ПРОИСХОЖДЕНИЕ ЧЕЛОВЕКА - Юрий Губин

Это не значит, что там было все тихо и мирно. Экатоны бурлили, фонтанируя новыми видами, но приматам «на том балу» места не было. Не тот накал страстей. Неспециализированных форм, после «подведения преобразовательных итогов» оказалось не очень уж и много. Скорее всего, эти виды обитали на нижних ярусах лесных биоценозов, где они могли «резвиться» как в кронах деревьев, так и на поверхности земли, при наличии определенных возможностей укрытия от наземных хищников. Это был второй путь эволюционного развития.

Данный факт должен быть для нас приятным моментом. Это ведь наши далекие предки не попали в «водоворот» специализации того уровня биосферы Олигоцена, а начали обживать новые экологические ниши, появившиеся в процессе похолодания. Это они, разорвали «оковы» прежних биоценозов, которые были ослаблены климатическими парадоксами того периода, особенно в пограничных областях биогеоценозов.

Второе направление видообразования предполагало врастание в новые биоценозы, которые образовывались в стылых ветрах Олигоцена. Необходимо было стать полноправным членом в новых биоценозах того непростого, в принципе, и необычного для природы Кайнозойского периода.

Останки приматов нижнего Олигоцена были обнаружены в Египте в городе Эль Файюм, расположенного в 20 километров от Каира. Сейчас здесь оазис в пустыне, а тогда, 45 – 25 миллионов лет назад, весь этот край был покрыт тропическими лесами. Разнообразие видов обезьян в этих местах подтверждается палеонтологическими материалами. Важнейшими находками являются останки древнейших и самой примитивных высших обезьян: адапиума, олигопитека и парапитека (Parapithekus fraasi), который обнаруживает некоторое сходство с долгопятами, что предполагает происхождение от них обезьян Старого Света.

Парапитек, по-видимому, является исходной формой антропоидов появившихся намного позже. Это было животное величиной с кошку, но челюсти и зубы его были почти такими же, как и у современных человекообразных обезьян. Они не были специализированными, т.е. приспособленными только для жизни в кронах деревьев. Специализация предполагает жесткие биоценотические связи. Они были, в общем-то, высокоорганизованными животными, что позволяло им развиваться в любую необходимую для адаптации сторону. Это был превосходный материал для создания новых видов высших приматов.

Останки парапитеков дают возможность предположить, что они не только лазили по деревьям, но могли определенное время проводить на земле в полувыпрямленном положении. От них, или от очень близким к ним существ, и ведет начало ветвь узконосых обезьян.(51)

Эльвином Саймонсом, который вел раскопки в Эль Файюме, были обнаружены останки и других обезьян: проплиопитека и египтопитека - (Aeguptopithecos zeuxis). Это была более крупная обезьяна, чем проплиопитек и современные гиббоны. По прогрессивному развитию зубной системы обе ископаемые формы сходны. При изучении интерес к ним несколько возрос в связи с предположением, что он является самым древней человекообразной обезьяной, предком предков горилл шимпанзе и рамапитека и обладает некоторыми чертами гоминид.

Ухудшение параметров окружающей среды в конце Олигоцена повлекло за собой дальнейшие видовые образования высших приматов. Парапитек сделал шаг в более прогрессивную сторону, и в результате появляются проплиопитеки, которые основали целый род проплиопитековых. Предположительно они являются общим прапредком человекообразных обезьян и человека. Хотя многие ученые с этим не согласны. Так, что общего мнения на этот счет нет.

Сейчас пока невозможно установить с каких биологических критериев начался эволюционный процесс, приведший к человеку. Думается, что всякое видообразование приматов начиналось с изменения зубного аппарата. Обживание новой экологической ниши предполагает в первую очередь изменение пищи. В настоящее время найдены только немногие обломки черепов обезьян из той эпохи, но все-таки по ним видно, что зубы начали уже тогда приобретать форму характерную для семейства гоминид, к которым относится человек и его предшественники. Резцы и клыки становятся меньше. Уменьшаются размеры малых коренных зубов, их вершины уплощаются (у человекообразных обезьян они сильно заострены). У проплиопитека четко прослеживается тенденция развития такого зубного аппарата. Это конечно связано с освоением какой-то определенной пищевой зоны, а значит и экологической ниши.

