Направление главного удара - Михаил Нестеров

– Впечатляет, – лениво обронил Весельчак, – правда, детка?

Рут лежала на решетчатом настиле, ее голова покоилась на коленях парня. Веселовский машинально перебирал ее волосы, о чем-то задумавшись.

– Клюв, может, нырнем разок? – предложил он. – Меня так и тянет еще раз взглянуть на наш собственный рэк.

– Давай, – охотно согласился Сергей.

Клюеву исполнилось двадцать пять. Его сослуживцами были Михаил Чижов и Тимур Музаев. Они участвовали в операции по эвакуации секретного груза из Ирака в Кувейт в 2003 году в составе группы морского спецназа с позывным «Охотник». Всего за плечами Клюева три боевых операции.

Сергей был самым незаметным в команде, исключая молчаливого Тимура, специалиста по рукопашному бою. Клюев молчал тяжело, и в его компании было находиться трудно.

– Парни, насчет понырять указаний от Джеба не поступало, – строго, подражая в интонациях капитану Абрамову, предупредила Лолита.

– И мы о том же самом толкуем. – Весельчак освободился от Рут, перенес ее на лежак в нос «Мурены».

Правый борт плавбазы по сути, площадка для погружений. Клюев подошел к своему личному месту с полным снаряжением, Весельчак к своему.

Лолка снова с неодобрением качала головой на «выходку» товарищей. Она знала их давно (Джеба со школьной скамьи). Владимир Веселовский оказался последним, кто заполнил вакантное место в команде дайверов. Они познакомились на египетском курорте. Ныряли, гоняли на серфе, аквабайках в свое удовольствие. Они наслаждались драгоценной теснотой дайверских домиков. Но потом все изменилось. Но вот странно, думала Лолита: никто из семерки не стал хуже, не испытал пагубного влияния драгоценных камней, денег. Может, потому что денег было в избытке, а вслед за первым нападением на контрабандное судно последовало еще. Она помнила слова Николая Кокарева в пересказе Джеба: «Хватит, парни, у нас денег – на десять лет хватит, ну на пять, если бензин подорожает».

С ними был еще один парень – Родик. Его убили на первом же боевом задании, едва они успели подписать контракты. При выполнении той же боевой задачи был ранен Весельчак.

Как-то незаметно Лолка ушла в те времена. Она не знала ответа на вопрос, хотела ли она вернуть их. Они были красивы, но беззаботны. Это же относилось и к людям. И сейчас они красивы, но беспечности как не бывало, разве что напускная.

– Поставь музыку, – вывел ее из раздумий голос Рут. Лолита недовольно сдвинула брови: голландка только что не тыкнула: «Ну ты, поставь музыку». Спустя секунду Лолита улыбнулась: вот в чем дело. Эта невинная просьба, обернутая в наждачную бумагу, была обращена к Сергею Соболю. Лишь два человека в команде не могли ужиться, а точнее – найти общий язык: англичанин русского происхождения и голландка с немецкими корнями. Соболь однажды приказал ее убить, и вот, как ни в чем не бывало, претендует на долю в экспедиции. Они постоянно цапались.

– Тебе какую песню поставить, бэби?

– На твой вкус, – неожиданно ответила Рут. – Посмотрим, есть ли у тебя вкус вообще.

– Любишь «Битлз»?

Пауза.

– Да. – Ответ Рут прозвучал с вызовом.

– Как насчет хита «Еловая субмарина»? В нашей коллекции ее нет точно, но я могу напеть и настучать ритм себе по ляжкам. Присаживайся рядом.

– Что ты за человек такой, не пойму!

– Давай я расскажу тебе о другом человеке, – предложил Соболь, – его Гарри зовут. Это он отдал приказ придушить тебя в парке. А я так, промежду пройденных. Гарри нередко консультировался со мной: «А что, Серж, мы сделаем вон с тем парнем?» И пальцем на него показывает. Я отвечаю: «Он хороший друг, просто красивый человек, таких трудно сыскать, он отзывчивый и нежный. Думаю, под серно-соляным соусом будет еще нежнее. Давай убьем его, Гарри». Если бы я не предложил, то уже другой парень нацелился бы на меня пальцем: он хороший, давай его грохнем.

– Ты, как мессия, все притчами потчуешь.

Лолита стояла в прежней позе, облокотившись о леерное ограждение и глядя на воду. Там ей показалась чья-то тень. Она указала на нее рукой:

– Сергей и Володя возвращаются.

Соболь подошел и проследил за ее взглядом.

– Почему нет воздушных пузырьков?

Не меняя позы, не повышая голоса, он обратился к обеим девушкам:

– Экипироваться быстро!

