Имя, которое помню - Эдриан Маршалл

— Но у вас нет улик, кроме этого письма, — заявила Эллис, все еще надеясь перехитрить верную служанку. — Ни один суд не осудит меня на этом основании.

— Не думай, что вы умнее меня, Эллис, — усмехнулась миссис Пабл. — Улики сейчас будут, и ты это прекрасно знаешь. Не сомневаюсь, что рабочие, которых ты с таким нетерпением ждешь, принесут с собой фальшивки, чтобы заменить ими украденные картины. Ты ведь хорошо знаешь, что Ральф ничего не понимает в живописи — он даже не поймет, что это подделка. И потом, тебе ведь не хочется, чтобы пропажу картин полиция сразу же связала с твоим исчезновением… А я не сомневаюсь, что, ограбив мистера Ральфа, ты под любым предлогом уедешь из особняка…

— Вам бы детективы писать… — пробормотала Эллис. Если бы не ужас ситуации, она бы искренне восхитилась проницательностью миссис Пабл.

— Непременно подумаю над этим. Только вначале упрячу тебя за решетку. До сих пор не могу простить себя за то, что не уговорила Ральфа вышвырнуть тебя на улицу…

Эллис вздрогнула — из холла донесся звонок. Одно утешало ее — деньги уже переведены клинике и отцу сделают операцию вне зависимости от того, сядет Эллис в тюрьму или нет. Впрочем, настрой миссис Пабл не позволял даже мечтать о втором варианте. Оскорбленная в лучших чувствах экономка сделает все, чтобы Эллис оказалась за решеткой. И будет права…

Миссис Пабл выбежала в холл, а Эллис осталась стоять в гостиной. Силы покинули ее, дальнейшая борьба казалась бессмысленной. Даже если она сбежит сейчас, полиция все равно найдет ее — ведь миссис Пабл знает ее настоящее имя. Для того чтобы скрыться и купить документы, нужны деньги, которых нет и уже не будет…

— Простите за вторжение, — услышала Эллис знакомый голос. — Вы не могли бы позвать мисс Дулитт?

Эллис почувствовала, как в тело медленно, по капле, возвращаются силы. Она побежала в холл и, оттолкнув миссис Пабл, застрявшую в дверном проеме, как пробка в бутылке, увидела того, кого меньше всего ожидала увидеть здесь этим утром. На пороге стоял Трэвор.

Миссис Пабл, решив, что Эллис задумала сбежать, крепко схватила девушку за руку.

— Вы, надо полагать, пришли вешать картину? — поинтересовалась она у Трэвора.

— Нет, — покачал головой Трэвор. — Я пришел за Лиз.

— За Эллис Торнтон, вы хотите сказать? — уточнила миссис Пабл и покосилась на Трэвора, ожидая, какое действие окажут на него эти слова. Но что-то в нем ее насторожило, и вместо торжествующей улыбки на лице миссис Пабл появилось недоумение. Трэвор и впрямь изменился в лице, но Эллис почувствовала, что не это так поразило экономку. — Вас зовут Трэвор? — спросила она.

— Трэвор Кэссиди, — кивнул Трэвор, и Эллис заметила, как побелели его губы.

— Кэссиди… Не могу поверить… — пробормотала миссис Пабл. — Боже мой, как же ты похож на своего отца…

— Вы что, знали его отца? — спросила изумленная Эллис.

— Еще как знала… — кивнула миссис Пабл и покачала головой. — Если бы он хотя бы догадывался… Если бы он знал…

— Знал что? О чем вы говорите? — не унималась Эллис. Перед ней приоткрылась завеса тайны, о существовании которой она догадывалась. Но ни миссис Пабл, ни Трэвор не торопились открыть эту завесу до конца.

Миссис Пабл, не сводя с Трэвора взгляда, выпустила руку Эллис.

— Вы должны объяснить мне, — после долгого молчания наконец произнесла она. — Вы должны все рассказать.

