Алгоритм любви - Безелянская

Нет, она не была карамельной красоткой. Знавшие Юлию отмечали, что в ней не было ничего неземного и ангельского. Напротив, это была "женщина страстная, сверкающая, южная, итальянка во всей красоте полудня, мощная, крепкая, пылающая всею роскошью страсти, всем могуществом красоты". Эти слова принадлежат Николаю Гоголю. И как тут не вспомнить Александра Сергеевича:

Ей нет соперниц, нет подруг:

Красавиц наших бледный круг

В ее сиянье исчезает...

Графиня Юлия Павловна предпочитала жить в Италии. Ей трудно дышалось в сыром и холодном Петербурге. И любимая Графская Славянка была тесна. Ее сверкающая красота, ее пылкая и своенравная натура требовали полуденного солнца юга. Может быть, действительно не так уж абсурдны слухи об ее отце...

Графиня свободна и независима, она богата и любит путешествовать. Она всегда окружена самым изысканным обществом: музыканты, поэты, художники. Поклонники, друзья, разбитые мужские сердца, судьбы...

Весна 1827 года. Княгиня Зинаида Волконская принимала друзей на своей вилле. То ли вечер в тот день был особенно пряный, то ли сердце устало молчать, только почувствовала графиня Юлия забытое волнение, когда князь Гагарин представил ей: "Карл Брюллов. Очень талантлив". Ее поразило незнакомое лицо: "Какой красавец. Голова Аполлона Бельведерского. А какая лепка лба!". Князь Гагарин продолжал: "Но с ним приключилась пренеприятнейшая история. Мы стараемся его рассеять".

История была не просто неприятная, она была драматичная. Натурщица Карла француженка Анриенна Демюлен покончила с собой, бросившись в Тибр. Девушка безответно влюбилась в маэстро. Драматизм ситуации усугублялся тем, что ее прощальное письмо художник получил только на другой день после случившегося. Как водится, по городу поползли слухи...

Карл Брюллов уже пятый год жил в Италии, куда приехал по вакансии Российской академии художеств. Он много работал, его имя становится известным Ему заказывает картину миллионер Демидов. И вдруг такое несчастье! Брюллов оставил мастерскую и жил на вилле князей Гагариных.

На том вечере у Волконской, когда Брюллов увидел графиню Самойлову, он замер: высокая, статная, с бледным лицом, обрамленным черными локонами. Округлая полнота рук, горячий взор. Казалось, она сошла с его собственной картины "Полдень". Ожил его идеал женщины. Он не слушал, что ему говорит князь, он боялся только одного - что видение исчезнет... Но видение не исчезло, а очень энергично предложило свою помощь.

Они больше не расставались. Брюллов подолгу живет на ее вилле в Корсо (Ломбардия). Эта нескрываемая связь будоражит общество, но они не слышат пересудов. Они заняты собой, им хорошо вместе. Если же приходилось расставаться, то вслед летели ее нежные письма: "Мой дружка Бришка... люблю тебя больше, чем изъяснить умею, обнимаю тебя и до гроба буду душевно тебе привержена".

Она сдержит свое слово. Она будет ему музой, его ангелом-хранителем.

А пока графиня в июле - августе 1827 года отправляется "провести сие жаркое время с большей пользой в вояже, среди развалин Помпеи и Геркуланума". Следом за ней вскоре поехал и Брюллов. Поехал на встречу с любимой женщиной, а оказалось - навстречу своему бессмертию. Именно "Последний день Помпеи" принес ему всемирную известность и славу на родине.

Графиня безраздельно царствует в его сердце. Она - центр внимания художника. Брюллов много ее пишет. Наиболее известны "Портрет гр. Юлии Самойловой с арапчонком и воспитанницей", "Дама, спускающаяся в гондолу". Ее черты узнаваемы в "Турчанке" и "Спящей Юноне". Эти картины созданы в 1832-1837 годы. Даже такой критик творчества Брюллова, как Александр Бенуа, будет потрясен "торжественной красотой, пылкостью и своенравием брюлловской героини": "Брюллову удалось, вероятно благодаря особенному его отношению к изображаемому лицу, выразить столько огня и страсти, что при взгляде на них сразу становится ясной сатанинская прелесть его модели".

"Сатанинской" она, возможна, и была - но с другими. С ним - нежна. "Люблю тебя, обожаю, я тебе предана и рекомендую себя твоей дружбе. Она для меня самая драгоценная вещь на свете". А в письме к брату Брюллова Александру признается, что они решили соединить свои жизни. Не случилось.

Повод, расстроивший их планы, неизвестен, а причину можно предположить. Они оба не были созданы для семейной жизни, для тех обязательств, которые она накладывает. Брюллов не мыслил себя без творчества, и любое посягательство на него было нестерпимо. А Юлия стало рабой своей независимости. То, что их объединяло вначале - уверенность в себе, свободолюбие,- все это в конечном счете и развело их в разные стороны. Они были самодостаточны.

