Герцог-грешник - Адель Эшуорт

Глава 17

Несколько минут Уилл просто стоял на крыльце ее дома, засунув руки в карманы, и всматривался в даль. Начавшийся мелкий дождь стучал по камням дорожки, ведущей на улицу, превращая красоту маленького сада Вивьен в расплывчатую акварель. Все вокруг казалось на удивление чистым и мирным, но это была лишь иллюзия, и Уилл почувствовал, как портится его настроение.

К несчастью, ее чувства к нему волновали его больше, чем забота о ее полной безопасности. Но если посмотреть с другой стороны, никогда он так не беспокоился о близком человеке. Все дело было в его беспомощности и неспособности изменить положение дел. Возможно, правда заключалась в том, что одно накладывалось на другое – ее страстное стремление сохранить в неприкосновенности жизнь, которую она вела здесь; его желание защитить ее, на что, они знали оба, у него не было законных прав; их взаимное тяготение друг к другу, которое, вероятно, никогда их не покинет, даже если они будут жить врозь день за днем и год за годом.

Уилл потер глаза и пожалел, что не захватил с собой зонт. Впрочем, он все равно промокнет, если будет следовать своему плану. Вивьен встретится с Монтегю меньше чем через два часа, и он не собирается как пешка сидеть дома и ждать новостей, как предлагал и на чем настаивал Гастингс. Он придет туда ради нее и будет защищать ее всеми доступными средствами. Ничто другое теперь не имело значения. Он и его друзья, Сэмсон Карлайл и Колин Рамзи, обеспечат и ее защиту, и арест артиста. К счастью, им он определенно мог доверять.

Уилл взглянул на потемневшее небо. Просвета нигде не было видно, и он, наконец, отважился выйти под дождь. Дождевые капли падали ему на лицо и одежду, но он не чувствовал ничего, кроме холодной промозглости глубоко внутри и предчувствия, какого никогда не испытывал прежде.

Вот-вот начнется последний акт их мрачной драмы, и он не имел права расслабляться.

Вивьен не выносила бездействия. Как она могла ничего не делать и просто ожидать, а потом стать обедом для хитрого лиса? Меньше чем через два часа она должна войти в таверну, пропахшую застарелым потом, пролитым элем и подгоревшим мясом. Ей доводилось уже бывать в подобных заведениях...

Несколько минут Вивьен расхаживала по комнате, размышляя над тем, какие еще унижения предстоят ей в ближайшем будущем, и прислушиваясь к шуму дождя по крыше. Она задыхалась в своей гостиной. Вспомнив про конверт с сонетом, она бросила взгляд на чайный столик и почувствовала непреодолимое желание увидеть подделку собственными глазами.

Быстро вскрыв конверт, Вивьен осторожно извлекла из него документ с еле заметной подписью внизу. Она чуть улыбнулась, размышляя о том, какие связи должен иметь герцог Трент, чтобы разыскать умельца, способного создать подобный шедевр. Оригинал Вивьен видела лишь однажды, но это была безупречная копия.

– Прошу прощения, миссис Раэль-Ламонт, но некий мужчина хочет вас видеть.

Вивьен повернулась к домоправительнице и инстинктивно прижала рукопись к груди.

– Извините, я не хотела беспокоить вас, но этот человек сказал, что ему очень важно увидеться с вами именно сегодня.

Придя наконец в себя, Вивьен быстро вложила бумагу в конверт.

– Кто он? – деловито спросила она.

– Джентльмен из Труро, – не колеблясь ответила Гарриет. – Он хочет купить орхидеи для жены на годовщину их свадьбы. Счастливица. Этот человек очень красив. Я пригласила его войти, но он весь промок и не хотел пачкать полы, что очень любезно с его стороны.

Вивьен почувствовала крайнее раздражение. Ее домоправительница вела себя так, словно в жизни ее хозяйки не происходило ничего, о чем бы следовало задуматься хотя бы на минуту.

Прикрыв глаза, она потерла ладонью лоб.

– Почему именно сегодня?

– Ну не знаю... ему нужны орхидеи, и он проделал весь этот путь, чтобы взглянуть на ваши.

Ох уж эти орхидеи! Если она откажется принять посетителя, у Гарриет это вызовет подозрение, даже беспокойство. У Вивьен не оставалось иного выбора, кроме как показать прибывшему цветы и поскорее избавиться от него.

Вздохнув, она положила конверт на чайный столик и поправила выбившуюся прядь волос.

– Хорошо, я приму его. Он оставил визитную карточку?

– Да, мадам. – Гарриет протянула хозяйке серебряный поднос.

Вивьен взглянула на красиво отпечатанные буквы: «Господин Г. Герман». Странно. Она никогда не слышала о таком. Впрочем, он ведь сказал, что прибыл из Труро.

– Если придет кто-нибудь еще, меня нет дома, Гарриет.

– Да, мадам.

Покинув гостиную, Вивьен направилась в оранжерею.

– Что за отвратительный день, миссис Раэль-Ламонт! – Невидимый из окна гость, вероятно, стоял за сводчатым проходом слева от нее. – Я подумал, что это более... подходящее место для встречи.

Вивьен сначала замерла на месте, некоторое время прислушиваясь к шуму дождя за оранжереей, затем медленно повернулась. Перед ней стоял Гилберт Монтегю собственной персоной; гладко выбритый, с короткой стрижкой, он был одет в темно-серый костюм и модное пальто безупречного качества. Неудивительно, что Гарриет не узнала его.

– Что вы здесь делаете? – пробормотала Вивьен дрожащим голосом.

– Да вот пришел за вами. – Он улыбнулся. Вивьен инстинктивно отступила назад.

– Уходите, – прошипела она, – иначе я закричу.

Медленно и с ледяным холодом он ответил:

– Только попробуйте, и я сломаю вашу изящную шейку.

К горлу Вивьен подступила горечь, голова вдруг закружилась, и она даже испугалась, что может упасть.

– А как же рукопись? – Это все, что она могла придумать.

Гилберт хмыкнул; его глаза по-прежнему оставались холодными, взгляд неподвижным.

– Неужели, дорогая миссис Раэль-Ламонт, вы настолько наивны, что не имеете представления о сути этого дельца?

С каждой минутой чувствуя себя все более испуганной, Вивьен еще дальше отступила от него. Она уже начала замерзать.

Монтегю двинулся к ней так медленно, что она поначалу даже не заметила его приближения.

Стараясь не выдать себя, Вивьен вскинула подбородок:

– Не знаю, что вы имеете в виду, мистер Монтегю, но я сделала все возможное, чтобы удовлетворить ваши пожелания. Я просто хочу получить копию моего соглашения о раздельном проживании, которая находится у вас. После этого, надеюсь, мы расстанемся навсегда.

Гилберт раскатисто рассмеялся, будто его очень позабавили ее слова.

– Между прочим, моя фамилия Герман. И еще, хотя это вряд ли имеет значение: вы не очень хорошая актриса. А теперь нам с вами придется немного прогуляться. Мы выйдем отсюда вместе, сядем в мою карету, ну а там...

Мир завертелся у Вивьен перед глазами. Она сделала еще шаг назад и ударилась бедром об угол короткого деревянного стола, который чуть не опрокинулся от удара.