Звездные мечты - Джун Зингер

Он мог целую минуту цитировать Оливера Уэнделла Холмса[20]. Цитирование было его любимым спектаклем еще с детских лет. Она знала об этом его гостином трюке. Что было для нее новостью, так это то, что он мог за тридцать секунд сложить колонку из сорока пятизначных чисел. Это был трюк, но она не понимала, как он его проделывает. Он питал какое-то дьявольское пристрастие ко всяким подсчетам. Он требовал от нее не только сохранять все листочки с записью расходов, но и сидеть рядом с ним во время проверки этих расходов. Общий заголовок «Расходы по домашнему хозяйству» его не удовлетворял. Он ввел разделы: «Продукты: Консервированные. Свежие. Мясо и т. д. Средства для поддержания чистоты: Мыло. Бумажные полотенца. Политура для мебели…»

Она должна была находиться с ним, пока он складывал цифры, возвращаясь к каждой неточности. Он получал от этой процедуры настоящее наслаждение. Иногда во время этого они ссорились до тошноты. Но Анджела внушала себе, что эти перебранки не были такими уж плохими — они были формой общения, а преподаватель психологии в колледже Смит утверждал, что любая форма общения позитивна, будь это гнев или причинение боли, все равно.

Дик был особенно раздражен расходами на мебель. Если точнее, он бесился из-за этого. Однажды Анджела купила на аукционе столик-секретер. Она с гордостью выложила перед Диком сертификат и родословную этой вещи, поскольку в какой-то степени считала себя сведущей в антиквариате — предмете, с которым он был знаком меньше. Она сказала, что заплатить за такой секретер всего лишь тысячу восемьсот долларов было все равно что «украсть» его. Это слово — украсть — буквально вывело его из себя. Его и так румяное лицо стало совсем багровым.

Счет от художника-декоратора также привел его в крайнее раздражение, тем более что дом к моменту их переселения был внутри окрашен и оклеен новыми обоями, а полы отциклеваны и натерты.

— Полы и так были в превосходном состоянии, — кричал он, — зачем ты все делала заново?

— Они были ужасного грязно-желтого цвета, Дик. Это так вульгарно! Обюссоновский ковер просто откажется лечь на такой пол.

Ее ответ только распалил его ярость.

— А разве нам нужен обюссон, разве в самом деле нам нужен обюссон в арендованном доме? И какое значение может иметь цвет пола под обюссоном?

— По краям будет видно.

Неужели эти красивые белые зубы могли образовывать такой ужасный оскал?

А телефонные счета!

О, она знала, что женатые люди всегда бранятся из-за денег. Она не была такой уж наивной дурой. Но как мог Пауэр заводиться из-за такой обыденной вещи, как счета за телефон?

— Ты можешь не звонить Кики каждый день. Ты даже не должна звонить Кики каждый день, — наставлял он ее педантичным тоном. — Ты можешь звонить ей раз в неделю. А еще лучше, если она будет звонить тебе. Мы не можем позволить себе ежедневно звонить в Калифорнию. У нас нет специальной скидки, хотя, по слухам, твой отец владеет половиной компании «Бем».

— А есть такие слухи? Интересно, знает ли об этом мама.

— Не иронизируй, пожалуйста. Я не думаю, что двести пятьдесят долларов за звонки в Голливуд это так уж смешно.

Еще более мелочным он был, когда приходили счета за продукты. Она не могла поверить, как человек, что-то из себя представляющий, мог так опуститься, что хныкал из-за каждого куска сыра. Правда, что касалось пищи, у него были чисто деревенские вкусы, и он просто не понимал, что можно получать удовольствие от такого деликатеса, как свежая спаржа не в сезон и не по сезонной цене, или раки из Мэна, доставленные самолетом.

— Я, разумеется, весьма ценю твое усердие в организации у нас приемов, но ты видела у кого-нибудь, чтобы гостям за обедом подавали белужью икру или французское шампанское? Мы можем прекрасно обходиться своим вином, я сам из Калифорнии, где у нас целая винная индустрия, и знаю, что наши вина ничуть не хуже.

Насчет калифорнийских вин он был абсолютно прав. Тут нечего было возразить.

— И еще одна вещь, пока ты не увлеклась этими идеями о разных сортах вин, — я и цента не дам за твои рассуждения о правильно подобранной винной коллекции. Господи! Ох уж эти твои претензии!

Она хотела объяснить, что всего лишь желала упрочить его репутацию, сделать так, чтобы он гордился своим домом и своей женой, но раньше чем она успела открыть рот, он продолжил:

— И вот еще что. Почему мы не можем покупать продукты в местном супермаркете, как другие семьи? Джоан Дидрих покупает в супермаркете, и ее приемы почти так же хороши, как твои. Конечно, ее отец не был таким знаменитым скандалистом, но она старается все устраивать как можно лучше.

Это было жестоко. Это было больше, чем низость, это был удар ниже пояса. Эти подлые слова заставили ее разреветься и сделали невозможным дальнейшие возражения.

— Я думаю, у тебя неправильное представление о том, кто ты, и чем мы здесь занимаемся, и сколько денег имеется в нашем распоряжении. Прежде всего, политике противопоказана любая показуха. Ты должна попять — мы здесь не для того, чтобы производить на людей впечатление, подобно друзьям Кики.

Он таки упомянул Кики. Ни один их спор не завершался без того, чтобы Дик не вставил имя Кики.

— Но если быть честным, — набирал он обороты, — то в твоей экстравагантности есть отчасти и моя вина. Я не посвятил тебя во все детали нашего финансового положения. А факты заключаются в том, что доход, который мы получаем от трастового фонда, далеко не самый большой в мире. Это означает, что если ты будешь тратить деньги по своим меркам — три с половиной тысячи долларов за софу, триста долларов в месяц за телефон, — то я просто не смогу давать тебе столько денег. А все эти броские и дорогие духи! Подумай о своем имидже! А наша прислуга, Господи! Каких-то шесть паршивых комнат, а ты наняла двух слуг плюс садовник, уборщица. И ты постоянно покупаешь новую одежду. Никому и в голову не может прийти, что каждые несколько недель ты полностью обновляешь все постельное белье.

Вначале Анджела надеялась, что со временем он будет спокойнее относиться к деньгам, но он становился все нетерпимее. Если на десерт подавали клубнику по-романовски, он требовал, чтобы она сказала, сколько стоит клубника не в сезон.

— Ты делаешься невыносим! Я не собираюсь обсуждать стоимость клубники, — проговорила она и вышла из комнаты, дав понять, что это — не тема для обсуждения. Но истина заключалась в том, что она даже не знала, сколько стоит клубника, — она просто заказала ее по телефону, не спрашивая цену, но в этом она не могла сознаться Дику.

Да, она каждодневно открывала какие-то новые штрихи в характере своего мужа. Такие, например, как привычка работать по вечерам и не предупреждать об этом. Он дал ей понять, что если он не позвонил, что задержится, значит, у него не было на это времени.