Расставшись, оставались привязаны друг к другу по-прежнему. Переписывались. Она интересуется: "Скажи мне, где живешь и кого любишь? Целую тебя и верно буду писать тебе часто, ибо для меня есть счастие с тобой беседовать хотя бы пером".

Ему нечего было ответить: жил как всегда в гостях и никого не любил. Независим, богат и очень одинок. В 1835 году по велению Николая I Брюллов возвращается из Италии в Россию. Здесь его ждал фантастический успех. Обе столицы спорили за право первой чествовать его. Но это не принесло успокоения душе: за время его отсутствия скончались родители и два младших брата. Нет семьи, нет своего дома. Да и особенной близости с друзьями тоже нет. Как писал художник Николай Ге, "Брюллов был в тяжелом положении человека, который в нравственном и умственном отношении должен давать и ничего ни от кого не может получить". Он обогнал своих современников, вырвался вперед - отсюда и непонимание. И зависть.

Брюллов тяжело переносил свое одиночество, особенно в частной жизни. Один человек, по его мнению,- "жалкое, какое-то недоконченное создание. Душа без п(рной ни цены, ни цели не имеет..." Он не уставал мечтать о "душе парной". С Юлией не сложилась. Боль утихла, осталась пустота. Была, правда, в Москве женщина... Лиза... Растет сын, которого он никогда не видел. Были и другие мимолетные встречи, связи. Он нравился женщинам, а слава делала еще более желанным и привлекательным. Но он расставался с ними без сожаления, обеспечивая деньгами. Память о Юлии... Конечно, именно память о Юлии мешала устроить свою жизнь.

Все изменилось, когда Брюллов встретил Эмилию Тимм - создание чистое, нежное. Он более не сомневался, что встретил ее, свою "парную душу". Вот возраст... Ему - 40, ей - 18. Большие карие глаза, тонкий овал лица, изящный стан. Непорочность в каждом движении, в каждом взгляде. Брюллов тотчас начал писать ее портрет, но так и не закончил. Какое предчувствие остановило руку художника?

Свадьба состоялась 27 января 1839 года. Карл Павлович встал в этот день, как всегда, оделся. Проходя через мастерскую, остановился перед копией Доминикино, над которой работал. Портрет будто говорил: "Не женись погибнешь!" В церкви был сосредоточен. Как вспоминал позднее поэт Тарас Шевченко, "в продолжение обряда Карл Павлович стоял глубоко задумавшись; он ни разу не взглянул на свою прекрасную невесту". Когда обряд кончился, молодых поздравили, заехали к Клею, поужинали и за здоровье молодых выпили бутылку клико. Не было праздника ни в этот день, ни на следующий. Почему?

Трепетная свежесть Эмилии рождала надежду на счастье, а действительность преподнесла страшный удар. Чистота и грех - вот с чем пришлось столкнуться Карлу Брюллову.

Эмилия выросла в очень интеллигентной и образованной семье. В доме отца, рижского бургомистра, все увлекались музицированием. Он и сам исполнял партию скрипки на семейных вечерах. А еще он увлекался своей дочерью, принудил ее к греховной связи, о чем и поведала невеста накануне свадьбы. Брюллов был так ошеломлен, что не почувствовал подвоха. Напротив, он счел необходимым вырвать юное создание из рук сластолюбца-отца. На это, видимо, и рассчитывало семейство, стараясь прикрыть инцест.

Внешне все выглядело благопристойно. Эмилия была приветлива с учениками мужа, играла на рояле, пела... Но так продолжалось недолго. Вскоре художник понял, что угодил в ловушку: связь отца с дочерью продолжалась.

Бессонной ночью писал Карл Павлович письмо на имя Бенкендорфа и министра двора князя Волконского, в котором откровенно рассказал о случившемся и просил удовлетворить его просьбу о разводе: "..Я так сильно чувствовал свое несчастье, свой позор, разрушение всех моих надежд на домашнее счастье... что боялся лишиться ума".

21 декабря 1839 года, через два месяца после свадьбы, консистория дала разрешение на развод, ибо "отношения между супругами были крайне печальными".

Подобный поворот событий совсем не устраивал рижского бургомистра. "Обиженная" семья устроила целый поход на Брюллова, обвинив его во всевозможных грехах, прямо по поговорке "держи вора!". Надо отдать должное Эмилии, она сразу же уехала в Ригу и не участвовала в разнузданной травле бывшего мужа. Впоследствии она стала прекрасной пианисткой, ученицей Шопена. Жила в Париже, вышла замуж за сына издателя "Северной пчелы" Греча. По странному совпадению ее могила находится в Павловске рядом с могилой любимого брата Брюллова Александра, с которым так дружна была графиня Юлия.