Алитет уходит в горы - Семушкин Тихон Захарович

Вдвоем они переложили в складе товар, и мистер Саймонс, закрыв факторию, пошел к Томсону. После сытного обеда, извинившись, мистер Томсон вышел в секки и сказал дочери:

— Мэри, ты сегодня пойдешь к мистеру Саймонсу учиться танцевать.

— Я не пойду к Сайму. Мне не надо учиться. Я умею танцевать получше Сайма, — дерзко ответила она.

— Ты дочь американского отца! И должна танцевать по-американски, а не по-дикарски!

Сказав это категорически, Чарльз Томсон вернулся в комнату.

В это время вошел Ярак и сказал:

— Русский бородатый начальник приехал. Там у карты стоит.

Мистер Саймонс заспешил домой.

Около фактории стояли две нарты и толпа охотников.

— О, мистер Лось! Губернатор! — еще издали крикнул мистер Саймонс и, подойдя, крепко пожал руку ему и Жукову.

— Здравствуйте, здравствуйте, мистер Саймонс! Давно не виделись, с самого лета, — сказал Лось.

— Прошу вас проходить в квартиру. Где ваших собак устроить, вы лучше меня договоритесь.

— Собак я устрою, — сказал Ярак.

— Получше их накорми! — попросил его Андрей.

— Очень хорошо накормлю!

Американский дощатый дом имел вид солидной, но недолговечной постройки. В комнатах было чисто, уютно и просторно. Всюду стояла новенькая удобная мебель. Около кровати мистера Саймонса лежала шкура бурого медведя, на кресло накинута белоснежная шкура белого медведя подарок Чарльза Томсона. На письменном столе Жуков увидел американские журналы и с жадностью погрузился в чтение.

Лось ходил по комнате, оглядывая ее с пола до потолка. Он постучал пальцем по стенке дома и иронически спросил:

— Тепло?

— Очень хорошо, мистер Лось!

— Хитрый народ — американцы! Договор заключили на три года и постройки возвели точно на это время: ни дня больше, ни дня меньше. Договор кончится — и дом развалится.

— О мистер Лось, дом крепкий, хороший дом. Этот дом будет стоять двадцать лет!

— Двадцать лет! Хотите, я нажму плечом — и стена вывалится? У нас в России такие не строят.

— О мистер Лось, вы слона можете свалить. А вообще дом как дом, в две дюймовые доски… Стена обита картоном и оклеена обоями.

Мистер Саймонс говорил и в это же время разжигал камбуз, нарезал ломтиками бекон, ставил на стол масло, звенел посудой, ножами, вилками. Все у него спорилось в руках.

— По договору «Норд компани» должна строить здесь не только торговые здания, но и школы и больницы, — как бы про себя сказал Лось. — Неужели из таких же дощечек?

Мистер Саймонс остановился с тарелкой в руках посредине комнаты.

— Мистер Лось, вы же знаете, что пароход «Бичаймо» имел на борту здания пушных факторий, товары. Правда, наша фирма располагает большим флотом, и можно было бы послать еще пароход, но арктический рейс делается впервые. Опытный. «Норд компани» — очень солидная фирма, мистер Лось, и я не сомневаюсь, что на будущий год здания, обусловленные соглашением, будут стоять на этих берегах… Прошу вас! — показывая на стол обеими руками, закончил мистер Саймонс.

Ревкомовцы закусили, поговорили о торговых делах и направились в сопровождении мистера Саймонса в магазин и склад.

Здесь были товары, каких Лось никогда еще не видел. Лось рассматривал патроны, винчестеры в блестящей добротной упаковке, нюхал ароматные табаки, любовался тонким, никому здесь не нужным дамским бельем. Плиточные табаки — курительный и жевательный — были упакованы, как шоколад, в блестящие бумажки, переложены восковой бумагой. Обилие посудоскобяных и самых разнообразных мануфактурных товаров.

Мистер Саймонс, обращая внимание Лося на прикрепленные к стене бумаги, сказал:

— А вот, мистер Лось, прейскурант цен! Этот — пушно-сырьевой, а этот — на товары.

Лось приблизился к стене и стал читать вслух:

— «Чай кирпичный…» А где же цена? — спросил он.

— О, оторвался кусочек бумаги с ценой на кирпичный чай.

Саймонс мигом притащил портативную машинку с русским алфавитом и здесь же, на прилавке, припечатал отсутствующую цену.

