Королевские игры - Джейн Фэйзер

- Мой дорогой Томас Морган преданно трудится в Париже ради нашего общего блага. Известно ли ему о новом способе связи?

- Я сам ему сообщил, мадам. Ответ еще не пришел, но курьер - верный слуга вашего величества. Полагаю, вернется через день-другой.

Мария на мгновение прислонилась лбом к холодной грубой стене. Так хотелось верить, однако опыт подсказывал, что нужно сохранять осторожность.

- А вы, мастер Поули, уверены в непогрешимости новой почты?

- Насколько вообще можно быть в чем-то уверенным, мадам. Хозяин таверны крепок, как скала. До тех пор, пока ваша служанка будет соблюдать осторожность и хранить молчание, никто не заподозрит неладное.

- И когда же изобретение начнет работать?

- Немедленно, мадам. Прикажите Барбаре каждую пятницу проверять пивные бочки. А если сами захотите написать, вот вам затычка.

Мария подхватила появившийся в отверстии маленький кожаный мешочек, внимательно его осмотрела и поблагодарила:

- Спасибо, друг мой. Надеюсь, смогу достойно наградить вас за верность и отвагу.

- Ваша безопасность и успех общего дела - лучшая награда, мадам.

Робин вернул кирпич на место.

Мария спрятала тайник в карман и вернулась на дорожку, где ее ждали фрейлины.

Глава 18

Петиция Ашертон сидела в спальне одна: она зашла, чтобы сменить чулки. Прореха на пятке уже послужила причиной болезненной мозоли, а леди Шроузбури не понравится, если одна из камеристок внезапно начнет хромать. У Летиции осталось всего три пары чулок, и теперь она горестно рассматривала предательскую дырку. Вряд ли такую удастся заштопать, но все же можно попробовать в последний раз. Она села на стул и принялась натягивать чистый чулок.

Звук открывшейся двери заставил ее вздрогнуть. Летиция обернулась и увидела служанку. Та принесла ночные горшки, которые забрала утром, и смущенно извинилась:

- Простите, мадам. Не знала, что в комнате кто-то есть.

- Пришлось на минуту вернуться, - успокоила Летиция и взялась за второй чулок.

Горничная принялась расставлять горшки по местам.

- А та молодая леди, которую считали больной, уже поправилась? - поинтересовалась она из-под кровати Джоан и Розамунды.

- О ком ты? - не поняла Летиция.

- О той фрейлине, которая должна была остаться в постели, когда все отправились в Гринвич, - пояснила горничная. - Мне велели заглянуть в комнату и принести еду. Я принесла хлеб, сыр и молоко, но ее не застала. Когда пришла снова, еда оставалась нетронутой, а больной снова не было. - Служанка встала и убрала со лба бесцветные волосы. - Тарелка стояла вот здесь, на комоде.

- Понятно, - нетерпеливо отозвалась Летиция. - А когда же она вернулась?

- Никогда. Я несколько раз заглядывала. Больше поручений не будет, мадам?

- Нет, все в порядке. Впрочем, обмети-ка вон ту паутину в углу. Уже сто лет висит. Разве тебе не велено убирать регулярно?

Девушка быстро поклонилась и поспешила расправиться со злостной паутиной, а Летиция закрепила подвязки и, улыбаясь собственным мыслям, вышла из спальни, чтобы вернуться на службу, в покои королевы.

Ее величество вышивала, вполголоса беседуя с леди Шроузбури и леди Пемброк, в то время как молодой менестрель, устроившись на широком подоконнике за их спинами, играл на лютне и свежим, ярким, сильным голосом пел мадригал:

Не спрашивай, кому дарю свои мечты,

О ком тоскует муза ночью лунной.

Поверь, красавица: волнение рождаешь только ты,

Лишь о тебе поют влюбленной лютни струны.

- Сидни - непревзойденный поэт, - мечтательно произнесла Елизавета. - Поэт и воин. По-моему, красивое сочетание.

- Сэр Уолтер Рали тоже обладает каждым из этих талантов, - добавила леди Пемброк.

Королева улыбнулась:

- Мой дорогой Рали, до чего же он галантен. - Она оторвала взгляд от работы. - Розамунда, ты представляешь, как выглядит сэр Уолтер Рали?

- Да, мадам.

- В таком случае нарисуй его для меня.

- Хорошо, мадам.

Розамунда взяла чистый лист. Летиция наклонилась к Фрэнсис Дарси:

- Что за немыслимое самомнение! Кем она себя считает? Между прочим, мне известно о мадам Фаворитке кое-что интересное. Оказывается, наша художница далеко не так безупречна, как кажется.

- Что ты говоришь?

В глазах Фрэнсис вспыхнуло любопытство.

Однако Летиция приложила палец к губам и шепнула:

- Потом. В спальне.

