Краски любви - Андрей Анисимов

– Валяй, – передразнила Катя Крюкова. Ей вдруг стало удивительно легко и весело.

Крюков продолжал глядеть на Катю во все глаза и неожиданно сам покраснел.

– Сколько же тебе лет, красотка?

– Через два месяца будет шестнадцать, – ответила Катя.

– Выходит, в придачу ко всем неприятностям ты еще и несовершеннолетняя. Упекут меня за решетку за растление малолетних. Лучше уж погибнуть от руки Гнусняка, – вслух размышлял Крюков.

– Неужели я такая уродина, что тебе больше хочется помереть, чем побыть со мной? – кокетливо поинтересовалась Катя.

– Ты, бесспорно, мила. Но как ты понимаешь фразу «побыть со мной»? – усмехнулся Крюков.

– Гулять вместе… покажешь разные картины… А когда я вырасту, женишься на мне, – мечтательно предложила Катя.

– Час от часу не легче, – Крюков закрыл лицо руками. – Ну и влип же я.

– Это все потом. А сейчас поедем к нам. Деваться больше тебе некуда, – став серьезной, сказала Катя.

Крюков подумал, в каком же качестве он заявится к родителю барышни? И вдруг понял, что даже женского имени ее не знает.

– Как же вас зовут, мадемуазель? – спросил он и тяжело вздохнул: – Не знаю, чьей руки просить придется.

– Катериной Сергеевной, – представилась Катя.

– Рад познакомиться, Катерина Сергеевна, – Катя подала руку и, когда Крюков неуверенно ее пожал, ответила:

– И я тоже.

Крюков подумал, что ему есть куда пойти. Друзей в городе, в котором родился и вырос, у художника хватало, но сдать девочку родителю он обязан. Не отпускать же ее одну?

Катя пошла звонить. Крюков смотрел ей вслед и улыбался. «Занятный ребенок мне попался, – думал он. – Вот почему я чувствовал к ней такую странную нежность, когда писал ее портрет. Природу не обманешь».

– Ладно, барышня, поехали к вашему отцу» – сказал художник, когда Катя вышла из телефонной будки, и взял ее под руку.

Глава 43

Итальянец в Москве

Альберт Беринни прилетел в Москву в прекрасном расположении духа. В Шереметьево его встретил на огромном «Линкольне» Михаил Петрович Роговцев – владелец сети антикварных магазинов. В давние годы Михаила Петровича звали Мишкой-Фантазером. Он обожал разные аферы и розыгрыши. Зарабатывая на спекуляции антиквариатом и старинными монетами, Фантазер тратил деньги не так, как другие небедные люди. Он мог приехать в какой-нибудь областной центр, договориться с шофером черной «Волги», который в свободное от работы с хозяином время катал Мишу по городу, как важного чиновника. В коридорах местной власти столичный проходимец представлялся большим московским начальником и выкидывал разные фортели. В Рязани он сообщил, что в Кремле решили переименовать город в Есенинск и надо готовить документы. Местное начальство в панике собрало совещание. Тема переименования серьезно обсуждалась несколько дней. Готовились списки по изменению бланков и печатей. Через несколько дней Фантазер исчез.

Так в молодости развлекался Михаил Петрович Роговцев. Сейчас он был одним из богатейших людей Москвы. Его обслуживали криминальный мир и высокие чиновники.

– Бонжур, шер ами, – приветствовал Михаил Петрович гостя по-французски. На этом его словарный запас закончился. Далее беседу переводила Мариночка, очаровательная длинноногая брюнеточка, с осиной талией и пухлыми капризными губками.

Первым делом гостя повезли обедать в «Прагу». Ресторан находился в самом начале Старого Арбата. Там же и сосредоточились главные антикварные галереи Михаила Петровича. Во время обеда Беринни позвонил Самсону Гуревичу.

– Картина Коровина уже у меня. Я готов встретиться, – не слишком уверенным голосом сообщил Гнусняк.

– Это замечательно. У меня к вам серьезное предложение. Картину я погляжу в другой раз. Сейчас у меня слишком напряженная программа. Я предлагаю вам посетить Францию. Мы могли бы подписать контракт. У вас прекрасный вкус, а мне нужен человек в России. Я покупаю картины для моей коллекции.

Гнусняк пошел красными пятнами. Он даже мечтать не позволил бы себе о таком. Представляете, стать доверенным лицом миллионера?

– Но у меня нет визы, – пролепетал Самсон.

– Пустяки, – голосом Марины ответил Беринни. – Приезжайте завтра утром на Старый Арбат. Не забудьте захватить паспорт.

Гнусняк записал адрес, и Беринни отключил мобильник.

– Что это за Самсон? – поинтересовался Михаил Петрович у своего гостя.

– Обыкновенный жулик. Хотел меня надуть, а я, в свою очередь, решил немного пошутить.

После ресторана черный «Линкольн» повез итальянца за город. Автомобиль миновал Крылатское, вылетел на Рублевское шоссе и помчался по прекрасному асфальту. Дорога поддерживалась в образцовом порядке, поскольку по ней на свои загородные дачи ездили самые большие начальники. За рестораном «Архангельское» лимузин свернул и подкатил к высокому каменному забору. Ворота бесшумно открылись и, впустив машину, так же бесшумно закрылись снова. Здесь жил сам Михаил Петрович. Семья его обреталась в другом доме, но тоже по Рублевскому шоссе.

Хозяина и Беринни ждали. Крепкие молодцы в черных костюмах и галстуках вежливо открыли дверцы. Михаил Петрович пропустил итальянца вперед. В огромном холле с окнами почти во всю стену перед камином сидели несколько мужчин. Трое из них были явными южанами. Четверо имели вполне европейскую внешность. Руки южан сияли массивными золотыми перстнями. Роговцев представил гостя из Франции. Мужчины по очереди вставали и пожимали Беринни руку. Михаил Петрович и Беринни с Мариной уселись на диван из светлой лайки.

– Сразу к делу? – спросил Роговцев, обведя взглядом всю компанию.

– Можно и к делу, – с сильным акцентом сказал один из южан.

Дальше весь разговор для непосвященных оказался бы совершенно непонятным. Мужчины говорили цифрами. У всех присутствующих были при себе калькуляторы. После каждой фразы гости занимались математическими подсчетами. В конце беседы выяснилось, что разговором все удовлетворены.

– Главное, не нарушать цикл поставок, – подытожил переговоры Михаил Петрович.

Беринни был тоже доволен. Русский рынок для больших партий наркотиков давно созрел. Кроме того, и сырье через Россию могло поступать чаще и в большем количестве.

Закончив деловую часть, мужчины перешли в столовую, где был накрыт стол. Их ждал прекрасный ужин. Женщин, кроме Марины, в особняке не было. В отель Альфред Беринни не поехал. Марина проводила его на второй этаж и, открыв дверь спальни с огромной кроватью из светлого дерева с позолотой, впустила итальянца и вошла сама.

Глава 44

Волчата собираются в стаю

Гнусняка бил озноб. Он никак не мог прийти в себя от предложения иностранца и теперь мыслями был далеко. Самсон представлял себе, как получает из рук миллионера чемоданчик, наполненный долларами. Мастерство Крюкова становилось теперь совершенно необходимой частью бизнеса Самсона. Этот чемоданчик, в случае если Крюков будет делать копии, перекочует к Самсону почти нетронутым. С ума можно сойти от таких перспектив!