Сага смерти. Мгла - Андрей Левицкий

– Ты веришь в любовь с первого взгляда?

– Зависит от того, на кого смотришь.

– Вот тут ты прав! – согласился он. – Когда ты прав, так ты прав, а сейчас ты прав.

Он окинул взглядом площадь и повысил голос:

– Эй! Левее бери. А то прям через площадь маршируешь, как на параде. Если кто за памятником спрятался…

– Нет там никого, – отрезала она. – Гранатометчик за подмогой побежал, больше никого не осталось.

– Все равно – ближе к стенам надо идти. Химик, ты чего?

Я сбился с шага, ощутив нечто неприятное. Нет, не приближение выброса – хотя он и вправду близился, и от этого на душе было как-то муторно, да еще сосало под ложечкой, – но кое-что еще. Будто стоишь по плечи в воде, и откуда-то сзади на тебя накатывают волны, мягко, но настойчиво толкают в спину. И волны эти очень какие-то… тревожащие, что ли. А еще кажется – они теплые, причем каждая следующая теплее предыдущей, скоро вода станет как кипяток и обожжет… обожжет сознание.

– Катя, что это там плещется? – спросил я. Она оглянулась.

– Плещется?

- Я что-то чувствую.

– Чувствует он! – с непонятным выражением, чуть ли не презрительно повторила она.

У напарника мово повышенная чувствительность, – пояснил Пригоршня с гордостью, будто расхваливал призового свина, которому давал отборный корм целый год. – Он всякие такие аномальные штуки враз ощущает. Вот и выброс…

– Нет, это не выброс, – возразил я. – Что-то другое. - Она вновь оглянулась – в глазах мелькнул интерес.

– Значит, у тебя есть ментальные способности, – сказала Катя. – В Зоне они у многих, она людей меняет. Правильно, это не выброс, это Мгла.

Какая еще Мгла? – удивился Никита. – Ты так говоришь, будто это имя. Слушай, Андрюха, надо нам…

Я перебил, уставившись в спину Кати:

– Эй, Катерина, что в Зоне за последние пару месяцев случилось? А то мы отсиживались в одной дыре, ничего не знаем.

– Она расширилась, – ответила девчонка. – И еще что-то произошло, непонятное, вроде зеленого выброса.

– Зеленого выброса? – Никита покосился на меня.

– Почему твой друг все время переспрашивает, ему псевдогигант на ухо наступил? Он твой напарник, Химик? Зачем тебе такой нужен?

– Просто мне нравится, как его спина заслоняет меня от мира, – любезно пояснил я.

Катя некоторое время шла молча, потом сказала:

– Был зеленый выброс. Из-за этого ландшафт покорежило, многие районы сместились. Плюс новые аномалии полезли. Да много всякого нового возникло.

– Но с этой… с планетой-то все нормально? – осторожно уточнил напарник.

Девушка с легким удивлением оглянулась на него и пожала плечами. Он сказал:

– Так, теперь в эту дверь давай, внутрь вокзала этого…

– Я вас туда и веду, – перебила она, поворачивая. Через площадь мы с Пригоршней шли не просто так – оба держали «Кедры» наготове, обратив стволы к памятнику. Теперь напарник негромко сказал: «Давай первым», подняв оружие, встал лицом к площади.

Вслед за рыжей я нырнул в двери, сразу отскочил вбок, водя стволом из стороны в сторону, окинул взглядом просторный зал с рядами сколоченных вместе сидений, обломки киоска на другой стороне, широкий открытый коридор, протянувшийся по периметру вдоль стен на высоте второго этажа. Слева был раздолбанный ларек, где когда-то торговали сигаретами и газетами для граждан встречающих-провожающих, я отпрыгнул за него. Катя, не обращая внимания на мои маневры, прошла к ближайшему ряду сидений и там повернулась.

– Быстрее давайте!

– Никита, вроде чисто.

– Ладно, иду, – донеслось снаружи.

Я вышел из-за ларька, а он шагнул внутрь.

– Нельзя здесь торчать, – сказал напарник. – Прям как на ладони в этом зале.

С коридора второго этажа упал камешек, мы одновременно вскинули оружие.

– Идите сюда! – позвала Катя. – Мне вас сама Зона послала. Разговор есть.

Вверху вроде никто не прятался, и мы зашагали к ней.

– Выброс скоро, – повторил напарник. – Нельзя на поверхности оставаться, надо подвал какой-то найти…

– Здесь есть подвал, – перебила рыжая. – Я полдня в этом вокзале торчу, успела разведать. Спустимся туда, вход на другом конце зала, через служебные помещения, совсем рядом.

– Значит, лучше прямо сейчас туда идти, – сказал я.

Она тряхнула головой – я уже второй раз видел это движение. Им девчонка будто отметала любые возражения. Выглядела она очень решительно. А еще – зло. Да, изменилась Катька Орлова.

