Финал - Андрей Олегович Рымин

Вернувшейся с первого яруса Фае я уже успел сказать всё, что хотел. Пришлось постараться, чтобы слова любви не казались прощанием. Лими, Тола, Крас, Червь, мои школьные бандиты – всех повидал, всех сохраню в сердце, запомнил всех радостными. В отличие от меня, у ребят поводов для тоски нет. Всё хорошо, жизнь течёт, продолжается. Как же мне хочется, чтобы проклятые боги, эти сраные игроманы, не устроили перезагрузку этого прекрасного мира! Даже, если не станет меня, пусть все, кто мне дорог живут. Пусть думают, что я просто ушёл, что вернулся к себе. Пусть живут…

– Не рано ли заступил на дежурство?

Грай у спальни императрицы. У нашей с Фаей спальни, хоть об этом и не принято говорить. В одиночестве сидит в коридоре на специально поставленной здесь для охранников лавке. Днём тут торчали другие ребята. Я знал, что сегодня смена дикого вечером.

– Когда ты придёшь, смысл моей работы исчезнет. Ты и сам в состоянии защитить свою женщину.

Мы пожали руки, и я присел рядом.

– Я ещё не пришёл. Не расслабляйся. Сейчас ангелами у Ли внизу поболтать собираемся. Какой-то тревожный вечер сегодня. Не замечаешь?

– Есть что-то, да. Особенно, когда на твою кислую рожу посмотришь.

Ироничная улыбка Грая заставляет и меня растянуть губы.

– Ну тебя. Присел по пути называется к другу, перекинуться словом. Пойду-ка я дальше, пожалуй.

Лёгкий согласный кивок. Он не знает. Ему не понять, что у меня сейчас на душе. Дикий – само спокойствие.

– Если через час не вернёшься, то до завтра. Сегодня пораньше сменяюсь. Дела.

– За своими делами не забудь про своё обещание.

– Это про какое ещё?

– Мою Фаю беречь.

– Обижусь. Завязывай.

– Прощай, друг.

Отвернувшись от Грая, я быстро шагаю по коридору. Хотел сказать: «Пока, друг.», а получилось «Прощай». С таким настроением точно мимо финала. Нужно собраться. Ничего ещё не потеряно. Мы не знаем уровня возвышения тех ребят.

Безуспешно пытаясь перекрасить свой настрой, дошёл до крыла, где располагались комнаты других ангелов. Сначала заглянул к Чече, затем разбудил умудрившегося так рано отрубиться Диего, следом выдернул из кровати читавшего какую-то книгу Гвидо, потом за Габеном и Сэмом. Сообщил и потопал обратно. Сейчас Жофф смотается за Хосе – здоровяк размещён в другом месте, где вход в помещение соответствует его габаритам – и все подойдут. Там, у Ли, дверь широкая – даже наш теперь уже семиметровый гигант без проблем просочится. Так-то он, изловчившись, и к Габену бы в комнату влез – живём мы в серьёзных хоромах – но простор зала Ли ему больше понравится.

* * *

Некогда полупустой зал усилиями китайца, не желавшего тратить бесценное время даже на переходы в соседние комнаты, превратился в подобие здоровенной квартиры-студии. Тут теперь, и стол, и стулья, и даже кровать. Ли сюда, и жратву приносят, и спит он прямо на производстве. Очень мало спит, кстати.

Зёрна в прежнем количестве, только уже общей кучкой, а не разделённые на двое, лежат на столе. Вот и парни – начали подтягиваться по одному, по двое. Последним, едва ли не на четвереньках в зал влез Хосе. Бедняга. Даже по широким коридорам дворца великану приходится передвигаться, согнувшись. Ну хоть здесь отдохнёт – потолки тут высокие.

– Ну что, народ, пора отведать свежего урожая.

Натянув на лицо вымученную улыбку, я указал на зёрна, которые успел разделить на всех поровну.

– Налетай.

– Не густо, – вздохнул Диего, подтягивая к себе свою долю. – На одних зёрнах не выползем. Надо будет ещё к кому-нибудь в гости слетать.

– Надо к этим вернуться, – зло буркнул Чеча. – Выждем несколько дней – и обратно. Мне бы только разок к ним запрыгнуть, и я нычки запомню. Устрою им такой кипиш, что быстро прозреют. Не вечно же они будут под пузырём сидеть.

Разумно. Но Вася не знает, что времени у нас уже нет. Надо было раньше лететь в это чёртово Фого!

– Для того мы и собрались здесь. Нужно выработать новый план действий.

Буду изображать неведение до конца. Вдруг, всё же проскочим в финал. Нельзя палить связь с игроком. Мало ли.

– Да… Планы, планы, – протянул Габен с грустью. – Надо взглянуть правде в глаза. Наша стратегия не дала нужного результата. Уверен, те парни под куполом обогнали нас.

– Пока обгоняют, – поправил Диего.

– А успеем ли мы всё исправить?

– Ты не ной, а лучше предлагай, если есть что предложить, – огрызнулся Чеча.

Гвидо, Сэм и Ли, как обычно, молчали. У нас всегда так. Инициатива исходит, либо от меня, либо от Жоффа. Диего, Чеча и реже Хосе участвуют в обсуждениях, а решения по итогу один хрен принимаю я. Габен умный парень, он, и действительно, может предложить что-то дельное. Но время… Время упущено в любом случае.

– Да, у меня есть план, – кивнул Жоффруа. – Вернее не у меня. Позвольте представить вам мэла Дагадо. Сэм, пригласи, пожалуйста.

Ирландец, сидевший к дверям ближе всех, поднялся с места и двинулся к выходу.

– Это ещё кто? – пробурчал Чеча.

Мне же фамилия показалась знакомой. Так и есть. Вошедший в зал вслед за Сэмом мужчина сразу всплыл в памяти. Один из имперских сборщиков, которого мы привлекли к делу после исчезновения Конарка. Среднего возраста, высокий и крепкий. Один из тех профессиональных убийц, кто способен без всякой магии прикончить почти любого силара. Мастер ближнего боя. Хоть голыми руками, хоть с оружием в оных. Кажется, про него мне когда-то рассказывали, что этот дядька в одиночку вырезал всю верхушку какого-то клана по заказу их кровников.

– Доброго вечера, господа ангелы, – слегка поклонился имперец. – Ничего личного.

Блядь! Я всё понял! В шурс! Срочно!

Глава четырнадцатая – Маски сброшены

Поздно. Магии нет. Габен, падла, мчится к выходу, куда только что нырнул Сэм. Миг назад сидевший на полу возле стола Хосе уже на ногах – расставив в стороны лапы, перекрывает остальным пути к отступлению. Хотя, путь тут один – вход, через который и пришёл сборщик.

– Измена!

Гвидо падает со стула. Ли пятится. У этих двоих даже клевцов с собой нет. Но у нас с Чечей и Диего есть, и даже по два на брата. Мы так просто сдаваться не собираемся.

– Суки!

Лязгает закрывшимся замком дверь. Отпереть-то мы её и изнутри можем, но звуки… Шумоизоляция здесь отличная – хрен кто наши крики услышит.

– Хосе! Ты не