Синий мопс счастья - Дарья Донцова

– Скорей дай холодной воды, горячо! – орал Вовка.

Окончательно перепугавшись, я подтолкнула его к мойке. Пока Вовка смывал с лица бело-желтую субстанцию, я внимательно осмотрела печку и поняла суть произошедшего. Отчего-то яйца взорвались. Почему это произошло, неясно. Может, они были несвежими, а может, печка неисправна? Взгляд упал на открытую инструкцию. «Не кипятите воду в СВЧ-печке». Так, что дальше? «Никогда не сушите в ней домашних животных после мытья».

Я в негодовании отбросила книжечку. Ну не идиоты ли составляли сие руководство?

– Лампа!

– А? Я тут!

– Только тебе могла прийти в голову идея приготовить яйца таким образом, – прогудел Вовка.

– Мне? Это ты велел их туда сунуть, а потом, несмотря на мои предостережения, распахнул дверцу. Не захотел прочитать инструкцию.

Костин молча вытер лицо посудным полотенцем, потом воскликнул:

– Я чудом избежал ожогов!

– Ты же утверждал, что без воды яйца останутся холодными, – не утерпела я.

Вовка замер, потом, сердито мотнув головой, сообщил:

– Хотел прочитать инструкцию, ты не дала. Я спокойно ждал сваренных яиц, сидел тихо, ты решила приготовить их в печке, а потом велела мне вытащить наружу. Только-только собрался надеть варежки, а ты принялась орать: «Скорей, живей, есть хочу». И каков результат твоего идиотского поведения? Мне чуть глаза не выжгло! Думаю, будет абсолютно справедливо оставить тебя убирать бардак.

Я опешила. Костин швырнул скомканное полотенце на подоконник и медленно, с достоинством, словно король, завершивший прием подданных в тронном зале, удалился в коридор.

На столе осталась перепачканная донельзя печка, желто-белое крошево, мелкие осколки скорлупы. Внизу суетились собаки.

Я схватила бутылочку с моющим средством. Это неправда, что одной капли хватит на то, чтобы вымыть гору посуды, не верьте рекламе. Понимаете теперь, почему я не хочу выходить замуж? Да все мужчины ужасны! Они так и норовят обвинить во всех смертных грехах бедных женщин. Вот сейчас, скажите, пожалуйста, кто велел мне сунуть яйца в СВЧ-печь? Кто ныл и стонал, требуя ужин, кто уверял, что без воды все останется холодным? И кто оказался в результате виноватым, с тряпкой в руке возле кучи грязи? При этом учтите, что Вовка мне просто приятель!

Утром, выпив кофе, я предприняла попытку соединиться с Ниной Рагозиной. Но трубку никто не брал. Я несколько раз набирала номер, похоже, это не мобильный телефон. Наверное, девушка сейчас на занятиях.

Тяжело вздыхая, я принялась заниматься домашними делами. Сначала выгуляла собак, потом вымыла невероятное количество грязных лап, наполнила шесть мисок кашей, вытащила пылесос и начала бродить по комнатам, пытаясь навести хоть какой-нибудь порядок. Периодически, через каждые полчаса, я пробовала соединиться с Ниной, но она, похоже, не спешила домой. Закончив уборку, я затолкала в стиральную машину гору белья, сбегала в магазин, приволокла четыре набитые продуктами сумки, развесила выстиранные вещи, приготовила обед, потом схватилась за утюг и перегладила то, что высохло. Трудовая вахта закончилась лишь в восемь вечера, Нины по-прежнему не было дома.

Абсолютно без сил я рухнула в кровать. Тот, кто считает, что домохозяйка ничего не делает, глубоко ошибается. На мой взгляд, нет ничего труднее и нуднее уборки, стирки, готовки, чистки… Все вокруг держат тебя за лентяйку, зарплаты нет, и к тому же результатов изматывающей работы тоже не видно. Сваренный суп исчезает мгновенно, белье пачкается, на полки ложится пыль. Нет уж, лучше ходить на службу, там хоть удастся спокойно попить чаю, поболтать с коллегами, а придя домой, можно усесться у телевизора и на все замечания домочадцев спокойно отвечать:

– Сами уберите квартиру, между прочим, я тоже работаю.

А как отбиться от претензий родных домашней хозяйке?

Я лежала в кровати, медленно погружаясь в сон. Сквозь подступающую дрему слышались разные звуки: стук входной двери, голоса Кати и Юры, лай собак. Потом Катюша заглянула в мою комнату.

– Лампуша, ты не заболела?

– Нет.

– Чего спать легла?

– Устала, весь день убиралась.

– Отдыхай тогда, с Лизой и Кирюшей все в порядке, – весело сказала Катя и закрыла дверь.

Потом из-за нее донеслось:

– Надо завтра Лампе витаминов купить, не нравится мне ее усталость.