Он был спецом по части двигателей, потому не мешкая бросился в рубку.

То, что грезилось Хантеру, стало явью: он увидел пару неясных огней. Они, с каждой секундой опускаясь, становились четче. Опытный водолаз, оснащенный мощной подводной оптикой, не сразу сообразил, что с плавбазы в воду сошли аквалангисты.

Хантер тут же отдал команду тушить свои огни. Оказавшись в полумраке, боевые пловцы рассредоточились вокруг рубки. Джинжер этого показалось мало, и она нырнула в люк.

3

Боевая рубка корабля. Не надо объяснять, почему именно к ней тянуло подводным сквозняком всех водолазов. Она была входом в субмарину.

Сергей Клюев повторил маршрут Джеба, опускаясь на рубку вдоль командирского перископа – коснулся верхней головки с объективом, заскользил вниз, касаясь конической части верхней трубы, средней… Он спускался вниз головой, лениво перебирая ластами, светя фонариком прямо вниз. Он отчетливо видел настил мостика, покрытый самым дорогим и самым хрупким ковром из водорослей. Ковер закрыл со временем вход в сказочную пещеру, но руки человека раздвинули полотнище.

Сергей Клюев точно знал, где сейчас находится его напарник. Весельчак позади и ниже. Он опустился вначале на палубу, играя в воде, как дельфин. Он всегда вызывал странное чувство. Одетый в модерновый гидрокостюм «от кутюр», отяжеленный баллоном, он не позволял постороннему взгляду различить «унизительный» для него акваланг. Он всегда виделся в воде морским существом, рожденным в пучине, играя со звездами, музицируя с медузами, заигрывая с акулами. Под водой Весельчак частенько отставал от товарищей, зная наверняка, что догонит и найдет, если им «взбредет» в голову поиграть с ним на морском дне в салки и прятки – будь то открытое место, грот, заросли гигантской актинии.

И в этом погружении Весельчак не изменил своей натуре, живой торпедой опередив товарища, обдавая его веером волшебных воздушных пузырьков. Он ушел к основанию рубки, где стоял пулемет. И Клюев представил Весельчака, стоящего за станиной, нацелившегося на все живое – высвечивая вечно флегматичного бычка или осьминога.

Клюв уловил чье-то движение слева. Он едва успел подумать: «Это не Весельчак». Вопрос «кто?» родил стремительное движение. Сергей, обнажая острый, как акульи зубы, клинок, автоматически отступил, сумев развернуться к неизвестному во фронт. Он коснулся спиной овального ограждения рубки в тот момент, когда в голове молнией пронеслось: нападавший не один, их несколько. И он тотчас выключил свой фонарик.

Морской диверсант походил на осьминога: погасив единственный источник света, он начал переваливаться через сплошную часть ограждения, обращенную к носу субмарины. Действия Сергея были осмысленны. Уходя от затаившегося врага, он предупреждал товарища: Веселовский был сейчас ровно под ним.

Джинжер ядовитой муреной выскользнула из люка, поднимая над собой взвесь морского дна. Она была уверена в себе и знала, что ее молниеносный бросок опередит этого смышленого малого. Она оценила действие русского «котика», который с математической точностью рассчитал свои движения, походившие на наработанный комплекс диверсанта. Она из глубины люка сделала стремительный бросок и вонзила водолазный нож в незащищенную спину противника. Титановое жало прошло правее приподнявшегося баллона, пробив компенсатор плавучести и на всю длину проникая в тело «котика». Клюев, перекатываясь через металл, лишь на несколько мгновений показал спину, находясь головой вниз. Этих мгновений ему и не хватило.

Командос нападали стаей. Хантер, появившийся справа, разрядил в противника свой подводный «хеклер». Стрелы снова ударили в незащищенное место, не оставляя боевому пловцу ни одного шанса на спасение.

Джинжер удержала дергающееся в агонии тело русского за ногу.

А внизу, на палубе, работала другая пара английских диверсантов.

Весна была более изощренной хищницей. Она показала Глоку, готовому вступить в единоборство с Весельчаком: «Не убивай его, я сама».

Однако они вдвоем, имитируя атаки с разных сторон, всего за несколько минут вымотали аквалангиста. Веселовский был нерасчетлив в движениях, отвечая на выпады, уклоняясь от ударов, отступая… и не имея возможности отступить. Он оказывался то в горизонтальном положении, то в естественном, а над ним черной тенью навис Хантер, поневоле включившийся в игру.

Весельчака преследовали профессионалы. На испанском побережье ему стало просто не по себе, сейчас он испытывал настоящий страх. Воздух в его баллоне таял на глазах. Он всюду натыкался на страшные линзы акваскопов, копировавших приборы ночного видения.