Я видел – напарнику она понравилась. Ему, по-моему, нравились вообще все женщины, попадающиеся на его жизненном пути, лишь бы они не были очень уж старыми или слишком уж уродливыми. А эта молоденькая и вполне симпатичная, если вам по душе рыжие решительные феминистки.

Она открыла рот, собираясь что-то сказать, но я решил – хватит тянуть, пора брать дело в свои руки – и сказал:

– Так, два вопроса. Первый: что это за Мгла? Второй: как ты сюда попала?

– Ага, и зачем? – ввернул Никита.

– Ты за воротами лучше следи, – сказал я.

– Я слежу, слежу.

Он присел на крайнее сиденье, направив «Кедр» в сторону проема.

– Вы… – начала Катя.

– Не вы – ты, – перебил я. – Про нас успеем поговорить, о себе расскажи.

Она поглядела на меня, на Пригоршню.

– Что такое Мгла – не знаю. Это мутант, или подвижная аномалия, или еще что-то, оно нас от самых Болот преследует…

– Нас? – перебил Никита. – Кого «нас»?

– Молчи! – прикрикнул я на него. – Мы так до самого выброса разговаривать будем.

– «Нас» – значит мой отряд, – пояснила Катя.

Я видел, она изо всех сил пытается быть сдержанной и вежливой, потому что хочет от нас какой-то услуги, помощи. А выброс надвигался – мысли разбегались, в голове вспыхивали случайные ассоциации, как бывает ночью, когда уже начал засыпать, но еще не заснул окончательно. Чтобы сосредоточиться, приходилось прикладывать дополнительное усилие. Но кроме выброса к нам приближалось нечто, с чем я раньше дела не имел. От него шло мощное, тяжелое излучение.

Катя присела на корточки и сжала голову руками.

– Как все навалилось… – пробормотала она. – Эта группировка, Мгла, да еще и выброс теперь… все разом!

– Принцесса, эй! – позвал Никита. – Надо в подвал прятаться. Давай показывай, где он…

Она не слушала – выпрямившись, произнесла, глядя мне в глаза:

– Я вас нанимаю. Эти, из группировки, забрали у меня одну вещь. Артефакт в контейнере. Мне надо эту вещь у них отбить. Но только быстро – наемники, которые меня через Зону вели, ждут в условленном месте, возле реки. Так вышло, что мы с ними разошлись, и…

– Стоп, стоп! – перебил я. – Какие наемники?

– Небольшой отряд. Двое парней из группы Мирового, синхроны Аслан с Каримом, Анчар, ну и еще пара других…

Мы с Пригоршней переглянулись, и он сказал:

– Про Аслана и Карима я слышал. Ну и про Анчара тоже. Хотя ни с кем из них не знаком.

Я кивнул.

– Аналогично. А про Мирового и не слышал даже. Ладно, не важно. Так почему они тебя ждут?

- Я наняла их сопровождать меня на север Зоны, к Грязевому озеру. Но так получилось, что мы разделились. В Лиманске, долго рассказывать. После этого я почти догнала их, но возникли всякие препятствия… Потом нам удалось выйти на связь. На заброшенной военбазе я нашла старую штабную машину с радиостанцией, а Нешик – это один из наемников – носит в рюкзаке рацию. Связь была очень плохая, но мы смогли переговорить. Анчар сказал: будем ждать в таком-то месте на границе болота к северо-востоку, если не появишься за три дня – мы уходим. С тех пор уже двое суток прошло. Я бы успела, но меня захватили в плен эти, из группировки…

– Лешие, – вставил Пригоршня.

- Лешие, да. Связали…

– Кстати, что это за группировка? – спросил я. Она пожала плечами.

– Понятия не имею. Ты слушай: они на меня напали, бросили в кузов джипа. Повезли на свою базу, которая на другом конце города. У меня ножик в ремне, я незаметно разрезала веревки, сбила с ног охранника, другого ударила, спрыгнула… Сама спаслась, но контейнер с той штукой, которую везла, у них остался. Теперь надо его у леших забрать. Но времени нет! Еще немного – и не успею, наемники уйдут, не дождавшись меня. А тут еще выброс и Мгла сзади. Помогите мне отбить контейнер у леших, заплачу много. У меня деньги есть. Я вас нанимаю…

– Во бред! – сказал Никита.

Эта была его любимая присказка. Если напарник чего-то не понимал, то, как правило, и не пытался разобраться, а сразу объявлял это бредом. Напарник в душе так и остался подростком, а все подростки такие. Им так легче живется на свете.

Но я не такой. И потому я сказал:

– Нет, ты нас не нанимаешь.

Рыжая осеклась. Глаза зло блеснули, она уставилась на меня.