На стороне подростка - Франсуаза Дольто

Возможно. Но они не всегда будут вдвоем, потому что у них будут дети...

Приведу в пример человека, которого я хорошо знаю: он развелся с первой женой, от которой у него было двое сыновей, сейчас уже взрослых. (Один из них женат, сам отец семейства.) Случайно я узнала, что мужчина этот развелся вторично. В течение пяти лет мы с мужем видели его со второй женой, и я думала, что эта кокетливая молодая женщина — его любовница, она очень отличалась от его первой жены, умной женщины, которая вырастила его детей и которую он, совершенно очевидно, уважал. Однажды после второго развода я пригласила его поужинать. Он сказал, что не женится на своей новой подруге, с которой живет уже три года. Я спросила: «Почему ты развелся со своей первой женой, которую мы с Борисом знали?» — «В общем из-за ерунды, когда я вижу ее, мы бываем очень рады друг другу, но мы не получаем удовольствия друг с другом... Ей больше нравится с одним типом, моложе меня, с ее ровесником. И потом, я встретил женщину, с которой мне хорошо. Это прекрасно, и мы здорово подходим друг другу. Она свободна». — «Ты говоришь „свободна"... Она тебе изменяет?» — «Нет, у нее нет причин мне изменять, я тоже свободен, и я ей не изменяю. Сегодня я ужинаю с тобой — и прекрасно, она совершенно не ревнует к тебе, она сейчас где-то в горах, очень довольна и просила по телефону передать привет моей подруге Франсуазе...» — «Скажи тогда, мужем которой из этих трех женщин ты себя чувствуешь?» — «Знаешь, — ответил он, — при всех вариантах думаю, что закончу свои дни с первой женой». — «Почему?» — «Потому что, кроме удовольствия и разных пустяков, лучшим товарищем мне была моя первая жена; уже сейчас я бываю так счастлив, когда у нас семейные праздники и мы выступаем как дедушка и бабушка для наших внуков». Я привела этот пример, потому что он прекрасно показывает ценность товарищеских отношений между мужчиной и женщиной в рамках свободной жизни.

Для завтрашнего поколения это, возможно, шанс новой социальности? Любовники матерей будут для этих детей будущего чем-то вроде общих родственников, как у африканских племен.

Когда мужчина, о браках которого я рассказывала, серьезный и ответственный человек, развелся с матерью своих детей, сыновьям было шестнадцать и восемнадцать лет. Они продолжали жить с ним. Время от времени они заявляли: «Мне у тебя надоело. Я ухожу жить к маме». В то время они учились в лицее, и им нравилось, что у них есть возможность выбора.

Трудно добиться такой адаптации, когда дети находятся в пубертатном периоде, это более рискованно.

В этом случае пубертатный период был давно пройден. Думаю, современные нравы делают детей менее ранимыми, чем раньше. Им приходится взрослеть быстрее.

Считаете ли вы, вслед за Эвелиной Сюллеро, что признания в любви могут иметь большое значение? То, что она называет признаниями в любви, относится к эпохе, когда писали друг другу любовные письма. В солдатских письмах женам и невестам времен Первой мировой войны можно встретить восхитительные пассажи. Может быть, теперь признания в любви делаются в тех формах, которых старики просто не могут понять?

Молодежь считает, что выражает любовные чувства, слушая музыку вместе или поодиночке. Подарить пластинку или кассету с песнями о любви — сегодня все равно что написать любовное письмо своей подруге.

Раньше всегда дарили цветы. «Пусть за меня скажут цветы». Существовал язык цветов.

Молодое поколение, возможно, входит в эру любовного комфорта. Марсель Эме провозгласил комфорт интеллектуальный. За ним следует комфорт сексуальный.

Молодые пары предпочитают находиться в состоянии любовной латентности. Они не привязываются друг к другу и живут друг с другом, чтобы не быть одному. Это бегство от одиночества в возрасте юных взрослых, бегство от отсутствия подлинного взаимопонимания, от девочек, так как в школе — совместное обучение...

В совместном обучении есть слишком много такого, из-за чего девочки и мальчики несколько идеализируют друг друга. На самом деле они не общаются между собой... В тринадцать лет у школьниц есть тенденция собираться и смотреть на мальчиков, те же говорят о них исключительно в уничижительных выражениях. Как тот мальчик, который все повторял своим приятелям, что в девчонке только и есть, что дырка... Ему было десять лет. Вместо того чтобы позволять мальчикам сводить все к насмешкам, школа могла бы научить их тому, что в отношениях с другим полом существуют особенности женской психологии, и она ничего общего не имеет с мужской.