Просто так, без причин, изменения не происходят. Поэтому здесь и возникают вопросы: почему уменьшились клыки, важные как средства обороны и нападения? Почему малые коренные зубы, ранее такие острые стали похожими на большие коренные? Почему резцы стали меньше выступать и, наконец, почему челюсть стала подковообразной формы, а не продолговатой как у человекообразных обезьян? Кроме всего этого у одного из представителей рода плиопитековых, чей скелет дошел до нас почти в целости, передние конечности были короче задних. Стало быть, вполне вероятно, что и у нашего официального предка, который возможно когда-нибудь определится в находках, передние конечности так же будут короче задних.

Для нас в этой книге не так уж и важно, в какой последовательности расставить находки древних обезьян. Пусть этим занимаются специалисты. Для нас важен сам факт эволюции приматов под действием изменений экологических параметров, которые привели к различным формам наследственной изменчивости, затронувшие почти все морфологические, физиологические и генетические особенности приматов Олигоцена. К сожалению, их останки, в большинстве своем, плохо сохранились и какие-либо выводы о древних обезьянах, делаются лишь в процессе изучения отдельных частей скелета и их фрагментов.

Современные методы исследования, разработанные палеонтологией и сравнительной морфологией, а так же постижение образа жизни и повадок современных обезьян во многих случаях, даже на этой зыбкой почве дают возможность составлять представление об ископаемых обезьянах и даже описать образ их жизни. Хотя в таких выводах о морфологии ископаемых приматов и образе их существования могут быть грубейшие ошибки. Это происходи потому, что находка останков единичной особи говорит об общем видовом понятии. Но ведь единичная особь, согласно законам генетики не может нести в себе всех признаков вида. Некоторые ученые, сами того не ведая, (или не желая видеть), принимают на вооружение концепции позапрошлого века, когда какой-либо вид характеризовался признаками экземпляра, по которым он был описан и который, поэтому, назывался главным типом или логотипом. Хотя данный экземпляр мог быть далеко даже не главным. Просто он оказался первым. Поэтому в некоторых моментах изучения находок ученые бываю похожими на английских юристов прошлых времен, судивших не по кодексу законов, а по казусам - ранее принимавшимся решениям. Хотя все понимают, что в природе существовали и существуют самые разные формы внутривидового полиморфизма, но амбициозность и желание прославиться любой ценой выше научных воззрений.

В период формирования видов высших приматов, в силу обстоятельств, формировались и коллективные объединения обезьян, как способа существования популяций. Процесс происходил на основе совершенно отличной от организационных формирований низших приматов. Внутривидовая борьба и межвидовая конкуренция из-за сокращения ареалов обитания вела к специализации, и предполагали ухудшение психологического климата внутри популяций, что заставило забыть о таком объединении обезьян как семейная группа. Это происходило потому, что сопротивляемость семейных групп внешним условиям, в период конфронтации, связанных с резким изменением климатических условий, практически была на нуле. Борьба за место под солнцем в биоценозах предполагает компромиссы только в плане специализации. Для этого нужны были объединения животных, которые позволили бы отстоять экологические ниши в конкуренции, (неважно в какой, внутривидовой или межвидовой). Это могло стать возможным только при возникновении функциональных групп, где бы проявлялись все формы отношений между животными, возникающих в результате тесного общения членов таких сообществ.

Возникновение объединений у животных это не просто желание быть поближе к себе подобным, по воле стадного инстинкта (если это явление можно назвать инстинктом), а в силу необходимости существования. Он появляется и шлифуется безусловными рефлексами после возникновения сообществ. Изначально стимулом к объединению, стали оборонительные возможности группы в борьбе за место в экологической нише.

У хищников смысл объединения несколько в другом ключе. Коллективная охота более результативна, что положительно сказывается на существовании популяционной группы. Самое же главное в существовании групповых объединений животных это то, что потомство в таких объединениях хорошо развивается и сохраняется.