, с почтением вручил Романову.

Владимир быстро нашел нужный кабинет и, зайдя в него, не мог не сдержать радостного восклицания – ЕКЛМНЭ, Васек Трубачев, собственной персоной. Из-за дубового стола, покрытого зеленым сукном, приподнялся седой генерал. В нем с трудом можно узнать молодого капитана Васеньку Зуева из 1941 года.

– Командир, не может быть.

– Но ты совсем не изменился

– Так не бывает – и Зуев беспомощно улыбнулся

Романов подошел, они от души обнялись. Генерал все не мог наглядеться на Романова, но стеснялся задавать вопросы.

– Василий Иванович, я тебе потом все расскажу, а вообще к тебе по делу. – Скажи, Константин Семенович Журавлев жив?

– Пока жив, Владимир Михайлович.

– Что с ним, чем он болен?

– Отравили его, такие вот дела наши скорбные.

– Как отравили, а куда смотрело ваше Управление?

– Владимир Михайлович, прежде чем мы начнем тяжелый для меня разговор, давай по рюмочке.

Генерал, несмотря на свои 60 лет с хвостиком, шустро подбежал к стенному сейфу и достал оттуда бутылку "Арарата" с двумя рюмками и тарелкой с порезанным лимоном, посыпанный сахаром. Выпив коньяка, Зуев приступил к рассказу.

Все началось лет шесть назад. Оказывается, мы с Семеном стали папами для 450 детишек – они родились в 1942 году. Сорок девять девушек не забеременели, а одну за длинный язык отчислили с курсов. Ребятишки выросли здоровенькими и ладненькими – 320 мальчиков и 130 девочек. Как и планировалось, все мамы получили квартиры в новых домах, детишки после детсадов пошли в школу. Специально подобранные педагоги прекрасно учили ребят. После школы почти все поступили в высшие учебные заведения. Человек шестьдесят закончили Высшую школу КГБ, из них половина работала на "холоде" – нелегалами. Все ребята и девчонки умницы и большие таланты. Кстати, Константин Журавлев из наших в свое время служил в Комитете. Лет шесть назад в Управлении завелся крот, мы его потом нашли и ликвидировали, но поздно. В 1980 году в результате подковерных игр тогдашнего начальника КГБ выпихнули на пенсию, а на его место поставили неизвестного в среде безопасников Березоцкого.

– Вы представляете, Владимир Михайлович, штафирку, мутного человечишку и начальником КГБ. Как потом выяснилось, за этим Березоцким тянулся длинный след афер и экономических преступлений, а самое страшное, он повязан с янкесами.

– Вот суки драные, допустили козла в огород, он же сдал нас америкосам с потрохами, не говоря уже о других государственных тайнах.

Генерал Зуев вскочил и в возбуждении забегал по кабинету. Романов кое-как усадил его на место. Выпили, генерал продолжил – после восьмидесятого года началась охота на наших ребятишек. – Пошла череда самоубийств, несчастных случаев, автокатастроф и летальных исходов от сердечной недостаточности.

Владимир сидел в оцепенении, не веря своим ушам.

– Дальше больше, стали погибать наши сотрудники, год назад утонул наш начальник Управления генерал-майор Иванов Сергей Петрович. Результат вскрытия – остановка сердца якобы от перепада температур.

– Три раза ха-ха.

– Генерал-майор Иванов был здоров, что бык, мастер спорта по плаванию, моложе меня на десять лет. – Кроме того, под мышкой мы нашли след инъекции. – После этого случая все Управление перешло на казарменное положение.

– Сколько погибло ребят? – глухо спросил Романов.

– Сто сорок пять парней, девушек не трогали.

Владимир встал из-за стола, подошел к окну, невидящим взором пялился минут пять, потом сообразил, окно – имитация. Хмыкнул, вернулся за стол и набулькал коньяк в рюмки. Выпили.

– Василий Иванович, а как случилось, что какой-то неизвестный Николай Николаевич Горбачев пришел к власти.

– Прохлопали мы этот момент, если честно – признался Зуев.

– Пока разбирались с волной летальных исходов наших подопечных мальчиков, они и подсуетились.

– Кто они?

– Да есть тут группа отщепенцев, именовавшая себя в то время оппозицией. Березоцкий ее тайно возглавлял. – Как я сейчас понимаю, он отдал приказ отравить Генерального секретаря Журавлева Константина Семеновича и ликвидацию нашего шефа Иванова. – В данное время вся эта банда представляет правительство и является ближайшим окружением Николая Горбачева. – Они, суки, до того обнаглели, что сдали американцам схему подслушивающих и записывающих устройств в новом здании посольства, а в образованный стабилизационный фонд закупили на несколько миллионов штатовских ценных бумаг.

– Василий, ты понимаешь, что это значит?

– Чего не понять, статья – измена Родине – зеленка на лоб.

– Правильно мыслишь, генерал.

– Ну что же, пора наводить порядок в нашем славном Отечестве. – Значит так: первое – сделайте мне новое удостоверение – "вездеход", второе – адрес Журавлева и третье – список лиц и возможное досье на ближних Березоцкого и его самого, в общем, на всех плохишей, желательно с фотографиями, адресами и т.д.

– Владимир Михайлович, я Вас уважаю и ценю, но неужели вы хотите в одиночку справиться с ними?- Это же государственная контора, система.