Черника на снегу - Анна Данилова

– Так, значит, тогда, ночью, в квартиру Гарашиных, где ты пряталась за пальмой, вошла соседка Алла?!

– Ну да! Она решила вернуть шубу, положить ее, так сказать, на место.

– Но зачем?! Она что, дура? Зачем возвращать шубу, если хозяйки нет в живых, а ты рискуешь оставить в квартире свои следы?

– Ей и в голову не могло прийти, что в квартире кто-то есть, тем более что она была опечатана. А шубу она вернула хотя бы потому, что держать ее по-прежнему у себя дома было невозможно – это же важная улика.

– И что с Аллой будет теперь?

– Это решит суд.

– А что с девочкой?

– Женя говорит, что она ничего не знала о готовящемся убийстве, согласилась лишь принять участие в розыгрыше отца. У нее железные нервы!

– Стало быть, Марк успешно раскрыл оба убийства. Но надо же – какое совпадение, и как сильны человеческие чувства?! Ну не хочешь ты жить с мужем – уйди от него, договорись как-то… А тут – муж отравил жену. Жена собиралась убить мужа… Зачем? Как же потом жить с такой тяжестью на душе? Риточка, ты почему такая бледная?

– Перенервничала, вот что…

– А ты случаем не беременная?

– Я? С чего ты взяла?!

– Понимаешь, когда ты забеременела Фабиолой, у тебя было точно такое же выражение лица, да и вообще, ты была такая вся нежная… хрупкая… Ладно, не хочешь – не говори. Главное для нас, это то, что ты сообщила мне по телефону – что эта ненормальная «фиолетовая» танцовщица сама пришла к Марку с повинной. Скажи, она на самом деле того… сумасшедшая?

– Ей надо пройти психолого-психиатрическую экспертизу. Но ты же сама ее видела, мама… Что скажешь?

– Мне показалось, что она вполне нормальная, разве что нервы у нее не в порядке. Но это же можно понять, она так настрадалась в своей жизни! Думаю, она была очень несчастлива. Видишь, и с карьерой у нее не получилось, и сестра больная, можно сказать, была на ее руках. А потом и сестры не стало. Вот она и стала искать людей, виновных в ее несчастьях… Мишу жалко.

– А мне – Машу. Детей они так и не родили, она осталась совсем одна…

– Рита, послушай свою маму!

Ксения Илларионовна отложила в сторону блюдца, встала и подошла к дочери. Обняла ее:

– Декабрь… Погода – ужасная. Ветер, снег, мороз, все такое мрачное… Марк занимается убийствами. Дочку свою вы почти не видите. Почему бы вам не поехать куда-нибудь в теплые края? Отдохнули бы, побыли вдвоем, без меня. Пожили бы другой жизнью, а там вернулись бы – а тут и весна близко.

– Да я и сама уже об этом думаю.

– Вы поезжайте, а я займусь домом. Сделаю генеральную уборку, может, поменяю обои в детской.

– Ма, может, ты ковры купишь? Я недавно была в одном доме… Там такие красивые шелковые ковры! Моя знакомая сказала, что ей привозили их из Москвы.

– Рита, дорогая! А я не знала, как заговорить с тобой о коврах. Так хочется в стужу пройтись по коврам! Пусть я человек не модный, пусть. Ты спросила у этой своей знакомой, где именно, в каком магазине?.. Хотя я и так знаю в Москве несколько хороших магазинов. Могу сама съездить, выбрать. Или мы вдвоем с Мирой поедем.

Они сидели в маминой уютной комнате. Стояла глубокая ночь, и было так приятно сидеть вместе с мамой и говорить о таких пустяках, как ковры, посуда, магазины… Еще недавно они с Марком жили в постоянном страхе перед сумасшедшей Захаровой и боялись признаться друг другу в том, что им совершенно не хочется домой. И что единственным способом убить время было расследование убийств Гарашиных. Теперь же, когда дело раскрыли и Алла Спиридонова дает признательные показания, все как-то изменилось: захотелось сменить обстановку и переместиться в другой мир. Правильно мама говорит, надо бы поехать отдохнуть. Интересно, как отнесется к этому предложению Марк? Скорее всего, согласится. Он так устал за эти две недели, так вымотался. Рита забыла уже, когда они нормально спали, когда вообще были вдвоем. Да, да, надо срочно что-то решать, куда-то отправляться…

– Постой, я не поняла, так кто же унаследовал все после Гарашиных?

– Это не такой уж и простой вопрос. Но я думаю, что львиную долю получит Женя, как единственная наследница Гарашина. Что же касается доли, оставшейся после смерти Саши, то ее могла бы получить Сашина мать, но, поскольку она тоже умерла, вероятно, это будет Вениамин. Но, говорю, это очень сложный вопрос.

– Вот тоже история, да? Мать увела у дочери жениха! Бред какой-то! Это все равно что я, Рита, увела бы у тебя, к примеру, Марка! Хотя, значит, это сам Вениамин был такой… ненадежный… не то что твой Марк. Да, я еще хотела сказать кое-что важное… А она сама повесилась или ей помогли?

– Точно ответить не могу, но, судя по личности Вениамина, могу сказать одно – он вполне мог это сделать. Как оказался способен договориться с Гарашиным о том, чтобы вернуться к Саше.

Рита вошла в спальню на цыпочках и нырнула под одеяло. Марк спал. Она обняла его сзади, поцеловала в затылок.

– Марк… Вот ты спишь и не знаешь, что я хочу тебе сказать… не знаешь… А мама догадалась! Эх ты, соня… Ну, ничего, проснешься, и я тебе скажу. Думаю, ты обрадуешься. Может, даже бросишь свою противную работу! Ма-арк… Как же я тебя люблю! Спи, спи… Завтра поговорим обо всем, и о путешествии в теплые края… Спи, мой хороший, могу себе представить, как ты устал…

Она закрыла глаза и еще плотнее прижалась к нему.

А Марк не спал: он смотрел в темноту, и в голове у него звучал голос Маши Семеновой, которая позвонила ему полчаса назад и радостно сообщила ему, что – все получилось, у нас будет ребенок!