В три часа Розамунда вошла в конюшню и обнаружила, что брат уже ждет и даже держит под уздцы Дженни. Томас тут же спешился и тепло обнял сестру.

- Как дела, малышка?

- Неплохо, - ответила Розамунда и подставила щеку для поцелуя. - Рада тебя видеть. - Она спрятала лицо в пышной гриве любимой лошадки. - Не знаю, как тебя благодарить за то, что оплатил содержание Дженни.

Томас поморщился:

- Честно говоря, выбора не было. Но ради удовольствия и удобства сестры не жалко никаких денег.

Розамунда лукаво улыбнулась:

- Какое красноречие! Какая галантность! А как твои дела? Где ты прятался так долго?

- О, где только не прятался. - Томас пожал плечами. - Ездил, выполнял поручения нашего господина.

- Во Францию?

- Вопросы неуместны, сестричка, а ответы невозможны. Садись-ка лучше, да поедем. Леди Уолсингем ждет с нетерпением.

Оказавшись в седле, Розамунда сразу почувствовала себя удивительно свободной. Она украдкой взглянула на брата и подумала, что Томас даже не представляет, как она изменилась за то время, что жила в Лондоне. Во всяком случае, ему-то уж точно лучше не знать о событиях последнего времени.

- К обеду приглашены и другие гости, - сообщил Томас, - так что советую проявить весь свой придворный лоск. Конечно, если он присутствует хотя бы в небольшой степени. Впрочем, в этом платье трудно узнать недавнюю хулиганку.

- Леди Уолсингем была очень добра, - рассказала Розамунда. - Перешила для меня два своих платья и привела в порядок те, которые я привезла. А вот это совсем новое: Урсула прислала его всего лишь пару дней назад. - Она провела ладонью по бирюзовой юбке из тафты и поудобнее устроилась в дамском седле. - Очень элегантное, правда? Но мне срочно нужны чулки, а купить не на что.

Томас снова поморщился:

- Посмотрю, что можно сделать. Заботиться о тебе должен Эдмунд, но даже если удастся вытащить братца из объятий очередной шлюхи, он все равно будет пьян настолько, что не поймет, чего от него хотят.

- Если вдруг удастся с ним поговорить, не забудь, что и туфли тоже нужны.

Томас покачал головой:

- Попробую, но обещать ничего не могу.

Розамунда решила сменить тему. В родственные чувства Эдмунда она верила не больше, чем сам Томас. Оставалось лишь надеяться на красноречие, настойчивость, а возможно, и щедрость младшего из братьев.

- А кто еще будет на обеде, знаешь?

Томас посмотрел искоса, и взгляд показался сестре странным.

- О, все свои. Наверняка приедут дочь сэра Фрэнсиса леди Сидни и мой приятель Томас Уотсон. А еще сэр Роджер Эскью, давний друг лорда и леди Уолсингем.

Розамунда нахмурилась.

- Впервые слышу это имя. Он служит при дворе?

- До недавних пор оставался в Нидерландах вместе с сэром Филиппом Сидни. Во время его отсутствия жена умерла в родах, так что он сразу отправился в Шропшир по делам поместья, а в Лондон вернулся всего лишь несколько дней назад. Уверен, что вскоре появится при дворе, тем более что королева относится к лорду Эскью весьма благосклонно.

Томас говорил небрежным тоном, но тем не менее разбудил любознательность сестры.

- А этот джентльмен тоже считает сэра Фрэнсиса своим хозяином и благодетелем?

- Почему ты так решила?

Розамунда пожала плечами:

- По двум причинам. Во-первых, складывается впечатление, что каждый из твоих знакомых каким-то образом связан с секретной службой господина секретаря. А во-вторых, сэр Фрэнсис ни на минуту не прерывает работу, так что вряд ли пригласит на обед кого-то, кто не причастен к его деятельности. Сочтет пустой тратой времени.

- И вновь, сестричка, вынужден напомнить о неуместности как вопроса, так и ответа.

- Что ж, придется самой делать выводы. - Розамунда хитро улыбнулась: очевидно, подозрения оказались не беспочвенными. - А мастер Марло будет?

- Сомневаюсь. Как у тебя складываются отношения с другими камеристками?

- Честно говоря, ни с кем, кроме Джоан Давенпорт, почти не общаюсь. К счастью, находиться в компании скучных дам приходится лишь несколько часов в день. А в целом придворная жизнь кажется весьма увлекательной.

Брат взглянул на нее с подозрением:

- Надеюсь, не чрезмерно увлекательной. Не забывай, что ты здесь прежде всего для того, чтобы найти супруга. Как только выйдешь замуж, статус сразу изменится, даже если будешь продолжать служить в прежнем звании. Замужнюю даму никто не посмеет побеспокоить.