Собчачья прохиндиада - Юрий Шутов

Снисходительно-игривый тон шефа парижской газеты "Русская мысль" вкупе с формой изложения темы, свойственной больше гвардейским капитанам, а также его синагогальные манеры воздевания во время монолога рук к небу, да еще сомнительная репутация — все это, вместе взятое, сильно задевало, саднило и формировало безотчетную неприязнь, мешающую внимательно вникать в смысл сказанного, однако Собчак, помня об активном участии Гинзбурга и полученных «патроном» будто бы за свою книжку первых миллионах долларов, помалкивал без возражений, упершись рассредоточенным взглядом в стекло припыленной сигаретным пеплом столешницы.

Парижского классика высокой остервенелости, воодушевленного собчачьим послушанием, понесло дальше:

— Сперва демпрессе своим постоянным пылким возмущением по любому мало-мальскому поводу, а то и просто без него, необходимо поддерживать и развивать недовольство населения коммунистами. Для чего все негативные явления и процессы, пусть даже естественные, неизбежные в любом обществе, функции которого не всегда благородны, нужно непременно связывать с их именем, как бы порой нелепо это ни звучало. Следует обрушить на головы так называемых "советских людей" тысячи тонн газет разных названий, чтобы они вместе с телевидением и радио беспрерывно выдавали одну и ту же нехитрую, а главное, универсальную антикоммунистическую жвачку для всех без исключения социальных групп и слоев этого беспородного советского скота. Таким массированным газетно-телевизионным ударам нужно произвести окончательное оглупление многомиллионной толпы, чтобы это стадо, вежливо именуемое коммунистами "дружной многонациональной советской семьей", возненавидело своих вчерашних пастухов и не заметило, куда его погонят «демократы» по предначертанному Западом пути разгрома, осуществляемого нашими друзьями методом заранее дозированных экономическим ядом реформ, которые в итоге существенно поспособствуют внезапной необратимости смены самого режима. Крайне важно, чтобы весь этот «совсброд» воспринял наши реформы за дорогу к "светлому будущему", дабы никто не обращал внимания на лишение «совтолпы» всех ее прав, а также на презрение справедливости при делении богатств вашей страны, которое будет осуществлять сформированная у вас под международным контролем правящая группировка.

Для достижения этих конечных целей сейчас необходимо больше лицемерить, врать и обещать все, что угодно, а также азартно клясться на всем, включая коран, лишь бы удалось распылить, разметать концентрацию общественного мнения, будь то "трудовой коллектив" или, скажем, "беспартийное сообщество". Вот тогда победа над населением вашей страны будет нам обеспечена.

— Вспомните, — глумился Гинзбург, — одна лишь подмена на прошедших выборах «производственного» принципа «территориальным» убедительно показала правильность такого пути, ибо мандаты получили вместо истинных, а потому трудно сокрушимых, выразителей интересов трудовых масс всякие милые нашему сердцу абсолютно безыдейные завсегдатаи неизвестных курилок и герои кухонных «трепов», то есть шантрапа, которая, к примеру, запросто безо всяких угрызений могла сменить вместе с верой любую православную икону на медного будду или натертый до блеска таз из азиатских курилен и хурулов. Поэтому, что касается такого пустяка, как уничтожение самого социализма, то теперь на их помощь мы всецело рассчитываем. Правда, эта "омандаченная публика", Гинзбург со смаком произнес такое выражение, чем намекнул о своем бесспорном авторском праве на производные от слова "мандат", — тоже представляет собой в некотором смысле известного всем мавра, который, "сделав дело, должен будет уйти". Так и тут. Как только эти "избранники народа" — владельцы обтрепанных пуловеров, сохраняя видимость соблюдения Конституции, проголосуют за выдвинутых нами людей и, таким образом, окончательно сформируют всю вертикаль исполнительной власти, которую можно называть для отвода глаз «супердемократической» и «президентской», так их тут же нужно будет немедленно разогнать на всех уровнях, чтобы исключить обратимость совершенных этой шушерой «преобразований» в случае ее прозрения. Причем разгон депутатов легче всего осуществить под истеричные крики СМИ о необходимости "сильной власти", якобы способной преодолеть предварительно хорошо организованную с их же помощью разруху. Эту пропагандистскую кампанию желательно проводить напористо, но аккуратно, дабы не дать возможность "народному быдлу" опомниться и научиться отличать власть пророка Мохаммеда от власти его осла.

"Ну что ж! Совет этот по-солдатски лапидарен", — отметил про себя Собчак, не препятствуя пакостному энтузиасту продолжать назидать:

— Все ваши замшелые апологеты прошлого еще помнят о совести, чести, долге и патриотизме. Эти понятия крайне вредны при воспитании нового поколения, поэтому подобные настроения нужно с помощью тех же СМИ истреблять до полного искоренения. Если удастся вдолбить в мозги молодежи, что Родина там, где голубые унитазы и хорошо живется, то тогда мы обеспечим не только разрыв преемственности поколений, но и невозможность реанимации сильного государства впредь. Очень хорошо для организации идеологического раздора и разрушения государственного строя бросить в толпу какой-нибудь, пусть даже наскоро сработанный гаденький проектик новой Конституции. Это великолепно парализует действующую Конституцию страны и откроет широкую дорогу любым ее нарушениям, что даст возможность сперва подготовить «стадо» за счет полемической разрядки напряженного сопротивления «баранов», не желающих ликвидации социализма, а затем можно будет смело наградить «совбыдло» любой, угодной Западу Конституцией, закрепляющей нашу общую победу и проводящей четкую выпуклую параллель между уже бывшим "советским человеком" и гориллой. Рекламируя новую Конституцию, не смущайтесь громких и грандиозно-лживых обещаний. Они производят хорошее впечатление, а сам лгун обычно преуспевает за счет общественной глупости.

На сильно заношенном лице Гинзбурга возникла гримаса наподобие улыбки, но тут же разутюжилась:

— Для создания обстановки всеобщей путаницы наравне с вариантом новой Конституции нужно выдвигать как можно больше самых разнообразных бредовых экономических идеек, моментально по команде расклевываемых СМИ и уже в виде птичьего помета для зашторенных мозгов распыляемых над толпами. При этом заботиться об устойчивости самих идеек не следует, помня пример голландского еврея Боруха, более известного под кличкой Спиноза, орудовавшего несколько столетий назад. Если слышали, этот Борух — Спиноза предложил свою, философскую систему, тут же отвергнутую другими, что, однако, не помешало ему прочно занять достойное место в анналах истории, — явно подыграл «патрону» Гинзбург, чувствуя безмерное тщеславие продолжающего упорно помалкивать Собчака.