За горным туманом - Карен Монинг

Эдриен рассказал ему о монахинях и душных улицах Нового Орлеана, даже смогла заставить его сказать это с местным выговором раз или два — Новорлинс [19]. И он слушал, не выговаривая ей, что она верит в такие сказки. Поверил ли он, что она плела небылицы или каким-то образом увязал это с контекстом шестнадцатого века, она не знала. Все, что она знала, это то, что он слушал ее, как никто и никогда раньше. Так, она рассказал ему о Мари Лево, королеве вуду, и Жане Лафите, знаменитом пирате, и огромных плантациях, на которых когда-то стояли великолепные обширные здания, и запахах и звуках на Бурбон Стрит. Когда она говорила о джазе, о любовном напеве глубокого саксофона, громогласном реве медных труб, в глубине его глаз появились тайна и чувственное возбуждение, и он понял, что он мог почти поверить в то, что она из другого времени. Несомненно, из другой страны.

— Поцелуй меня, девушка.

— Я… не должна.

Ее беззвучный, хриплый шепот очаровал его.

— Значит, это так противно?

Эдриен глубоко вдохнула. Она стала, отошла от него, и запрокинула голову, изучая небо. Ночь прояснилась; завеса облаков стянулась к морю, и шторм ушел, не разразившись. Звук набегающего и отступающего прибоя раздавался под ними в решительном ритме. Звезды усеивали мантию ночи и Эдриен попыталась определить Большую медведицу, когда внезапно маленькая, яркая звезда, казалось, задрожала, а затем упала вниз с неба.

— Смотри! — возбужденно проговорила она. — Падающая звезда!

Хок вскочил на ноги.

— Что бы ты ни делала, не загадывай желание, девушка.

Она адресовала ему чистую, сияющую улыбку, и настолько полностью ослепило его, что он на мгновение потерял способность мыслить.

— Почему же нет, Хок?

— Они сбываются, — наконец смог выдавить он.

Ее взгляд снова обратился к падающей звезде. Эдриен затаила дыхание и пожелала изо все сил. Пожалуйста, пусть что-то очень хорошее случиться скоро со мной. Пожалуйста! Неспособная выговаривать даже безмолвные слова, она передала свою мечту звездам.

Он вздохнул.

— Что ты загадала?

— Я не могу сказать, — дерзко информировала его Эдриен. — Это против правил.

Хок вопросительно поднял бровь.

— Каких правил, девушка?

— Знаешь, это правила загадывания на звезду, — доложила она ему тоном, говорящим что каждый знает эти правила. — Так что ты загадал, то, что исполнилось?

Хок фыркнул.

— Ты только что сказала мне, что мне не позволено рассказывать.

Эдриен закатила глаза и издала нетерпеливый звук.

— Это только до того, пока они не исполнятся. Затем ты можешь рассказать тому, кому ты захочешь. — Ее глаза блестели от любопытства. — Так что — выкладывай. — И она слегка толкнула его в грудь.

Хок очарованно смотрел на Эдриен. На протяжении этого «загадай-желание-на-звезду» разговора, его жена, кажется, стала на много лет моложе. В ее освободившемся взгляде Хок мог ясно различить доверчивого ребенка, которым она когда-то была.

— Это не мое желание, скорее, это мой друг загадал желание на меня, — тихо сказал Хок.

— И что это было? — настаивала Эдриен.

Хок почти рассмеялся вслух; он уже думал, что она может надрать ему уши, если он не ответит достаточно быстро, с ее точки зрения.

— Поцелуй меня, Эдриен, — хрипло сказал он. — Докажи мне, что это не правда. Что друг не может наложить на тебя проклятье, загадав желание на падающую звезду.

— Давай, Хок, скажи мне, что он загадал! — смех звенел на ее сочных, надутых губах, и он захотел целовать ее до тех пор, пока она не выполнит все его личные желания.

— Тогда ты поцелуешь меня? — начал торговаться он.

— Ох! Все свелось к сделке, не так ли?

Хок пожал плечами.

— Зуб за зуб, девушка. Такова жизнь в этом мире. Если виллан [20] имеет бобы, но не имеет мяса, он ищет того, у кого есть мясо, но нет бобов. Я просто предлагаю тебе взаимовыгодный обмен.

— И я также получу кофе? — дальновидно поинтересовалась она. — Завтра утром? За поцелуй сегодня ночью? Пошлина предполагает оплату вперед?

— Ух, маленькая девчонка, кто учил тебя так торговаться? — Но если у него все получится, он уговорит ее на такое количество сладких поцелуев сегодня ночью, что утром ему нужно будет только повернуться, чтобы поцеловать ее снова. В его постели.

— Это означает «да», Хок?

— Прекрати и воздержись от этого, девушка! Если ты выстрелишь в меня еще одним таким же заманчивым взглядом, я отдам тебе свою кладовую с кофе и возможно, добавлю еще нескольких лошадей.

— Значит, ты дал мне слово?

— Я дал тебе свое слово и свое обещание.

— Договорились. — Эдриен поспешно закрепила их сделку. Ответы, кофе и оправдание для поцелуя. Разве можно просить большего? — Сначала мой ответ, — потребовала она.

Большая темная голова Хока наклонилась вперед, его рот коснулся ее уха. Дрожь пробежала по ее спине, когда его дыхание коснулось ее шеи.

— Что? Я не слышу тебя? — сказала она, когда он пробормотал что-то неразборчивое.

— На самом деле это слишком глупо, чтобы повторить это…

— Сделка есть сделка, Хок, — пожаловалась она, яростно дрожа, поскольку губы Хока снова и снова прикасались к ее шее.

Хок застонал.

— Он пожелал для меня идеальную жену. Чтобы моя жена была всем, о чем я только осмеливался мечтать… всем, на что я надеялся. А затем он пожелал, чтобы она отказалась любить меня. Отказалась прикасаться ко мне. Отказалась делить со мной постель.

— Почему друг загадал такое желание? — с негодованием спросила она.

— Почему жена делает такие вещи? — парировал он, поглаживая ее нежную мочку уха.

Она почувствовала кончик его языка на своей коже, и сама удивилась этому вопросу. Почему жена говорит «нет» этому невозможно красивому, интригующему мужчине?

Ее пульс участился, она повернула голову и посмотрела прямо в непостижимую глубину его сверкающих черных глаз. Изумленная, дрожа от прилива эмоций, она прикоснулась пальцем к его совершенно вылепленным губам. Ее сознание взывало к ней, пытаясь определить это новое чувство, контролировать его, но ее тело заявило, что ее знакомо это ощущение, которое не имеет ничего общего с рассудком или с логикой.

— Позволь мне любить тебя, девушка. Я не возьму ничего, чего ты не захочешь мне дать. — Его глаза задержались на ее лице, соблазнительная ласка взгляда, которая разогрела ее кровь, и она задумалась, что могло бы произойти, если бы она встретила его тогда, когда она еще верила в «жили они долго и счастливо». Каково бы это было, позволить ему провести своими сильными красивыми руками по всему ее трепещущему телу, разрешить ему целовать и дразнить, и наконец воспользоваться неукротимой пульсирующей твердостью его голода. Ее чувства были потрясены от близости Хока; его пряный мужской запах, шелковистое прикосновение волос, каменно-твердое тело, прижатое к ней.