10-я книга. Варкенские перемены. - Алекс Карр

Ратмир, который сидел в своём кресле, словно на электрическом стуле, облегченно вздохнул и воскликнул:

– Слава Перуну! Парень, можешь не волноваться, жетоны я им как-нибудь всучу, ну, а на счёт их богатого опыта ты тоже особенно не беспокойся. Зак решил создать в Антале академию разведки и запрячь этих ребят в работу в ней, чтобы они навсегда отошли от прежних дел. Ладно, Хьюм, ты нам больше не нужен, давай, вали к своей подружке и смотри мне, не о вздумай болтать о том, что Генди здесь. Это секретные переговоры.

Гендальфа больше всего поразило то, что Ратмир не очень то раболепствовал перед Хьюмом, который произвел на него такое впечатление. Сам он не собирался в Рай, но, пожимая руку этого парня, не поленился спросить:

– Хьюм, а как быть мне? Я ведь останусь, таким образом, единственным архангелом во всей галактике.

Тот, крепко сжав его ладонь, строго сказал:

– Принц Гендальф, ты поклялся служить своей императрице, вот и делай свою работу с честью. Всё то, что ты сделал в прошлом, не стало предметом судебного разбирательства до этого дня, да, и вряд ли когда-либо всплывет на поверхность. Именно потому, что вы, архангелы, умеете делать свою работу так хорошо, ваш цех и следовало ликвидировать. Уничтожить вас невозможно, но если Верди Мерку удалось сделать вас своими союзниками, это уже большое благо. Так что вот тебе мой совет, собери всю свою команду в Ларитандейре, как это сделали все архангелы в Антале, и спокойно расти своих детей.

Хьюм, махнув им рукой на прощание, бегом выбежал из кабинета, оставив Гендальфа недоумевать, почему его назвали принцем. Зак Лугарш, похлопав его по колену, сказал:

– Ну, что, принц, ты не откажешься объявить вольным стрелкам благую весть? Боюсь, что моему Фаруху будет не по силам связаться с ними по грависвязи. А теперь давай, рассказывай нам о том, чем Звёздный Антал может отплатить тебе за все то, что ты для нас сделал.

Радуясь тому, что ему удалось разрешить не одну, а целых две проблемы, Гендальф воскликнул:

– Парни, вы будете надо мной смеяться, но я со своей новой должностью влип, словно комар в смолу. Как министр внутренних дел Варкена, я имею полномочия сделать полицейским любого архо, правда, семеро этих перестраховщиков, лордов-хранителей и примкнувший к ним Марцио, навесили мне на ноги кандалы в виде одного дополнения, этот архо должен быть специалистом в этом хитроумном деле. Это, разумеется, тотчас стало известно в каждом клане и куда бы я не пришел, везде творится одно и то же. Стоит мне только сказать какому-нибудь отцу-хранителю о том, что мне нужны опытные разведчики и контрразведчики, способные расследовать любое преступление, как он тут же делает круглые глаза и говорит, что знать ничего не знает о таких. Понимаете, парни, у меня ведь глаз наметанный, я сразу же, по одной только осанке способен определить, кто есть кто, но стоит мне только подойти к такому парню и предложить ему пойти на службу, как он начинает корчить из себя дурака, дескать, я сапог армейский и кроме команд "Равняйсь" и "Смирно", ничего не знаю. Лорды-хранители говорят, что отправят в Ларитандейр каждого архо, который знает в этом деле толк, но в том-то и дело, что я всегда работал только с галактами и совершенно не знаю, кто из варкенцев котируется, как полевой агент. У меня есть подозрение, что Ларс Норд-Лиант матерый разведчик, а вот доказательств тому нет никаких. Так к кому же, парни, как не к вам, мне ещё обратиться, ведь вы-то их всех знаете, а я нет. Ратмир, ты долгое время работал с варкенцами, знаешь всех, как облупленных, сдай мне этих хитрецов. Пойми, я создал у себя в клане отличную школу разведки и контрразведки, но не могу же я всех своих парней записать в полицию. Тут все кланы так взвоют, что даже Великой Матери Льдов в её ледяных чертогах тошно сделается. Выручай, Попрыгунчик.

Ратмир весело расхохотался и воскликнул:

