Красноречивое молчание - Сандра Браун

— Лаури, Дрейк! Можно мне войти? Я хотел бы с вами поговорить, если вы не очень заняты, — послышался робкий стук в дверь и голос Эндрю.

Дрейку понадобилось несколько секунд, чтобы прийти в себя: его гнев несколько поутих, хватка ослабла, и он бессильно опустил руки.

— Что тебе, папа? — дрогнувшим голосом спросила Лаури.

— Мне ужасно не хочется вам мешать, но поверьте, это важно. По крайней мере, для нас с мамой.

Лаури тревожно глянула через плечо на Дрейка и, войдя в спальню, пригласила:

— Заходи.

Эндрю поспешно вошел и еще раз извинился.

— Нам скоро уезжать, и я подумал, может, вы не откажете старику в его прихоти.

Краешком глаза Лаури заметила, что Дрейк подошел и встал с ней рядом. Словно защищаясь, она сложила руки на груди.

— В какой, папа? — притворно спокойно спросила она.

— Я всегда чувствовал, что вы с Полем не разошлись бы так быстро, если бы я обвенчал вас в нашей церкви. Знаю, знаю, это звучит старомодно, — быстро добавил он, видя, что дочь уже готова возразить, — но прошу вас, Лаури, Дрейк, позвольте мне перед отъездом совершить обряд венчания.

Глава одиннадцатая

Несколько секунд Лаури с недоумением смотрела на отца. Но наконец, сообразив, чего он добивается, похолодела. «Господи, ну почему? За что?» — вихрем пронеслось в голове. Дрейк стоял рядом. Она почти физически ощущала его взгляд. Отец ждал, что она скажет.

— К чему это, папа? — подавив нервный смешок, проговорила она.

— Ну прошу тебя, доченька, уважь старика. Мы с мамой никогда не могли смириться с тем, что первый твой брак с абсолютно незнакомым нам человеком не был освящен церковью. Когда оказалось, что замужество не принесло тебе счастья — не спорь, не спорь, я прекрасно знаю, что не принесло, — мы почувствовали себя в какой-то мере виновными, и на сей раз мне хотелось бы быть причастным к твоему замужеству.

Глаза отца потеплели, и он обеими руками взял ее безжизненную руку.

— Самым страстным моим желанием было обвенчать и тебя, и Элин. С Элин все получилось на славу. Помнишь, как я совершал свадебный обряд в нашей церкви?

Еле сдерживая слезы, Лаури кивнула.

— Прошу тебя, позволь мне обвенчать и тебя с Дрейком.

Лаури силилась ответить, но в горле застрял комок и слезы набежали на глаза. Как не хотелось ей обманывать этого добрейшей души человека, который подарил ей жизнь и взамен хотел лишь одного — чтобы она была счастлива. Лаури открыла было рот, чтобы сказать ему правду, но губы так пересохли, что она не смогла вымолвить ни слова. На помощь пришел Дрейк. Обняв ее за плечи, он спокойно сказал:

— Почтем за честь, сэр. Я говорю от имени нас обоих.

— Вот и прекрасно! — просиял Эндрю, радостно потирая руки; глаза его при этом так и искрились счастьем. — Пойду скажу маме. Она будет очень рада. Ждем вас внизу.

И он быстро вышел из комнаты, захлопнув за собой дверь.

Лаури так никогда и не смогла понять, как это случилось, но вдруг оказалось, что Дрейк бережно и крепко прижимает ее к себе, а она рыдает у него на плече. Вся злость, обида, боль и чувство вины выплеснулись в этом потоке слез. Они все лились и лились, пока рубашка Дрейка на груди не промокла насквозь.

Дрейк не проронил ни слова, просто ласково гладил ее по голове, по спине, и она явственно ощущала его безмолвное участие. Но мало-помалу поток слез иссяк, и Лаури, обессиленная, уткнулась лицом ему в грудь. Когда она, наконец, обрела дар речи, голос ее прозвучал настолько глухо, что Дрейку пришлось нагнуться, чтобы что-то услышать.

— Господи, какая же я лицемерка! Поношу вас последними словами за то, что вы лжете, а сама делаю то же самое. — Она громко шмыгнула носом. — Но я просто не в состоянии причинить ему боль…

— Можете мне не верить, но я тоже не в силах причинить вашим родителям горе. Мне ужасно не хочется, чтобы они во мне разочаровались. Когда я увидел, что вы собираетесь сказать ему правду, я понял, что не вправе этого допустить. Пришлось вмешаться.

Дрейк ласково отстранил Лаури от себя и вытер слезы, которые все бежали у нее по щекам:

— Давайте пройдем через это испытание достойно. Мы ведь знаем, что это венчание ровным счетом ничего не значит — оно незаконно. А позже придумаем, что сказать вашим родителям. — Он увидел, что глаза ее вспыхнули яростным огнем, и понял почему. — Не бойтесь, я не собираюсь взваливать на вас все бремя ответственности. А теперь идите умойтесь. Они нас ждут.

И прежде чем Лаури успела удалиться в ванную, легонько поцеловал ее в лоб.

— Объявляю вас мужем и женой. Пусть то, что соединено самим Господом, не сможет расторгнуть ни один человек. — Эндрю торжественным голосом произнес слова, которые при других обстоятельствах могли бы связать их жизни навсегда. — Поцелуй свою жену, сын мой.

Дрейк, положив руки Лаури на плечи, повернул ее к себе, наклонился и нежно коснулся ее губ. Поцелуй был преисполнен такой значимости, что у Лаури мороз прошел по коже.

На торжественной церемонии присутствовали Эндрю с Элис, Бетти и все трое детей. На этом настояла Элис. Это она позвонила Бетти и пригласила ее с ребятишками на праздничный обряд. Сентиментальная Бетти проплакала всю дорогу, зато дети стояли, не шелохнувшись, благоговейно вслушиваясь в слова и не отрывая глаз от рук Эндрю. Чтобы Дженифер было понятно, он сопровождал свою речь жестами, равно как и Лаури с Дрейком, когда они произносили слова клятвы.

В любое другое время о лучшей свадьбе Лаури и мечтать не могла бы. Пускай нет на ней настоящего подвенечного платья и находятся они не в храме, а в доме, — это все пустяки. Главное — слова клятвы шли от самого сердца. Она обещала, что будет верна мужу душой и телом не потому, что так требовал обряд, а потому, что искренне верила в это.

Губы ее произносили слова, уже давно звучавшие в душе. Лаури понимала, что то глубокое, щемящее, сладостное чувство, которое она испытывала к Дрейку, есть не что иное, как любовь. Да, она любила его. При всех его недостатках — нахальстве, безудержной самоуверенности, вспыльчивости и еще Бог знает чего — по-другому относиться к нему она не могла. Временами она его ненавидела и все же была в него влюблена.

«И зачем только!» — горько усмехнулась про себя Лаури. Он уже любил однажды, сильно, страстно, и нет у него в сердце места для другой женщины. Ну что ж, по крайней мере, он и не скрывал этого, подвела Лаури итог своим невеселым мыслям.

Между тем Дрейк звонко чмокнул хлюпающую носом Бетти в щеку, радостно улыбаясь, обнял свою новоявленную тещу и энергично потряс руку тестю, а тот в свою очередь восторженно хлопнул его по спине. Потом нагнулся, подхватил на руки Дженифер и, прижав девчушку к могучей груди, пощекотал усами ее щечку, и та залилась звонким смехом.