— «Чай кирпичный — 1 руб., винчестер — 80 руб., патроны 20 шт. — 2 руб., мука 40 англ. фунт. — 7 руб.».

Список был длинный, и Лось долго читал.

— Хорошо! А это на пушнину? — спросил он. — «Песец белый 1-й сорт 40 руб., песец — 2-й сорт — 32 руб., песец голубой 1-й сорт — 80 руб., нерпа 1 шт. — 1 руб.».

Лось просмотрел весь прейскурант цен, отошел к прилавку и сел на тюк кирпичного чая. Доверенный «Норд компани» следил за каждым его движением.

— Все это очень хорошо, но бесполезно, — вздохнув, сказал Лось. — Нет ни одного грамотного охотника. Кто будет читать эти прейскуранты?

Саймонс пожал плечами и развел руками, склонив голову.

В магазин вошел Ярак, а следом за ним человек пять охотников.

— Потом, потом! Пошли вон! — сказал по-русски мистер Саймонс, замахав рукой в сторону двери.

— Ничего, мистер Саймонс, пусть посмотрят. Они не помешают нам, остановил его Андрей Жуков.

— Живой надо для них прейскурант, мистер Саймонс, а не мертвый! сказал Лось.

— Я вас не понимаю.

— Вот, скажем, тюк кирпичного чая — восемьдесят кирпичей. Стоит он восемьдесят рублей. На него сверху положить два песца по сорок рублей. Винчестер — под ним тоже два песца. Пачку патронов, двадцать штук, положить на две нерпичьи шкуры, ведь они по рублю стоят, а патроны — два рубля. Это будет понятно всякому, даже неграмотному охотнику.

— Мистер Лось, охотники почему-то не везут песцов. Я купил всего десятка два. Не из чего сделать такой живой прейскурант, как вы говорите.

— Вполне достаточно, давайте их!

Лось сбросил с себя кухлянку, стал разбивать ящики, распарывать тюки с кирпичным чаем, оружием, патронами, делая на стене и у стены своеобразную витрину-прейскурант.

Андрей Жуков в окружении изумленных охотников приступил как бы к чтению «лекции».

— Вот, — говорил он, показывая шомполом, — на винчестере лежат два первосортных песца. Это значит, что за две хорошие песцовые шкурки можно получить один винчестер. Здесь в этой стопке тридцать два кирпича чая, на ней лежит песцовая шкурка второго сорта. Это значит, весь этот чай можно купить за одну шкурку.

— Какомэй, какомэй! — беспрерывно выражали охотники свое удивление.

— Слыханное ли это дело?

— Верно ли все это?

— Первый раз такой хороший американ приехал, — слышались возгласы и разговоры.

Между тем мистер Саймонс стоял около прилавка, сплетя свои длинные ноги, и, поднимая изредка подбородок, пускал дым из сигаретки. На лице его была неодобрительная улыбка, переходящая порой в надменность и плохо скрываемое недовольство.

Лось был занят делом всерьез и работал молча, изредка бросая случайный взгляд на мистера Саймонса и рассуждая про себя: «Ничего. Здесь, брат, ты у нас в руках. Будешь торговать так, как мы хотим».

Андрей закончил свою лекцию о торговле и сказал:

— Вот такая теперь будет здесь торговля. Идите и расскажите об этом людям.

— Вы только не разоряйте это все, — попросил один охотник, показывая на «витрину», — потому что каждый захочет посмотреть на нее.

Охотники тут же разбежались по ярангам, вытащили из своих тайников песцов, хранившихся до того момента, когда торгующий человек будет производить обмен при хорошем расположении духа, и явились в магазин.

Один охотник подал Лосю двух песцов и сказал:

— Винчестер можно за них?

— Конечно, можно, — сказал Жуков, — но Лось не торгующий человек. Он только приказал так торговать. Вот ему отдай, — показал он на Саймонса.

Мистер Саймонс взял песцов, осмотрел их, встряхнул, подергал ость.

— Очень хорошие песцы. Что он хочет? — спросил Саймонс и, получив ответ, подал охотнику винчестер калибра тридцать на тридцать в картонной коробке.

Охотник неуверенно взял ружье, посмотрел на всех и спросил:

— А должен я не останусь за это ружье? Потом не попросит еще песцов за него?

— Нет, все заплачено. Вот видишь, как показано на стене. — И Жуков вторично начал разъяснять живой прейскурант.