Когда слушаешь детей тринадцати, четырнадцати, даже пятнадцати лет, которые говорят о женщинах, часто слышишь: «Все они шлюхи, кроме моей матери».

Это не просто фольклор. Подростки, наверное, думали так всегда. Мать — единственная в силу запрета кровосмешения, и воспринимается она как идеал. А сексуальность — это для мужчин. Сексуальность в глазах подростков легко превращается во что-то грязное. Тогда как для женщины сексуальность не может быть грязной, потому что от нее рождается жизнь. Мальчики, которые говорят «Все они шлюхи», не отличают одну девочку от другой. Они для них все одинаковы, потому что эти девочки или принадлежат, или могут принадлежать в сексуальном смысле другим мужчинам, а не только им. Когда какая-нибудь девушка принадлежит кому-то из них, значит, это шлюха, которую он переманил у другого... Такие подростки никак не могут стать мужчинами, которые любят.

Вам не кажется, что это факт только нашего времени? Или вы полагаете, что так было всегда?..

Думаю, что солдаты всех армий Франции и тогда, когда они завоевывали Голландию во времена Людовика XIV, и фронтовики 14-го года говорили то же самое. Все, кто видел перед собой женщину, все были готовы задрать ей юбки, женщины были шлюхами, кроме их собственных матерей. Даже Пресвятая Дева. Они мечтали о том, чтобы все женщины были похожи на их матерей, то есть принадлежали бы только им... До XIX века они считали себя вправе убить любого, кто взглянет на их сестру. В гипотетическом кровосмесительном акте сестры принадлежали им, хотя они и не дотрагивались до них. А раз они их не трогают, то и вообще никому нельзя. Этакое преступное присвоение под покрывалом непонимания. Думаю, молодой человек, который наконец встретит подходящую для себя женщину, никогда не скажет, что она шлюха, но скажет: «Ее трудно завоевать», или будет чувствовать это, даже если не скажет. В минуту досады он может сказать: «Она шлюха», потому что сумел заставить ее привлечь к себе внимание, но он не будет так думать, если действительно любит. Если представить себе, что мужчина осеменяет женщину миллионами сперматозоидов, а у женщины только и происходит, что овуляция, и что ради одного момента соития она рискует своей шкурой на протяжении девяти месяцев, становится понятным, что сексуальность женщины совсем иного рода, чем сексуальность мужчины. То же самое у животных. Самка относится к сексуальности по-другому, чем самец. Интересно понаблюдать, как эволюционирует сексуальная лексика. Думаю, впрочем, что эмоции остаются те же, эмоции, которые развиваются и зреют, превращаясь в чувство ответственности и родства сердца и духа. Я действительно думаю, что союз верных товарищей — это нечто иное, чем эротическая любовь. И именно верного товарища ищут все молодые люди. Это не случайно, что на первом месте у них стоит верность. Это новая позиция. В прежние времена юноши считали себя свободными от настоящей верности после клятв, произнесенных в мэрии или в церкви. Это изменение привнесено нынешним поколением. Я нахожу это поколение более «коммуникабельным» в жизни вообще и в отношениях с другими людьми в частности. Они не так робки, они не такие уж эксгибиционисты. Они не похожи на прежних. Молодые люди, которые принимают участие в телевизионных опросах, не стесняются говорить перед камерой. В передачах, которые вел Кавадá, каждый имел право сказать все, что думает, причем предмет любви присутствовал тут же. Не знаю, поколение, предшествовавшее им десять лет назад, могло ли оно продемонстрировать такую же раскованность? Девушка спокойно смотрит на молодого человека, который задает ей вопросы, чтобы узнать, сможет ли она об этом говорить; а молодой человек, которому задает вопросы она, смотрит на нее... И каждый говорит от своего имени.

Когда они говорят, что им «хорошо вместе», они имеют в виду: «С точки зрения секса у нас все в порядке». Совсем не тот смысл вкладывали в слова «хорошо вместе» двадцать лет назад. У нынешних пар есть свой шанс. Ибо «хорошо вместе» подтверждает то, что нет необходимости искать что-то другое. Может быть, желание состоит не в том, чтобы касаться друг друга, а во взаимных интересах? Вместе заниматься спортом, купить дом, иметь детей. Теперь пара может и не иметь детей, тогда как раньше дети все равно были, даже если у супругов не было к тому взаимного желания. Женщина не могла отказать и не иметь ребенка. Теперь возможность выбора невольно коренным образом меняет жизнь супругов. Она влечет за собой и новые любовные отношения.