– Верно, – подхватил Юра, – выглядит плохо, бледная совсем, синяки под глазами.

Сон как ветром сдуло. Я села в кровати, наверное, в самом деле я очень больна, если даже Юра заметил мою бледность. Может, рассказать Кате, в чем дело? Подруга – отличный врач. Нет! Она сразу засунет меня в больницу, а мне ведь еще нужно найти цыганку! Я вновь схватила телефон. Ну-ка, попробую еще раз…

– Алло, – послышался тихий голос.

– Нина?

– Здесь такой нет.

– Извините.

Пришлось повторить попытку.

– Алло.

– Нина?

– Женщина, вы опять ко мне попали.

– Простите, я не нарочно, набираю сто пятьдесят один… а соединяет с вами.

– Это мой номер.

– Как?

– Очень просто. Я здесь живу.

– А где же Нина? Рагозина?

– Ах вам Нинуша нужна!

Я вздохнула. Интересно, она тупая или решила надо мной поиздеваться? Ведь я с самого начала спрашивала Нину.

– Да, именно она.

– Нина тут больше не живет, съехала. Эту квартирку теперь я снимаю.

– А где Рагозина обитает?

– Понятия не имею.

– Она не оставила никаких координат? Знаете, так иногда делают, когда место жительства меняют.

– Нет, она просто отчалила, ничем вам помочь не могу.

– Простите.

– Ерунда, только не звоните больше.

Я вновь легла под одеяло и натянула его на голову.

Из глаз покатились слезы. Господи, я смертельно больна, жить осталось считаные дни, а расследование топчется на месте, буксует, словно машина в липкой глине. Может, пойти к Вовке? Я села и потянулась к халату, но уже через секунду изменила принятое решение. Обиделась на майора и не хочу прибегать к его помощи. Ладно, пока ноги шевелятся, буду сама разматывать клубок, вот откажут нижние конечности, тогда и призову Костина, если, конечно, до тех пор не справлюсь.

Я снова рухнула в подушку и провалилась в темную, бездонную пропасть сна.

Не зря человечество придумало поговорку про утро[12]. При свете солнца положение вещей показалось мне не столь трагичным. Значит, Нина Рагозина не имеет собственной жилплощади и снимает квартиру. Так поступают многие студенты, не желающие жить в общежитии. Нина учится в театральном вузе, и найти ее легко. Сейчас поеду в академию, разыщу там руководителя кружка Сергея Васильевича и узнаю, в каком институте сидит на лекциях Рагозина. В прошлый раз я растерялась и забыла спросить.

Я оделась и вышла на кухню. На столе лежала записка: «Лампуша, я опять взяла твою машину. Извини. К.».

Я улыбнулась, ну и замечательно, мне в метро даже удобнее, никаких пробок, жадных сотрудников ГАИ и невнимательных пешеходов. Почитаю спокойно книгу.

Утренний час пик прошел, и я мирно доехала до нужной станции, сидела на мягком диванчике, наслаждаясь новой Марининой. Затем побежала по переходу на пересадку. Вымощенный плиткой пол шел чуть под откос. Внезапно мне стало жарко. Я расстегнула куртку, но это не помогло, пришлось вообще стаскивать ее с плеч и вешать на руку. На секунду пришло облегчение, но потом в переходе словно пропал весь воздух, мне стало душно, перед глазами затряслась мелкая сетка, уши словно заложило ватой.

– Вам плохо? – участливо спросил кто-то из тумана.

– Очень душно, – еле выговорила я.

Крепкая рука стала подталкивать меня куда-то вбок.

– Садитесь.

Я рухнула на жесткое сиденье. Перед носом замаячила резко пахнущая бутылочка. Я вдохнула отвратительный «аромат», закашлялась и вынырнула из тьмы.

Круглолицая полная женщина в белом халате участливо спросила:

– Ну как?

– Спасибо, намного лучше. Где я?

– В диагностическом центре.

Я потрясла головой.

– Вообще-то я ехала в метро. Неужели упала в обморок? Так надолго? Хоть убейте, не помню, как в больнице оказалась.

Врач мягко улыбнулась.

– Все в порядке, вы на секунду лишились чувств, мы в подземке.

– Но вы только что сказали про диагностический центр.

– Правильно, наше объединение «Лечение по Вернеру» снимает помещение в метро, это очень удобно. Обычно людям некогда специально пойти в поликлинику, да и хлопотно это, часто нужный врач принимает в те часы, когда вы работаете, результатов анализа приходится ждать месяц. А мы тут под рукой, открываемся в шесть, уходим в час ночи и сразу сообщаем все данные о вашем состоянии. Кстати, не хотите обследоваться? То, что вы почувствовали себя плохо, нехороший знак.

– Нет, спасибо.

– Но почему? Это небольно, никаких уколов, недорого.

– Я уже один раз сделала томограмму в аптеке.

Врач звонко рассмеялась.