Трэвор кивнул, и они вошли в дом. Эллис окончательно растерялась. Миссис Пабл уже не держала ее, не относилась к ней, как к пленнице, которую вскоре ожидает тюрьма. Эллис чувствовала, что может уйти, сбежать, а миссис Пабл даже не заметит этого — теперь все ее внимание занимал Трэвор. Но Эллис и не думала бежать: она не могла оставить Трэвора, хоть и была почти уверена, что никакую полицию экономка уже не вызовет.

Словно прочитав ее мысли, Трэвор сжал ее руку. Эллис ответила таким же теплым пожатием. Так, держась за руки, они вошли в гостиную. Миссис Пабл жестом предложила им присесть. Трэвор отрицательно покачал головой, а Эллис села, чувствуя, что силы ей еще пригодятся.

— Я знаю, что должен все объяснить… — начал Трэвор. — Хотя предпочел бы сделать это в присутствии моего брата. Моего сводного брата, — уточнил он и поглядел на изумленную Эллис. — Да, Эллис… Ральф — мой сводный брат. Мы дети одного отца, только матери у нас были разные. Трэвор Витборо бросил мою мать, Мэган Кэссиди, когда та была беременна мной. Она не успела сказать ему об этом, а потом не посчитала нужным. Мэган любила его без памяти, но была слишком гордой женщиной, чтобы напоминать о себе человеку, который так гадко ее бросил… Мой отец не посчитал нужным сообщить ей о своем уходе лично — он оставил маме письмо, в котором даже не смог внятно объяснить, почему бросает ее. Кажется, он писал что-то о творческой реализации, которая невозможна в семейной жизни… Достойная причина? Особенно если учесть, что он так и не стал художником… Впрочем, это не так интересно, как то, что он увез с собой три картины — картины, купленные на деньги, которые они с матерью откладывали на жизнь. По сути, он забрал у мамы все ценное, что у нее было… Я уже говорил Эллис, что всю жизнь ненавидел своего отца. Я знал о его успехах, знал о том, что он чертовски богат. Узнал и о рождении своего сводного брата Ральфа Витборо — счастливого наследника состояния моего папаши. Я терпеливо ждал часа, когда смогу им отомстить. Когда я встал на ноги, то понял, что мой час настал. К тому времени Трэвор Витборо отошел в мир иной… Однако осталась его главная страсть — картины. И среди этих картин — те самые, что когда-то он украл у моей матери. Все эти годы я думал о том, что они должны быть моими, что я должен забрать эти картины — ради памяти мамы. Я долго ломал себе голову, как это сделать, пока однажды не встретил в баре подвыпившего парня. Он оказался «голубым» и почему-то принял меня за своего. Поначалу я хотел отшить его, но он заговорил о женщинах, и тут наш разговор приобрел чертовски любопытный характер. Парень упомянул об одной своей знакомой, которая мастерски потрошит кошельки дельцов средней руки. Мужчины сами отдают ей деньги и ничего не получают взамен…

— Энджи… — пробормотала Эллис. — Чертов болтун…

— Не сердись на него, Элли, — покачал головой Трэвор. — Если бы не он, мы бы с тобой не встретились… О том, что было дальше, вы и так знаете. Я выследил Эллис и, если можно так выразиться, предложил ей работу. Не коситесь на нее, миссис Пабл, она не хотела обворовывать Ральфа и до последнего отговаривала меня от этой затеи. Но я, упрямый, как тысяча ослов, горел желанием «восстановить справедливость». Когда я понял, что не на шутку увлекся Эллис, моя уверенность несколько пошатнулась. Но все же я пересилил себя и решил, что доведу дело до конца. До вожделенной цели остался всего один шаг… И тут-то я понял, каким олухом был все это время. Я собирался отомстить призраку своего отца. Я собирался отомстить брату, который даже не знает о моем существовании. И — настоящий апофеоз идиотизма — я собирался подвергнуть риску женщину, которую по-настоящему полюбил. Выходило так, что я мщу сам себе… Мне показалось, что я проснулся после долгого кошмарного сна. Естественно, я позвонил своим псевдорабочим и понесся сюда… Хотя, признаться, не ожидал, что вы, миссис Пабл, обладаете интуицией мисс Марпл.