– И это всё, Генди? Да, я тебе не то что на всех полевых агентов, а вообще, на каждого архо, кто хотя бы один единственный раз в жизни нёс службу по контракту, передам не то что данные, а самое подробное досье. Не знаю, известно тебе это или нет, но на Руссии за варкенцами привыкли присматривать в оба. Правда, Генди, прежде, чем ты получишь от меня эти файлы, я хотел бы получить ответ вот на какой вопрос. Семь лет назад моя разведгруппа получила контракт на одного типа, серийного убийцу и насильника, который лет пятьдесят терроризировал целую Звёздную Федерацию. Из года в год он каждый месяц, пятнадцатого числа, похищал девочку лет пятнадцати, подвергал её жутким истязаниям, а потом убивал с помощью нейронного яда типа крейга. Этого ублюдка за это так и прозвали, – Двенадцать Месяцев. Получив от заказчика все имеющиеся материалы, мы удалились в одно укромное местечко и принялись их изучать. Сам понимаешь, толку от того, что собрала планетарные полицейские, было немного, да, и этот урод никаких улик не оставлял, а после того, как он травил девчонок нейротоксом, их было бесполезно о чём-либо спрашивать. На одной только интуиции мы после трёх месяцев работы вышли на его след и прибыли на Ганешу, где этот мерзавец жил и работал в полиции, а на досуге писал дерьмовые пьески, от которых всех тошнило. Так вот, Генди, только мы намылились брать его ровно за день до его очередного преступления, как на Ганешу является некое чудо, ростом за два метра, якобы, с Мидора, и устраивает у нас под носом сплошной цирк. Перво-наперво этот белобрысый нахал уволок нашего подопечного прямо у нас из-под носа, да, так ловко, что мы и вякнуть не успели. Дальше, – больше. Вместо того, чтобы сдать его властям или еще кому, этот, якобы, мидорский, нахал устраивает целое шоу. Все это происходило рано утром, когда в Рамаяме все ещё спали. Пока мы прочесывали ближайшие космопорты, этот парень, который нас так осиротил, приволок Двенадцать Месяцев на их центральную площадь и посадил верхом на золотого слона, облепив пирофором с головы до пяток. Более того, он, вдобавок ко всему, заминировал не только всю площадь, но и вообще полгорода и когда рамаямцы проснулись, то их ждало весёлое зрелище. Полиция и отряды антитеррора пытаются прорваться к слону, на котором благим матом орёт и признается во всех своих преступлениях Двенадцать Месяцев, голографический проектор, установленный на жопе у слона, демонстрирует всем экспонаты того музея, который эта сволочь устроила в своем загородном доме, а гавкучие мины моим голосом матерят полицию и грозятся взорвать весь город, если на площадь не прибудут репортеры. Полицейские, поначалу, попытались было разминировать одну гавкучку, но, как только саперы приблизились к ней, то прогремел мощный взрыв и у их парламента мигом снесло золочёный купол, а затем прогремело еще четыре взрыва и гавкучки известили полицейских о том, что весь их город заминировал. В общем им пришлось выбирать из двух зол, или эвакуировать население, или разрешить репортерам подойти поближе. Разумеется, выбор был сделан в пользу репортеров. Гавкучки тотчас сами собой разминировались, но ни репортеры, ни полиция, так и не смогли подойти к золотому слону ближе, чем на пятьдесят метров, так этот мидорский прохвост разместил вокруг него целую дюжину генераторов силового поля. В общем, репортерам только и оставалось делать, что транслировать то, как Двенадцать Месяцев умолял своих коллег спасти его в прямом эфире чуть ли не по всем каналам супервизио, а когда часы на башне пробили двенадцать раз, у него под задницей заработал антиграв, который поднял его метров на двести в небо и он сгорел, как свечка. Правда, мы наблюдали за этой развязкой с борта транспортника, который летел с грузом хлопка своим законным курсом. Да, и как нам было оставаться на Ганеше, если нашими отпечатками пальцев были облеплены все гавкучие мины, которые, к тому же, говорили на галалингве моим голосом с жутким руссийским акцентом. Вот потому-то нам уже ничего не оставалось делать, как удирать во все лопатки. После этого мы целых два месяца находились в карантине, а потом стали искать того парня, который выдавал себя за мидорца. Пока Капустник проворачивал через мясорубку тех архангелов, до которых он мог добраться, мы трусили все парней и девчонок, кто мог позволить себе такую роскошь, ввезти на Ганешу добрых двадцать тонн ульранита и прорву всякого другого руссийского барахла. Сам понимаешь, Генди, таких было не так уж и много. Последним я хотел тогда прижать к стенке Нейза, но у парня было железное алиби, он в это время взрывал оружейный завод-автомат в Крытке, ну, а о тебе, парень, извини, я даже и не подумал, хотя ты в этот момент отирался на Полесье. Ты же там вечно торчал по контракту, демонстрировал прическу-архо мужикам, а свою рябую тунику бабам. Вот я тебя и спрашиваю, Гендальф Мар-Рогас, кем бы мог быть тот тип, который упёр у нас из под носа Двенадцать Месяцев? Нет, в финансовом плане у нас к этому парню нет никаких претензий потому, что как только мы добрались до своей базы, то нам тотчас доставили десять миллионов галакредитов наличными. Ровно столько мы должны были получить в том случае, если бы нам пришлось избавить федеральный суд от необходимости выносить приговор этому мерзавцу. Сам понимаешь, мы ребята не жадные и нам вполне хватило бы четверти приза. Правда, мне пришлось долго втолковывать нанимателю, что его деньги меня не интересуют и что мы работали просто ради справедливости, что, согласись, в устах профессионала звучит как-то по-идиотски.