Его маленькая заложница - Софи Росс
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Широкие горячие ладони скользят по моей коже. Особенно Рината интересует моя задница, которую он грубо лапает, вынуждая выгибаться и прижиматься теснее к нему.
— Расслабься, Инь, — мокрый язык обводит завиток ушной раковины. — Самой же приятнее будет.
Он даже штаны не снял. Спустил их и ворвался в мое лоно, как какой-то варвар, заявляющий права на свою добычу.
— Давай, девочка, — снова целует в шею, на этот раз нежнее. Водит губами по оставленным следам, из-за чего я вздрагиваю каждый раз и еще плотнее обхватываю его огромный член.
— Ты можешь…быстрее…получить…свое…
Не хочу терпеть все это.
Когда он закончит, я побегу отмываться холодной водой. Пусть хоть воспаление легких у меня потом будет, лишь бы смыть его с себя.
— Думаешь, сможешь не кончить, пока я тебя трахаю? — оскаливается неприятно, переносит вес своего тела на предплечье. Руки мои оказываются на свободе.
— Мне больно.
— Возможно, было в начале. Но теперь я слышу, как учащается твое дыхание. И чувствую, что между ног ты уже мокрая.
— Это всего лишь физиология.
Ринат толкается резче, и с моих губ слетает стон, который не получается вовремя поймать.
На следующем рывке я уже царапаю его спину. Раздираю кожу с особым усердием, чтобы ему тоже было больно. Пусть хоть только физически.
— Так что ты там несла? — носом ведет по моей щеке.
— Как будто ты сам не понимаешь, — и опять врезаю ногти куда-то под лопатку.
— Сучка. Ну все, ты допросилась.
Он снова оказывается сзади. Как тогда, в бане. Но в этот раз он скручивает меня и ставит на колени, заламывая руки и заставив вжаться лицом в диван. Рывком раздвигает мне ноги. Проводит пальцами по открытой промежности и резко толкает их внутрь.
Через секунду они сменяются членом, который будто бы стал еще больше. Я проезжаю щекой по смятой простыне вперед из-за слишком грубого и быстрого толчка. Кричу в голос, когда Ринат сразу срывается на бешеный темп.
Он трахает меня так жестко, что я срываю голос, пока кричу.
Сжимаю зубы, когда Ринат падает на меня сверху, вынуждая распластаться на животе перед ним, и вталкивает мне в рот свои пальцы вместе с членом между бедер.
— Хочешь о чем-то попросить, милая? — издевается, когда я мычу, ощущая стекающую по подбородку слюну.
Кажется, что сердце не выдержит всего этого ужаса. Перестанет биться, бешено качая кровь по венам. Оно и так на пределе.
— Прогнись, — звучит глухой приказ. — Задницу повыше.
И я подчиняюсь. В голове один туман, здравого смысла там давно нет. Испарился, когда я ощутила вес тела Рината на себе.
Меня берут по-животному. Натурально дерут до хрипоты и закатывающихся глаз.
Понятия не имею, смогу ли получить оргазм таким образом, но мне отчаянно не хочется, чтобы Ринат останавливался. Это какая-то болезнь. Одержимость.
Я, наконец, могу не захлебываться собственной слюной, потому что мокрые пальцы спускаются к моей груди, очерчивая ключицы. Сжимаются на груди всей пятерней, мнут, впиваются до боли.
Ни на секунду Ринат не сбивается с ритма. Толчок. Толчок. Толчок. Каждый как удар раскаленным железом.
Кричу. Вою, закусывая уголок подушки, когда внизу живота все взрывается. Я читала о том, что женщины часто не могут кончать от одного только члена, но Ринат разбивает этот распространенный стереотип.
Влажные шлепки продолжаются. Глухие мужские стоны над моим ухом запускают новую волну мурашек по разгоряченной коже. Я как в лихорадке — бьюсь из-за дрожи, выгибаясь так, что позвоночник едва не трещит.
Все плывет и вращается. Закрываю глаза, кусаю губы, пока Ринат, кончая мне на поясницу, грязно матерится, стискивая левую ягодицу своими наглыми пальцами.
Это финиш.
Теперь я ненавижу не только его. Себя тоже.
Сдалась в очередной раз. Позволила воспользоваться своим телом, слишком быстро отдав Ринату контроль.
Так и лежу на животе с закрытыми глазами, чувствуя легкий холодок из-за липкой расползающейся по коже спермы.
Ринат сам ее стирает каким-то полотенцем. Идет к столу и одним махом вливает в себя чуть ли не половину стакана той настойки, которой растирал меня вчера. Оборачивается.
Я быстро ныряю под одеяло, потому что его дикий взгляд не сулит ничего хорошего. Отползаю к стене, когда он делает шаг вперед, врезаюсь в нее обнаженной спиной и морщусь. Доски неприятно шкрябают по открытому участку.
— Доброе, мать твою, утро, — выплевывает грубым тоном, хмыкает плотоядно, явно заметив мой взгляд загнанного в капкан зайца.
— Не подходи.
— А что, боишься?
— Да, — честно выдыхаю, параметры его тела как-то снова начинают давить.
— Правильно делаешь, котенок. У меня спина в лоскуты, а у тебя задница не настолько красная, как мне хотелось бы.
Он сдергивает с крючка какой-то старый ремень с впечатляющего размера бляхой. Складывает его пополам.
— Нет… — хнычу жалостливо, забиваюсь в угол, в красках представив будущую экзекуцию.
— Твое мнение не учитывается.
Ринат ставит одно колено на диван, тянется ко мне, силой выдернув одеяло из моих рук.
Один раз меня так уже наказывали. Отец отхлестал ремнем за то, что я не доглядела за младшим братом на улице. Он разбил себе губу, упав с качели, а папе как-то удалось выяснить, что я в этот момент отошла поговорить с одноклассницей, которая проходила мимо. Больше он так никогда не делал, потому что ему влетело от мамы, но это чувство полной беспомощности жило со мной очень долго.
А хлесткие удары я помню до сих пор.
— Ина?
Закрываюсь руками, прижимаю голову к подобранным к груди коленям. Мне очень страшно сейчас.
